Русский клуб - Владимир Дэс

Странное поведение пожилого иностранца вызывало недоумение прохожих, удивляло оно и Глеба.

Переводчица герра Хофмана всё разъяснила Глебу.

В плен он был взят унтер-офицером. Поэтому на стройке Чкаловской лестницы был поставлен бригадиром и ходил подписывать выполненную дневную норму работ к русской нормировщице Кате. И конечно, влюбился в неё.

А русские очень часто пели песню «Катюша».

Он даже выучил первый куплет:

Расцветали яблони и груши,

Поплыли туманы над рекой.

Выходила на берег Катюша,

На высокий берег, на крутой…

И был в полной уверенности, что эта песня посвящена его Кате. И вот теперь, через пятьдесят лет, опять высокий берег, туманы… Нахлынули воспоминания о прекрасной русской девушке.

Конечно, он хотел её разыскать.

Но в архивах не нашлось никаких документов, никакой информации о том, где она теперь и что с ней стало.

Основатель фирмы «Ваффе-ягд» во время пребывания в Нижнеокске часто приходил на откос и подолгу стоял на верхней площадке им построенной лестницы. Он с тоской смотрел в даль российских просторов, которые их «великая» нация так и не смогла завоевать силой военной интервенции. Так думал Хофман или просто вспоминал свою первую любовь, доподлинно не известно.

«Русский клуб» и «Ваффе-ягд» подписали договор о намерениях по сборке охотничьих винтовок в Нижнеокске. Деревянные приклады изготавливались на Семёновской хохломской фабрике, кожаные патронташи и чехлы привозились с Богородской кожевенной фабрики. Австрийцы, со своей стороны, поставляли полный комплект механизмов для винтовок, в том числе и оптику. Сборка же должна была осуществляться в Нижнеокске, на заводе Курбатова.

Проект заработал, но Буслаев, которого в фирме теперь называли просто Бусля, к нему никакого отношения уже не имел. Торговля пыжами, как и предсказывали австрияки, со временем заглохла. Из-за границы пошли дешёвые уже готовые охотничьи патроны любого калибра. Пыжи фирмы «Русский клуб» стали нужны только единицам, истинным любителям пострелять.

Как доложил потом Майор, Буслаев успел скопить приличное состояние на пыжах, воруя деньги от сбыта продукции. И где-то около миллиона долларов закопал в погребе охотничьей заимки.

Отойдя от фирмы «Русский клуб», Буслаев превратился в плохо одетого, неухоженного, одинокого человека, который знал, что у него есть клад, и которому было наплевать на своё одиночество, неряшливый вид и неухоженность. Он жил грёзами, что может в любой момент откопать эти деньги, отмыться, побриться, надеть белый костюм, облиться одеколоном и, распихав деньги по карманам, отбыть на белоснежном лайнере с самой красивой девушкой Нижнеокска в направлении Канарских островов. Вкушать там устрицы, запивая столетним французским коньяком. Деньги у него на все эти мечты были.

Но Глеб так и не увидел Женю в белом костюме на белом лайнере и с красивой девушкой. Бусле было достаточно того, что он всё это имеет в своём воображении и потенциально может осуществить в будущем.

Вот такие Серёжи и Жени всё чаще и чаще стали возникать и быстро исчезать в эти годы неожиданных денег и небывалых возможностей. Они приходили к Глебу, объясняли идею, а когда «Русский клуб» подхватывал и доводил её до успеха, инициаторы или довольствовались успешным проектом и своим процентом от него, или, наворовавшись, пропадали. Глеб иногда сам закрывал прибыльное, но заражённое человеческой непорядочностью направление.

Для успешной работы фирмы была выкуплена автобаза предприятия «Рязаньтрубопроводстрой», которая обеспечивала транспортом строительство газопровода «Уренгой – Помары – Ужгород». Там было около сотни автомобилей и автобусов. На этой автобазе «Русский клуб» открыл логистический центр.

Казалось, этот вид деятельности никакого отношения не имеет к развитию сети казино «Русского клуба», но цепь событий, связанных с выкупом автобазы, привела не к расширению сети казино, а к окончательному закрытию этого направления.

По договорённости с руководителем российского АО «Автодор» Глеб организовал поставки автомобилей «Жигули» от тольяттинского ВАЗа в Нижнеокск. Оплатой за доставку груза были те же «Жигули».

Первая партия из ста автомобилей была успешно продана, но затем из-за смены руководства ВАЗа этот проект встал.

Однако Глебом уже была выкуплена база отдыха «Автодора» на окраине Зелёного Бора, где работники «Русского клуба» стали бесплатно отдыхать и проходить профилактическое лечение. После открытия базы отдыха возникла идея развить туристическое направление. Одно цепляло другое.

Были установлены хорошие контакты с губернатором Краснодарского края Егоровым. Он предложил Глебу начать осваивать Дагомысский гостиничный комплекс, состоявший из двух гостиниц и мотеля, которые ещё в советские времена построили болгары.

Глеб отправил команду во главе с болгарином открыть и там казино. Подобрали помещение, обучили персонал, и через месяц казино заработало. Там произошёл интересный случай.

Время и память иногда как будто издеваются над разумом. Вот воткнётся в голову что-то такое, что никак не может человек выкинуть из памяти, хотя умом понимает, что ничего изменить уже нельзя, и время прошло, и забыть это надо, но память не даёт, и человек бессмысленно и долго мучается.

История была давняя, корни ее уходили в студенчество Глеба.

Учась в Ленинградском государственном университете, он снимал комнатку в двадцатисемикомнатной коммуналке на Васильевском острове. Из всех соседей же близко сошёлся только с бабой Маней и архивариусом Рафаилычем. И если у соседки он пил чай, то у соседа-архивариуса Глеб познавал историю человеческой цивилизации.

Рафаилыч, длинный, худой, постоянно кашляющий, в очках с дужкой, перевязанной синей изолентой, остался в памяти Глеба как человек, у которого в руках постоянно была книга. Круглосуточно работавшее радио нисколько ему не мешало, потому что он был туг на уши. Верхняя лампочка под жёлтым абажуром давным-давно перегорела, а единственное окно на улицу было так сильно затянуто паутиной, что казалось какой-то сюрреалистической картиной, слегка подсвеченной дневным светом. В его маленькой комнатке были кровать и письменный стол с зелёной настольной лампой в виде гриба. Остальное свободное пространство занимали стеллажи с книгами от пола до потолка. И всё это было покрыто полумраком.

На стеллажах не было художественных книг, там были собраны энциклопедии на русском, английском, французском, немецком и латинском языках. Рафаилыч знал все эти языки, но самое главное было в том, что благодаря этой своей библиотеке он знал всё, что происходило в истории человеческой цивилизации. А зная это, он легко и точно определял, какое событие может произойти в будущем.

«В жизни случайностей нет», – любил повторять Рафаилыч.

Всё это необычайно заинтересовало Глеба, и он вначале часами, а