По дороге в Карфаген - Олег Викторович Таран
По дороге в Карфаген читать книгу онлайн
Юный царевич Массилии вынужден покинуть привычный для него мир и свою страну ввиду межгосударственных договоренностей его отца – царя Гайи – с Карфагеном. Он отправляется в чужой город – служить гарантом лояльности союзному государству.
По дороге Массинисса впервые подробно и наглядно знакомится с Массилией – царством, которым ему предстоит управлять в будущем, – и своими подданными, верными и не очень. Ему предстоит схватка с разбойниками, он станет свидетелем и участником различных интриг, что даст ему хороший жизненный опыт…
Массиниссе неизвестно, долго ли продлится его жизнь на чужбине. И тем более он не знает, что не все в родной Массилии заинтересованы в его возвращении из Карфагена…
Массиниссе отчего-то стало неприятно, что человек, ради которого в том числе его отец, по сути дела, жертвует им, этого не только не ценит, но еще и попрекает этим Гайю. Теперь в царской сотне уже послышались грозные окрики воинов, которые готовы были броситься на мятежного правителя.
– Ты еще скажи, что нам нужно брать пример с Сифакса, который не особо развивает свои города, – раздраженно предложил царь, жестом успокаивая своих людей.
– А почему бы и нет? Чем это не пример успешного и мудрого царя? Он-то почему-то не платит такую большую дань Карфагену, как мы…
Пока Абдосир переговаривался с Гайей, женщины и старики неторопливо отходили подальше, а впереди толпы постепенно оказались мужчины – люди в возрасте и совсем молодые юноши. В первых рядах стояли те, кто прятал под туниками мечи, а те, что стояли за ними, готовили дротики.
Массинисса почувствовал, как в горле пересохло. Он еще никогда не участвовал в настоящем бою. Конечно, подстреливать мелких животных на охоте метким броском дротика ему доводилось, но это было совсем другое. Теперь он оглаживал рукоять меча, стараясь унять легкую дрожь в пальцах и не думать о том, что ему предстоит убивать людей.
– Держись рядом, сынок, – чуть слышно прошептал ему Бодешмун. – И ничего не бойся! Я за тебя весь этот Чамугади вырежу!
Эта грубая поддержка вместе с уверенным голосом царевичу тоже помогла. И Массинисса уже сам начал ждать, когда же начнется схватка.
В этот момент командир царской сотни слез с коня и пошел прямо в толпу, стараясь успокоить людей. Он смело встал прямо напротив целой группы юношей, которые явно рвались атаковать царя, и не давал им приблизиться к нему.
– А Стембан не трус! – кивнув на него, одобрительно проговорил Бодешмун. – Может, он и не лучший командир, но отважный мужчина и настоящий воин, который не боится смерти.
– А еще отец говорил, что он верный человек, – добавил Массинисса.
– Это хорошо! Если выживет сегодня, надо будет наладить с ним отношения.
Царевич с тревогой смотрел, как Стембан, широко расставив свои длинные руки, пытался остановить самую опасную группировку заводил бунта. Они были готовы напасть и на него самого, но как-то опасливо косились на его панцирь с царским гербом – львом. Убить командира царской сотни в таком облачении означало нанести смертельную обиду самому царю.
– Но если они решили бунтовать против отца, то почему до сих пор не напали? – поинтересовался Массинисса, у которого прошел первый страх и которому уже передавались нетерпение всей сотни и ее желание вступить в бой.
Бодешмун пожал плечами, не отрывая взора от бушующей толпы.
Тем временем царь продолжал допрашивать Абдосира, который, видя, что его люди не решаются напасть, стал волноваться и заметно дрожать.
– И что же ты решил? – задал главный вопрос Гайя, глядя прямо в глаза правителя, причем сделал он это неожиданно спокойным тоном.
Эта перемена царского настроения обескуражила Абдосира, и тот, почувствовав подвох, умолк.
Но тут вмешался стоявший за ним мулат:
– Мы хотим уйти от тебя, Гайя! Уйти к тому царю, который поддерживает нумидийские обычаи и кочевой дух нашего народа. Чамугади не хотят жить в городах!
Немногочисленные возгласы одобрения раздались на площади. Часть толпы начала угрожающе надвигаться на царскую сотню.
Гайя вздохнул и спокойно снял свой шлем, утерев пот со лба. Этот необычный жест заставил всех удивленно ахнуть и остановиться в задумчивости. Царь редко обнажал голову в присутствии народа. Если это было мирное собрание, он должен был быть в короне; если это были война или поход, как сейчас, царь носил шлем. То, что он сделал сейчас, говорило, что Гайя готов к самым решительным и неожиданным действиям. Но каким?
Царская сотня уже обнажила мечи, а кое-кто из воинов даже приготовился к броску дротика…
«Сейчас начнется!» – понял Массинисса и потащил свой меч из ножен. Делал он это суетливо, и оружие никак не удавалось достать. Царевичу стало стыдно: он подумал, что сейчас его оплошность увидят и свои воины, и чамугади, и это вызовет смех.
Однако внимательно следивший за всем Бодешмун положил свою руку на его, задвинув меч Массиниссы обратно в ножны. После этого он неожиданно ободряюще ему подмигнул, прошептав:
– Не спеши, сынок…
Несколько чамугади нацелились дротиками в так и остававшегося без оружия Стембана, который уговаривал их успокоиться. Мулат, прикрыв собой отца-правителя, полез за кинжалом. Харемон отодвинул в сторону лошадь царя и приготовился биться с Оксинтой. Мальчишки на площади радостно загалдели, приветствуя схватку, которая вот-вот должна была разразиться…
И вдруг с окрестных холмов раздались громкие сигналы атаки множества боевых рогов. Их звуки тут же заглушили весь шум на площади Чамугади. Горожане стали глядеть по сторонам и увидели, что город окружен большими конными отрядами, спускавшимися с окрестных холмов и направлявшимися к воротам, – это подошли тысячи авангарда и арьергарда. На воротах Чамугади, скрутив часовых, уже находились шустрые разведчики, и армейские отряды стали беспрепятственно входить в притихший город, окружая площадь.
Перемена настроения в народе произошла мгновенно. Вновь в толпе замелькали шустрые мальчуганы; правда, на этот раз они быстро, хотя и довольно заметно, уносили оружие, передаваемое им мужчинами. Когда армейские части окончательно оцепили площадь, это движение прекратилось.
Гайя кивком головы поприветствовал Муттина и Залельсана и, все еще держа в руках шлем, укоризненно сказал:
– Чамугади, а ведь мне не приходилось обнажать голову даже перед карфагенянами! Но вы заставили меня это сделать! И кому-то за это придется дорого заплатить!..
Он надел шлем на голову и пристально посмотрел на Абдосира и стоявшего рядом с ним мулата, игравшего желваками на лице. Кинжал мулат бросил себе под ноги, почувствовав, как сзади в шею уперлось острие меча одного из воинов Муттина. А прямо перед ним продолжал стоять вооруженный Харемон, так что шансов что-либо предпринять не было.
Поняв, что они проиграли, правитель вышел вперед, прямо к лошади царя, и, преклонив оба колена (высшая степень покорности у нумидийцев), попросил:
– Царь, пощади семью!
– Ах, значит, теперь я для тебя все-таки царь? – издевательски поинтересовался Гайя. Затем он оглядел притихших горожан: – Еще кто-нибудь соизволит признать меня своим
