Любовь моя, Анайя - Ксандер Миллер

— Гурдов?

— Я бизнесмен, а не французский благотворительный фонд, — Дельбарт помусолил пальцами воображаемую пачку денег. — Меня интересуют доллары.

Зо вспомнил про деньги, взятые из дома днем, и проверил нагрудный карман комбинезона. Они всё еще лежали там. Он показал Дельбарту стодолларовую купюру — свои сбережения за всю жизнь, но не отдал ее.

— На чем он работает?

— На моторном масле с бензином.

— У тебя есть?

Брино поднял алюминиевую банку из их запасов и взболтал содержимое, чтобы доказать, что топливо имеется.

Удовлетворенный Зо вручил Дельбарту сто долларов.

— Для чего тебе отбойный молоток? — спросил дорожник.

— Мне нужно, чтобы ты пустил меня в школу медсестер.

— Чтобы я пустил тебя? — Дельбарт наклонился к Зо и пристально вгляделся в него. — Нет. Забери это, — он вернул стодолларовую купюру. — Смотри, это здание. Вот железобетонные плиты и стальная арматура, которая принимает на себя вертикальную нагрузку, — рабочий поставил ладони стоймя. — Но при боковом смещении грунта, — он стал наклонять ладони вправо и влево, иллюстрируя сдвиг, — верхняя часть здания долго не продержится. Поверь мне на слово. Я провозился в таких весь день. Это уже не школа, а карточный домик. Сильный порыв ветра, — Дельбарт сложил губы трубочкой и подул, — и все это безобразие рухнет. Подземные толчки продолжаются до сих пор. Нет, мы не пускаем туда людей. Мы их вытаскиваем.

В горле у Зо пересохло, в голове стучало. Он спросил, который час, и Дельбарт посмотрел на светящийся циферблат своих наручных часов.

— Четыре утра.

Зо сунул руку в нагрудный карман комбинезона и достал вторую стодолларовую купюру, которую Озьяс подарил ему в день свадьбы.

— Кто у тебя там? Ты что, смерти своей хочешь? — спросил Дельбарт. — Там prezidan[119]? Соединенных Штатов?

— Моя жена, — ответил Зо.

Дельбарт взял обе бумажки и сложил пополам.

— Надеюсь, она из тех женщин, которые ценят идиотов, — сказал он. И отправился вперед, чтобы предварительно осмотреть поврежденное здание, пока Брино собирал инструмент в тачку. Потом Брино и Зо вместе прошли через городок. Рентгенология уже не подлежала восстановлению: передняя стена лежала в саду, МРТ- и КТ-аппараты выбросило из окон на улицу. Ортопедическое, педиатрическое отделения, глазная клиника — в фундаментах всех этих зданий имелись огромные трещины. Мужчины приблизились к школе медсестер и увидели, что Дельбарт беседует со студенткой второго курса, которая согласилась оказать помощь в спасении.

— Все занятия Какетт проходили вон там, — девушка указала на заднюю часть здания, — в родовспомогательном флигеле «Фатима», где хранится акушерское оборудование.

Как и во многих других безбалочных панельных постройках на острове, в школе медсестер не было внутренних коридоров. В классы можно было попасть из внешних галерей, окружавших здание по периметру на каждом этаже. Помещения третьего этажа находились в сорока футах от земли, но теперь Брино, который был всего шести футов ростом, мог дотянуться до галереи третьего этажа кончиками пальцев.

Брино был опытным монтажником и потому пошел первым, с кошачьей проворностью перемахнув через покосившиеся перила. Приземлившись и удостоверившись, что галерея выдержит, рабочий наклонился и поднял наверх инструменты. Зо и Дельбарт тоже забрались наверх и очутились на наклонившейся галерее третьего этажа. Вблизи стало видно, что стены обвалились, а крышу в тех местах, где она еще держалась, подпирали обнажившиеся стальные опоры. Мебель выбросило из окон, по стенам бежали голубые электрические искры.

Тем не менее Дельбарт осмотрел планировку и заявил, что шансы неплохие.

— Крыша в задней части здания довольно высокая. Там еще вполне возможно найти выживших.

Проблем было две. Во-первых, чрезвычайная шаткость сооружения.

— Один неверный шаг, — дорожник хлопнул в ладоши, — и мигом провалишься.

Во-вторых, комнаты напоминали запутанные египетские катакомбы с фальшивыми сводами и тоннами булыжника. Чтобы пройти этим путем, через стены, понадобится несколько дней. Но столько времени у них в запасе не было.

— Единственный выход — запустить тебя внутрь через крышу, — сказал Дельбарт.

Брино снова пошел первым, взобравшись на кровлю с ловкостью бывалого альпиниста. Дельбарт последовал за ним, и уже вдвоем, протянув Зо по руке, дорожные рабочие затянули его на крышу. Молодому бруэтье так хотелось пить, что он уже не потел и, опустившись на корточки, ждал, когда его перестанет шатать. Оклемавшись, Зо не выглядел удивленным. Он воззрился на жуткое зрелище с таким видом, будто ждал его с самого начала, будто оно снилось ему в самые мрачные часы жизни. Дымящийся горизонт и горящая нефть на побережье. Мертвец на траве и двое рабочих, собирающихся его закопать. Зеленая заря, разгорающаяся над городом.

— Mwen preparé, — сказал Зо, поднимаясь на ноги. — Я готов.

Дельбарт наклонился к отбойному молотку и потребовал дать ему место. Проконтролировал моторное масло и пальцами затянул крышечку. Крутанул заводную ручку, проверил фитинги вокруг долота.

— Это первый в мире отбойный молоток? — осведомился Зо.

— Образец тысяча девятьсот семьдесят третьего года, — Дельбарт перевернул инструмент, чтобы продемонстрировать табличку с названием марки: «Уокишо». — Сделано в Америке. При использовании надо придвинуться к нему и крепко держать, иначе вырвется и укусит тебя за ногу.

Дельбарт приказал Брино и Зо отойти назад, потом опустил на глаза солнцезащитные очки и рванул шнур, произведя рычащий звук. Отпустил сцепление, залил карбюратор, снова рванул с такой силой, что старая зверюга запыхтела и ожила. Раз заведя этот молоток, остановить его было уже невозможно. Он взревел с энергией двадцати генераторов, и долото с чудовищным грохотом врезалось в бетонную панель. Сначала Дельбарт продвигался медленно, потом быстрее, суставы его сотрясались. Раскаленные железные опилки таяли в дыму. Дельбарт крушил и ломал бетон размеренными, звенящими ударами, точно жестянщик, и весь безрадостный рассветный город превратился в его мастерскую.

* * *

Озьяса разбудил не грохот отбойного молотка, а Пиканов петух, прокукарекавший ему прямо в ухо. Старик задремал в повозке среди покинутого снаряжения, петух оказался привязан рядом с ним.

— В чем дело? — проговорил Озьяс. — Кто здесь?

Здесь никого не было, кроме встревоженного петуха и маленького Венса Ноэля, который все это время настороженно бодрствовал.

— Они пытаются проникнуть в школу, — объяснил Венс.

— Ki es?[120]

— Зо и команда зути.

Озьяс сразу все вспомнил. Он разглядел вдалеке, на покосившейся крыше, силуэты рабочих, один из которых держал отбойный молоток, а остальные стояли сбоку, под искрами.

— Боже мой, Венс, неужели он сам собирается туда спуститься?

Старик подтянулся и сунул костыль под мышку. Но тут его как громом поразило страшное зрелище: Венс сидел у колеса в противоположном углу повозки, положив себе на колени голову мертвого брата. Экзандье скончался несколько часов назад и уже окоченел на холоде.

Озьяс протянул Венсу