Астра - Сидар Бауэрс

в примыкавшем к участку переулке. Первое обстоятельство, на которое Дорис обратила внимание, заключалось в том, что в вечеринке участвовали только женщины. Она застыла на месте. Как орнитологу-любителю, заметившему на болоте стаю редких птиц, ей хотелось продолжать на них смотреть так, чтобы они ее не заметили и не переполошились. Женщины были всех типов, размеров и возрастов. Красивые, заурядные, некоторые сидели во влажном исподнем на садовой мебели, расставленной по лужайке. Некоторые были нагие, едва успевшие обмотаться полотенцами. Другие оставались полностью одетыми в свитера или футболки с джинсами. Некоторые обнимались, глядя на то, как Астра хлопочет над лежащим на каталке Хьюго. Мир очень изменился с того времени, когда Дорис была молода. Ей повезло, что она смогла это увидеть. Но хорошего понемножку.

Когда фельдшеры пошли к мальчику, Дорис оправила футболку и сложила руки на животе, смущаясь от того, что выбежала из дома в чем была. Ей казалось, стоя там, она выглядит нелепо. Многие были готовы помочь Астре с Хьюго. С чего бы это Джесси решила ей позвонить? Что она могла сделать?

– Это вы бабуля? – обратился к ней фельдшер, стоявший на нижней ступеньке.

Дорис бросила взгляд на свое исподнее, на мешковато скрывавшую отвислые груди футболку. Бабуля? О чем это он, спаси Господи, толкует?

– С Хьюго все в порядке? – спросила она, проигнорировав вопрос.

– Вроде бы в порядке. Тем не менее нам надо взять его с собой. Чтоб он не наглотался воды второй раз. С мальчиками в его возрасте это нередко случается. Но, вы меня извините, мать мальчика потребовала, чтобы мы дождались бабушку. Это вы? Мы не можем задерживаться. Этой ночью у нас много дел.

На другом конце лужайки Астра, стоявшая около сына, наблюдала, как фельдшер закрепляет ремнями его тело на каталке. Другой говорил ей, как лучше прижимать к лицу мальчика кислородную маску. Хьюго хоть и выглядел напуганным, но заметил Дорис и помахал ей рукой, несмотря на все ремни и трубочки.

Бабуля?

Астра подняла глаза, и их взгляды встретились. Ее губы стали двигаться.

– Спасибо, что приехала, – поняла Дорис.

После этих слов боль, весь день разъедавшая ее кости, на какое-то время стихла. Она не чувствовала больше усталости. Тяжесть на душе исчезла. Потому что она могла бы быть в этот момент дома в полном одиночестве, слоняться по квартире, бессмысленно пялиться в окно. Или быть здесь. Быть той, кого они зовут на помощь, когда пришла беда.

Она не одинока. По крайней мере, не обязана быть одинокой. Нет, не хочет она, чтобы они уезжали из дома. Ей нужны все их проблемы, все трудности и все истерики. Это, должно быть, и есть то, что составляет семью: люди, которых каждое утро будишь и беспокоишься о них.

– Извините, – сказала Дорис. – Бабушка. Именно так я теперь называюсь.

Лорен

В долгие выходные августа Лорен провела беседы с шестью претендентками, но в итоге ни одна из потенциальных воспитательниц ее не устроила. У двух смутили анкеты, да и отзывы были далеко не блестящие. Одна женщина, вроде бы подходившая по всем параметрам, соглашалась жить в подвальной квартире, которую Лорен и Брет предлагали как часть оплаты, и вполне могла отводить ребенка в школу и приводить его домой, как от нее и требовалось, но у нее был в городе приятель, и ей хотелось раз в месяц по неделе жить у него, а это никак не совпадало с их расписаниями.

Лорен было труднее объяснить, почему остальные вполне, казалось бы, подходящие кандидатуры чем-то вызывали у нее опасения. Сначала она пыталась отклонить их, объясняя это мужу тем, что у нее просто нехорошие «предчувствия», но Брет знал ее лучше, чем кто бы то ни было. Естественно – они были женаты уже четырнадцать лет. Ее озабоченность была ему вполне понятна. Женщины слишком молоды или привлекательны, чтобы жить в их подвальной квартире, принимая во внимание то, что Брет работал дома, а она в конторе, из-за чего не могла держать все под контролем. Лорен жутко относилась к женщинам. Она считала, что им нельзя доверять. И хотя муж никогда не давал ей серьезных поводов для ревности, она не принимала это в расчет. Чувства не нуждаются в фактах для подтверждения.

На прошлой неделе Брет снова стал работать редактором полный рабочий день, после того как последние восемь лет работал дома и присматривал за Чарли. Поэтому весь их жизненный уклад в одночасье полетел в тартарары. Они надеялись к этому времени кого-нибудь найти, но поиски заняли больше времени, чем рассчитывала Лорен, – из-за того, что Брет называл «слишком завышенными требованиями», а она с ним спорила, пытаясь доказать, что руководствуется исключительно стремлением найти кого-нибудь «безупречного».

Последняя претендентка объявилась, когда Чарли уже пора было спать. Увидев ее переливчатые волосы цвета кукурузы, Лорен тут же ее забраковала и говорила с ней совсем не долго.

Закрыв за ней дверь, она обернулась и увидела, что Брет смотрит на нее, стоя на нижней ступеньке в прихожей.

– Ну что? – спросил он.

– Извини. Она совсем неопытна.

– Разве она не работает в детском саду?

– Этот садик совсем плохой. Я навела справки. У него только три звездочки.

– Тогда у меня есть предложение, – произнес Брет и добавил, что знает кое-кого – одну женщину, которую встретил в парке через улицу. У нее сын в возрасте Чарли, и мальчики отлично ладят. – Она ищет недорогое жилье поблизости от школы, но говорит, что матери-одиночке почти невозможно найти приличную квартиру, – закончил он.

– Я не особо доверяю людям, которые жалуются на свои трудности первому встречному, – сказала Лорен, охваченная хорошо знакомым ему возбуждением, возникавшим каждый раз, когда муж упоминал о какой-нибудь женщине, с которой она не была знакома.

– Она не первая встречная. Она стала вроде как подругой, – настороженно продолжал Брет.

– Подружкой-мамашей, – поправила его Лорен.

– Какая разница?

Она закатила глаза.

Брет – хороший человек. Это заклинание она едва слышно повторяла все время, особенно когда доводила его до белого каления. Хороший человек. Хороший человек. Но просто из-за того, что он хороший, жить с ним легче не становилось.

– Лорен, пожалуйста, – сказал он. – Мне кажется, она тебе понравится.

– Отлично. Но за глаза я ее нанимать не буду. Сначала мне нужно с ней встретиться.

Женщине понадобилась неделя, чтобы найти время для встречи. Она вроде бы несколько дней в неделю работала в местном продовольственном магазине, а еще помогала хворавшей подруге семьи. Лорен полагала, что такая ее нерасторопность настораживает.