Нервы на пределе. Почему стресс — не слабость, а биология и что с этим делать - Ричард Маккензи

велосипеде по Лондону — это мое основное средство передвижения. Многие решат, что ездить на велосипеде в городе тоже стресс, и их можно понять. Но для меня это почти медитация, по крайней мере чаще всего. Дополнительный плюс — никогда не приходится стоять в пробках, это тоже снижает стресс. Кроме того, я несколько лет ходил к психотерапевту — не для решения конкретной проблемы, а, скорее, чтобы понять некоторые глобальные жизненные моменты. Не могу точно сказать, что стресса после этого в моей жизни стало меньше, но я многое понял. Работа политического журналиста может быть очень напряженной, но мне повезло с коллегами: с ними весело, они эмпатичны и всегда готовы поддержать. К сожалению, рецепт на хороших коллег выписать нельзя.

Ричард. У меня много способов борьбы со стрессом. Сколько себя помню, я всегда занимался бегом: бег помогает отключиться от мира и побыть наедине с собой. В зависимости от настроения я бегаю под музыку, которая успокаивает или побуждает бежать быстрее. Я люблю готовить и по вечерам расслабляюсь, сооружая из прекрасных ингредиентов малосъедобное варево. Но мой главный способ борьбы со стрессом, боюсь, подойдет не всем. Это прощение. Отпускать прошлое тяжело, особенно если речь идет об эмоциональных обидах или физическом вреде. Но для себя я понял, что если не простить своих обидчиков, то сильнее всего пострадают самые близкие тебе люди. А еще один верный способ снять стресс: мой сын. Я представляю его теплую улыбку и безудержное жизнелюбие. Как сказал один мой хороший друг, трудно «психовать по мелочам», представляя его лицо.

Чему мы можем поучиться у животных

С тех пор как Ганс Селье провозгласил сто лет назад новую эпоху стресса своими экспериментами на бедных мышах, в подобных исследованиях участвовали самые разные животные. Чаще всего научные эксперименты проводят на крысах (они быстро растут и намного умнее мышей), а также обезьянах и мартышках. Стрессовую реакцию изучали на устрицах, лососе, оленях, пугавшихся присутствия человека, и даже китайских трехкилевых черепахах. В одном недавнем исследовании словацкие ученые пытались выяснить, испытывают ли стресс скаковые лошади от каких-либо элементов своего режима: тренировок, прыжков или перемещения к месту заезда. Поскольку взять стандартные пробы слюны на кортизол у лошадей не так-то просто, ученые придумали гениальный способ: привязали ватный тампон к веревочке и дали лошадям пожевать. Что показало исследование? Не считая очень незначительной реакции на транспортировку, лошадям, кажется, нравились их занятия[213].

Опыты на животных помогли совершить многие прорывы в исследованиях стресса, но есть одно существенное отличие между животными и людьми. Животные реагируют на острый стресс и могут испытывать хронический стресс, однако их ГГНС не активируется от предвкушения возможного стресса в далеком будущем или мыслей о нем. А вот у людей очень много стресса связано именно с такими предположениями.

Роберт Сапольски, знаменитый американский биолог, о котором мы говорили в пятой главе, двадцать лет изучал стресс в стае кенийских павианов. В своем фирменном шутливом стиле он объяснил, что стресс присутствует у всех позвоночных, но на людей действует особым образом: «Как ни поразительно это осознавать, давным-давно, спасаясь от хищника или преследуя добычу, динозавр выделял глюкокортикоиды. Но хотя адренокортикальная стрессовая реакция стара как мир и с первобытных времен совсем не изменилась, ни одному динозавру не приходило в голову изводить себя тревогой из-за возможного столкновения астероида с Землей»[214].

Сапольски много лет провел в регионе Серенгети, где всяческими хитрыми способами усыплял изворотливых павианов, чтобы измерять их уровень кортизола. Он сделал множество открытий, имеющих прямое отношение и к нам. Как и в человеческом обществе, подчиненные павианы, зависящие от воли более сильных животных с высоким социальным статусом, подвержены более высокому психологическому и физиологическому стрессу. Это справедливо при стабильной иерархии; когда по той или иной причине в стае павианов происходит перераспределение социальных ролей, уровень кортизола повышается у тех, кто силой, запугиванием или хитростью пытается отвоевать себе более высокий статус.

Павианы — полезная модель стресса, связанного с социальным давлением, особенно если учесть, что в их стае отсутствуют другие факторы, влияющие на людей: павианы не курят и не употребляют алкоголь, у них не бывает лишнего веса и все они питаются одинаково. В их жизни не так много физических стрессоров, разве что редкая засуха. Обычно они около трех часов в день тратят на поиск еды, после чего, по словам Сапольски, у них остается «девять часов бодрствования, чтобы успеть досадить другим павианам»[215].

Несмотря на всю пользу этой модели, павианы лишь один пример возможного механизма стресса. Другие исследования показали, что в стаях гиеновидных собак и кольцехвостых лемуров самый высокий уровень кортизола как раз у доминантных особей, скорее всего, из-за того, что им приходится доказывать свой доминантный статус постоянными драками.

А еще культура порой меняется. В одной стае павианов, которую изучал Сапольски, случилась вспышка туберкулеза. Половина самцов погибла, в том числе самые агрессивные животные. Оставшаяся стая стала менее иерархичной, увеличилась частота взаимного груминга (чистки шерсти), уровень кортизола снизился у всех. Даже через десять лет, после полной замены мужской популяции этой стаи (у павианов подростки-самцы покидают стаю, где родились), эта культура сохранилась.

В качестве последнего примера рассмотрим менее известное, но удивительное с точки зрения противостояния стрессу животное: голого землекопа. Длина этого уроженца Восточной Африки обычно менее 10 см. У него бесшерстное тельце, покрытое розовыми кожными складками, а еще гигантские выступающие резцы. Он похож на что-то среднее между крошечным моржом и маленькой сосиской с зубами. У голых землекопов самая большая продолжительность жизни среди грызунов: в неволе они живут более тридцати лет, а в дикой природе — и того больше. Зарываясь в песок и создавая свои сложные подземные системы, они могут прожить до 5 часов, поглощая всего 5 процентов кислорода, и могут находиться совсем без доступа к кислороду до полутора лет. Их организм практически не стареет.

Но они интересны исследователям не только этим. Голые землекопы — эусоциальные животные: это высочайший способ социальной организации, при котором особи заботятся друг о друге и практикуют разделение труда. Эусоциальность существует у муравьев, пчел, термитов и некоторых видов креветок. Среди млекопитающих она присутствует только у двух видов: людей и голых землекопов.

Уровень социальной регуляции в колониях землекопов напоминает королевский двор XIX века. Есть королева, существенно превышающая всех размерами, и несколько самцов-консортов. Все остальные особи подчиняются королеве и консортам. Их число в колонии может доходить до 200; они не размножаются и выполняют четко назначенные вспомогательные роли. Так, есть защищающие