В поисках Солнца - Ален Жербо

Там было несколько хороших пловцов и отличная команда по водному поло. Я имел удовольствие увидеть, как Гертруда Эдерле, Айлин Риггин и Хелен Уэйнрайт демонстрировали прыжки в воду и современное плавание. Во время праздника меня представили сэру Джозефу Ассеру, губернатору островов, и леди Ассер, и мы поговорили о Гавре, где они жили во время войны и где у нас было много общих друзей.

Firecrest все еще немного протекал, и я решил снова вывести его на берег, чтобы наконец сделать то, что должен был сделать с самого начала, — снять медную обшивку и полностью заново заделать корпус. На этот раз я вытащил ее на берег в Сент-Дэвиде. По моему мнению, это был самый красивый остров из всей группы, возможно, потому что он был наименее посещаемым туристами. Снятие медной обшивки было долгим процессом, для которого потребовалось шесть рабочих, так как каждый гвоздь нужно было вытаскивать по отдельности, чтобы не порвать металл.

Когда медь была снята, корпус был полностью заново заделан. Но было обидно думать, что я уже заплатил за эту работу в Нью-Йорке, пока сам находился во Франции. За общую сумму, которую я потратил на эту работу, я мог бы построить совершенно новую лодку во Франции. Однако после трех месяцев пребывания я испытал радость от того, что смог поднять якорь, зная, что моя старая Firecrest была в хорошем состоянии, поскольку я сам контролировал всю работу.

Население Сент-Дэвида очень заинтересовало меня своими простыми и наивными привычками. Они говорили на странном диалекте английского языка, полном старых морских выражений. К сожалению, мое пребывание на острове было омрачено печальным несчастным случаем с молодым метисом, которого я нанял поваром, пока я работал на лодке. Он получил смертельные ожоги, зажигая керосиновую печь. Так что я снова подтвердил свое решение оставаться в одиночестве все время и никогда не делиться с кем-либо рисками своего опасного плавания.

Наконец, 27 февраля я был готов отплыть, и несколько друзей последовали за мной на моторной лодке, фотографируя мой отплытие. Поскольку я так долго задерживался, я решил не заходить на Антильские острова, а направиться прямо к Панамскому перешейку. Ветер продолжал усиливаться, а барометр падал, и 3 марта, когда я плыл под укороченными парусами, сильный порыв ветра накренил «Файркрест» на бок. Лил проливной дождь, а море было очень неспокойным. К вечеру шторм приобрел все признаки циклона, и я поднял штормовые паруса, держась правого галса, чтобы уйти из центра циклона. К сожалению, барометр не мог дать мне никаких указаний о том, что может произойти. На Бермудах я забыл снять его с переборки, где он был закреплен во время конопачения палубы, и непрерывные удары полностью вывели его из строя.

5 марта «Файркрест» шел на юг под штормовыми парусами, стакселем и триселем по волнистому морю. На самом деле я решил пройти проливом 5000 дев между островами Сент-Томас и Санта-Крус, чтобы избежать Антильских островов дальше на запад, где я столкнулся бы с противоположным течением, но в тот вечер закат был очень зловещим, и в 10 часов вечера я был вынужден снова остановиться. Всю ночь шли проливные дожди, молнии и шквалы. На следующее утро небо прояснилось, и я смог устранить повреждения, нанесенные штормом, но вечером 7 марта поднялся сильный ветер с северо-запада; в воскресенье утром море бушевало, а сила ветра достигла полной штормовой, поэтому я взял курс с пятью витками грота. 9-го я все еще был вынужден оставаться на месте, но «Файркрест» вел себя так хорошо, что я начал задаваться вопросом, не проявляю ли я чрезмерную осторожность. Но попытка возобновить прежний курс под передним стакселем и штормовыми парусами с закрытыми рифами показала, что нагрузка на такелаж и корпус лодки была слишком велика. Даже под этим укороченным парусом «Файркрест» достиг восьми узлов, что было его максимальной скоростью.

Это была последняя непогода, и 12 марта, когда я находился на 20° северной широты, я встретил пассаты. С этого момента я мог рассчитывать на более медленное, но более приятное плавание в тропических морях. В пятницу, 13 марта, с наступлением ночи я должен был увидеть свет маяка Сомбреро, расположенного на скале посреди пролива Виргинских островов, но видимость была плохая, и я ничего не мог разглядеть. Я следовал зигзагообразным курсом, который должен был избавить меня от всякой опасности. На следующий день солнечное наблюдение и пеленг острова Санта-Крус, который появился на горизонте утром, показали мне, что мои хронометры отставали на минуту от расчетного времени, и это унесло меня на пятнадцать миль дальше, чем я думал, от маяка Сомбреро.

На следующий день я увидел самый южный мыс Пуэрто-Рико. Я направился на юго-запад, к Панаме, и в Антильском море проделал хороший путь, благодаря пассатам, которые дули свежо и стабильно с северо-востока. Переход прошел абсолютно без происшествий, и у меня было много свободного времени для чтения. Я наслаждался жизнью пиратов и подвигами таких выдающихся капитанов и моряков, как Грааф, Граммонт и дю Люссан, которые плавали по этим морям в XVII и XVIII веках, до того, как союз между Францией и Англией положил конец постоянным грабежам и пиратству. Но больше всего мне нравилось представлять себя на этих островах, когда они были заселены простыми и щедрыми карибами, которые с распростертыми объятиями встретили Колумба и его спутников, но были безжалостно истреблены белой расой до последнего человека.

Вечером 1 апреля земля появилась на горизонте; в 8 часов вечера я увидел свет на мысе Торо, а в 1 час ночи вошел в гавань Колон. Между двумя волнорезами я был ослеплен бесчисленными огнями и едва не попал под пароход, выходивший из гавани. Я бросил якорь под защитой волнорезов, преодолев за тридцать три дня 1800 миль между этим местом и Бермудскими островами.

1. Оснащение, Сити-Айленд; 2. Firecrest на слипе в Инверрури, остров Бермуды; 3. Установка новой мачты, Сити-Айленд, Нью-Йорк.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.

В ПАНАМЕ

Яхта Firecrest, остров Тобаго, залив Панама, 3 июня 1925 года

2 апреля в 1 час ночи я бросил якорь в гавани Порт-Колон, за западным волнорезом. На рассвете я поднял желтый флаг Международного кодекса. В 7 утра к Firecrest подошла моторная лодка с обычными таможенниками, санитарными инспекторами и полицейскими на борту,