Астра - Сидар Бауэрс

заговорщицки прошептала: – Только ты не думай, что это случилось недавно. Они так живут уже несколько лет. Когда я с ними встретилась, они уже так жили. И почему он продолжает носиться с ней как с писаной торбой после того, как она родила этого ребенка? Почему позволил ей переехать к нему в дом? Как будто ему кажется, что они живут вместе. Разве они не должны вести себя как просто друзья? Он что, тайно в нее влюблен или что-то в этом роде? Она ведь даже не такая уж симпатичная. И лицо у нее к тому же изуродованное.

Честно говоря, все считают, что она ему голову морочит. Что она его просто динамит. Крис для нее настоящая находка. А она ему не пара.

Сатива откинулась на спинку стула и насупилась.

– Погоди-ка. Но они же все-таки вместе или я что-то не догоняю? То есть это ведь их ребенок.

Ребекка снова круто выгнула брови.

– Милая моя, это что, тебе Астра сказала? Значит, кроме всего прочего, она отпетая лгунья. Нет, нет, нет. Они никогда не были вместе, ни единой секундочки. Этот ребенок не имеет к Крису никакого отношения.

Позже, вернувшись домой, Сатива намазала в ванной щеки средством для снятия макияжа, потом начисто отмыла лицо. В душе она уставилась на щиколотки – кожа на них покраснела и сморщилась от хождения весь вечер на высоких каблуках. Сатива подвигала нывшими пальцами ног и помассировала лодыжки, размышляя над тем, что узнала. Сначала она вспомнила, что Астра говорила ей о ресторане, – ничего из рассказанного не соответствовало действительности полностью. Когда Сатива встретилась с «мерзким», по словам Астры, барменом, он показался ей совершенно безобидным малым; передавая ей второй бесплатный напиток, парень даже назвал ее «красоткой». Потом она вспомнила открытый и пытливый взгляд Ребекки, как та сжала ей руку, когда они вышли из ресторана к своим такси, и сказала:

– Только и думаю о твоей встрече с другими девушками. Они будут без ума от твоих рассказов.

В их отношении Астра тоже ошибалась. Девушки не были замкнутыми. Наоборот, им хотелось подружиться с Сативой.

Вытершись после душа и накинув старенькую фланелевую ночнушку, Сатива отправилась на кухню что-нибудь перекусить. Она налила в стакан холодной воды из холодильника и взяла пакет чипсов из буфета.

Усевшись в гостиной, Сатива медленно пережевывала чипсы и, глядя на бассейн и занесенное снегом озеро, размышляла над вопросами, на которые было трудно не только ответить, но даже задать их было нелегко. Говорила ли ей Астра, что Крис был отцом Хьюго? Говорила ли кому-нибудь, что они пара? Врала ли она, как сказала Ребекка? Или ошибалась Клода? Может быть, она себе это только вообразила, чтобы придать истории драматизма? Потому что ее матери казалось, что она знает Астру лучше, чем знает себя сама Астра.

Перекусив, Сатива вернулась в огромную кухню и выбросила в мусор пакет из-под чипсов. На сердце у нее было неспокойно, сна не было ни в одном глазу. Она на цыпочках спустилась в подвал, заглянула в большую комнату и включила там свет. Теперь бумаги у Криса на столе были аккуратно разложены, пульт управления лежал рядом с телевизором, а через распахнутую дверь в спальню была видна опрятно застеленная кровать. В комнате стоял приятный запах, как будто здесь пользовались одеколоном.

Поднявшись наверх, Сатива с часто бьющимся сердцем остановилась у двери хозяйской спальни Астры. Ей хотелось разгадать хотя бы одну часть загадки – что Астра ему говорит.

Она постучала в дверь костяшками пальцев.

Тишина.

Она постучала сильнее, так, как обычно стучал Крис.

ТУК. Тук, тук, тук.

– Извини, Крис, я тебя не слышала. Заходи, давай поговорим.

Услышав голос Астры, Сатива отдернула руку и сглотнула. Ей хотелось опрометью броситься через коридор к себе в комнату, но зудевшие ноги будто вросли в мягкий ковер. Она услышала, как Астра встала с постели, потом ее шаги, когда она шла к двери, как взялась за дверную ручку.

– Ой, это ты! – Астра чуть отпрянула назад, когда дверь растворилась.

Волосы ее были растрепаны, лицо красное, опухшее, без всякой косметики. Сатива привыкла видеть Астру именно такой. Такой она была в Небесной. Такой она, задыхаясь от рыданий, подбегала к Клоде и бросала свое подростковое тело в ее объятия, как будто все еще была маленьким ребенком. Астрой, которая, казалось, никогда не станет взрослой. Астрой, которая никогда не могла держать себя в руках. В это мгновение, глядя ей прямо в лицо, Сатива стала жалеть обо всем, что наговорила Ребекке.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – доброжелательно спросила Астра.

– Да… Извини, – запинаясь, ответила Сатива. – Даже не знаю, почему я здесь.

Астра искоса не нее взглянула.

– Я подумала, это Крис. Мы иногда болтаем, когда он возвращается домой с работы, но так поздно я никогда не вставала. Он уже дома?

– Не думаю, – сказала Сатива.

– Ладно, заходи. В это время Хьюго, бывает, просыпается и куролесит. Ему часто хочется поиграть и чтоб кто-то был рядом.

Сатива вошла в тускло освещенную спальню вслед за Астрой. Та взяла малыша на руки и расположилась на кровати, прижавшись спиной к изголовью. Обыкновенно кормление Хьюго Астра использовала как предлог для уединения, поэтому раньше Сатива никогда их такими не видела. Глядя, как они уютно угнездились на подушках, она впервые осознала всю серьезность того, что Астра стала матерью. Всю значимость ее миссии – вырастить ребенка. Это дело нешуточное. Теперь Астра не паясничает и не выкаблучивается, как в бытность ее подростком. Она уже не пытается мотать нервы или привлекать внимание. И уж наверняка не заслуживает того, чтобы ей перемывали косточки. А Сатива ее предала. Весь вечер несла о ней какую-то околесицу. Вела себя как ее мать, полагая, что имеет право чесать языком, будто подробности жизни Астры были общественным достоянием, а не ее собственным.

– Как было на работе? – спросила Астра, но с давних пор знакомая интонация в голосе выдала ее с головой – она думала совсем о другом.

– Нормально, – ответила Сатива. – А ты как? – в свою очередь поинтересовалась она, хотя было ясно без слов, что Астра не в своей тарелке.

– Не знаю… – Астра тяжело вздохнула. – Не скажу, что лучше всех. Я о тебе думала. Меня что-то совсем переклинило, сбило с панталыку. Мы ведь толком даже не поговорили, правда? Это просто… Понимаешь, оказалось, что все гораздо сложнее, чем мне представлялось сначала. Я сплю немножко днем, кемарю без толку понемногу, но от этого мне не легче, а потом мы с