Эхо черного леса - Владимир Павлович Беляев

На одной из платформ разместилась группа молодежи. Красивый молодой лесоруб в зеленой тирольской шляпе, украшенной перышками фазана, наигрывал на флояре мелодию популярной «Гуцулки Ксени»:

…Гуцулко Ксеня, я тобi на трембiтi

Лишь однiй в цiлiм свiтi

Заграю, що знам…

…Пели лесорубы. Тревожно гудела временами на подъемах маленькая чумазая «кукушка», должно быть еще со времен императорской Австро-Венгрии совершающая свои трудные маршруты на верховины.

А Кравчук, прислушиваясь к мелодии этой рожденной где-то здесь, в Прикарпатье, песни, думал о том, как много еще предстоит ему сделать, пока снова он сможет надеть военную форму и вернуться к семье и близким.

…Он добрался к бункеру Хмары только к вечеру, усталый, голодный, и, не дожидаясь ужина, оставшись наедине с вожаком, долго рассказывал ему о своем путешествии в Ригу, возмущаясь тем, что его совершенно напрасно, как бы желая подшутить, посылали к мертвому человеку.

— Но кто мог знать? — протянул Хмара. — Быть может, как и с нами, у Мюнхена связь с латышами оборвалась надолго? А за это время и подохнуть не мудрено! Потому вас и послали в Латвию, чтобы кадры проверить…

— Ну, а Буйный-Фарнега больше не пикнет! — сказал Кравчук и положил на стол его потрепанный паспорт, тот, что побывал в руках у полковника Туровцева. Сперва Хмара взял паспорт, потом глянул небрежно на его номер и, пододвигая паспорт к себе, спросил:

— Предал?

— То для нас человек конченый, — сказал Кравчук, подсаживаясь к столу.

Обнаженный до пояса Березняк шел полянкой к ручейку, чтобы помыться. Кравчук догнал его и, трогая геолога за локоть, тихо спросил:

— Ну так как, друже Щука, обстояло дело с теми подводными лодками под Зеленым мысом?

Остановился Березняк как вкопанный, побелел. Первая мысль, которая возникла у него: не его ли, Березняка, показания, данные в свое время бандитам, послал проверять в глубь страны Хмара?

— Когда-то было, — протянул Березняк, — может, эти лодки сейчас куда-нибудь переместились?

— Спокойно! — шепнул Кравчук и передал Березняку фотографию.

Геолог осторожно взял ее в руки, перевернул и прочел:

«Этому товарищу, Генка, можешь доверять, как мне. Целую тебя крепко. Привет от мамы. Твоя Тоня»…

— Так вы?.. Боже! — не в силах скрыть свою радость, проронил Березняк.

— Тишина! — бросил Кравчук. — Там поговорим! — И он показал на шумящий ручеек.

…Наклонились оба над быстрой водой, ополаскивают ею лица, и шум ручейка заглушает быстрый шепот Березняка.

— А когда я это узнал, мне понятно стало, что и присягу надо принять и в доверие войти любыми способами. Стоило это делать! Все, что я узнал здесь, для вас важнее…

— Хмара вам доверяет, как думаете?

— По-моему, да, — шепчет Березняк, — раньше он давал мне чистить оружие без патронов, а сейчас оставляет заряженные и свой «вальтер» и автомат. Только Смока я побаиваюсь. Тот никому не верит. Даже оружие чистит сам…

За всю его жизнь не было более приятного и радостного, освобождающего от сомнений и терзаний разговора, чем тот, который вел Березняк над быстрым поточком полушепотом с Кравчуком. Чтобы не привлекать внимания бандитов, он то и дело ополаскивал грудь и руки холодной горной водой, запоминая каждое слово, которое в устах Кравчука звучало теперь как военный приказ.

Многое теперь зависело от того, удастся ли ему постепенно заменить все патроны в бандитских автоматах и пистолетах теми, вареными, которые принес и закопал неподалеку от бандитского лагеря Кравчук.

ОПЕРАЦИЯ В СОННОМ УРОЧИЩЕ

На оперативном совещании у полковника Прудько лежал теперь на столе план тайника Хмары, скопированный Березняком. Это была большая удача! Сколько неразгаданных еще тайн хранилось за этим простым листком бумаги! Сколько человеческих жизней можно было спасти и сколько врагов обезвредить, прежде чем они навредят людям, желающим жить мирно..

— Мы получили этот план сегодня вечером через «контактный» пункт возле Пасечной от наших товарищей, которые находятся сейчас в банде Хмары, — объявил Прудько. — В записке Кравчука сообщается, что в любую минуту Хмара может либо перепрятать все то, что хранится у него в тайнике, либо вообще уничтожить эти документы. Ну, а допустим такое: в перестрелке с нами Хмара гибнет. Новый тайник остается нераскрытым либо известным только кому-нибудь из его доверенных лиц. Тогда мы снова долго не будем знать о корнях, которые оставили бандиты на нашей земле, об их резидентуре, их запасной сетке. Каков же вывод, я вас спрашиваю?

— Разрешите, товарищ полковник? — поднялся Загоруйко. — Мне кажется, тайник надо брать немедленно.

— Брать или… узнать все, что скрывается в нем, до захвата Хмары, узнать и оставить как бы нетронутым, чтобы их не всполошить до поры до времени? — поправляет майора Прудько.

— Я думаю, надо… сперва узнать, но очень осторожно…

— Вот так-то вернее, — согласился полковник, — а об этом мы потолкуем уже отдельно. — И, обращаясь к присутствующим на совещании, попросил:

— Не расходитесь, товарищи. Повремените…

Уже продолжительное время, оставшись наедине в зале, где проходило совещание, беседовали Загоруйко и полковник. Прудько по-отечески обнял Загоруйко и сказал:

— Смотрите, дело добровольное, и я вас не принуждаю. Я думал было послать туда Паначевного: он холостяк, а у вас семья…

— У Кравчука тоже семья и дети, — заметил майор, — но он сейчас подвергается большой опасности. А я когда-то сапером был, и в этих штуках лучше Паначевного разбираюсь…

— Это верно, — согласился полковник, — но помните: этот план, добытый Березняком, только ориентир, доверять ему полностью нельзя.

***

…Глухие раскаты грома сотрясали Черный лес на близких подступах к сонному урочищу, а быстрые молнии то и дело вырывали из темноты мокрые стволы колеблемых ветром высоких буков, потоки сильного, косого дождя и далекую скалу, где был скрыт тайник Хмары.

Долго ползли по мокрой земле Загоруйко и его солдаты из оперативной группы.

Вот они задержались у столба с выжженным номером «152», сделанным лесным обходчиком, и Загоруйко, сверив под плащ-палаткой при свете фонарика это место с указаниями на плане, потушил фонарик и прошептал солдатам:

— Я ползу дальше, а вы сторожите здесь. Если охранники пойдут проверять тайник, хватайте их тихо, без выстрелов.

И вот он ползет дальше. Очень осторожны движения Загоруйко. Пальцы его легко ощупывают каждое препятствие на пути, каждый прутик.

В колыбе неподалеку от сонного урочища был расположен пункт охраны тайника Хмары, в котором обычно денно и нощно дежурили его бандиты. Вот и сейчас, несмотря на грозу, бушующую