Любовь моя, Анайя - Ксандер Миллер

— Он из тех людей, которые срубят все деревья на острове, а потом удивляются, что не могут найти манго, чтобы подкрепиться.

— Думаете, он не вернется?

— Один малюсенький подземный толчок, — Озьяс щелкнул пальцами, — и мы потеряем его навсегда, — он смахнул слезинку. — Зо понятия не имеет, чего требует бедность в первую очередь.

— Чего? — спросил Венс.

— Компромиссов. Полумер. Зо точно знает, чего хочет, но на этом проклятом острове, где все начинания и усилия сходят на нет, это смертный грех, — старик опустил голову. — Человек, которого я люблю больше всех на свете, вознамерился себя погубить.

— Я тоже любил своего брата больше всех на свете, — пробормотал Венс.

* * *

Дельбарт заявил, что накануне вечером спас двадцать три человека, и прочел Зо краткий курс основ поисковоспасательной деятельности, которые сам уже усвоил.

— Входов много, но выход только один, — вытащив длинную веревку из своих запасов, дорожник присел на корточки и привязал ее к лодыжке Зо. — Ее длина шестьдесят футов. Если тебе придется идти дальше, ты обречен. Найдешь жену или нет, следи за веревкой.

Он предостерег Зо, что школа превратилась в трехмерный лабиринт.

— Тебе придется столкнуться с тем, что путь ведет не только направо или налево, но и наверх и вниз. Держись поближе к стенам.

Покончив с веревкой, Дельбарт снял с головы оранжевую каску, достал из нее тряпку и вытер лицо, после чего передал каску Зо.

— Там, куда ты направляешься, она нужнее, — Дельбарт показал Зо, как включать налобный фонарик, надел каску ему на голову и затянул ремешок. — Потом вернешь.

Зо сказал, что непременно вернет. Но первое, что он сделал после спуска, — ослушался приказа Дельбарта держаться поближе к стенам. Трудность заключалась в том, что имитационная лаборатория состояла из двух помещений, и Зо опустили не в то. Ему нужно было попасть в родильный блок, расположенный за дальней стеной. Единственным путем туда был узкий лаз в виде замочной скважины, круглый вверху и узкий внизу, в том месте, где упали и крыша, и стены. Но когда Зо приблизился к задней стене лаборатории, то выяснил, что прохода нет. Он был перекрыт потолочной панелью.

Зо лег плашмя, ошупал нижнюю часть и обнаружил наличие фальшпола. Стена здесь стыковалась с полом не вплотную, и между ними образовалось довольно широкое пространство, позволявшее проползти на животе. Цементная пыль щипала глаза, во рту был привкус мела.

Но Зо продолжал продвигаться вперед на локтях, царапая о панели спину. Там, где в кухнях первого этажа лопнули газовые трубы, пылал огонь, и жар проникал наверх через бетон, так что Зо ощущал его на руках, проползая по узкому проходу.

Пробравшись низом, он попал в абсолютно темную зону, куда не проникал свет извне. В дальней комнате образовался особый микроклимат: там было тесно, жарко и тихо. По стенам искрили электрические провода под напряжением, на полу горели сине-зеленые языки химического пламени. Зо включил фонарик.

Помещение больше напоминало склеп, чем классную комнату. Зо увидел несколько погибших студенток. Был первый день занятий, и среди обломков валялись, словно листовки, учебные расписания. В свете фонарика Зо прочел название: «Углубленный курс акушерства». Он наконец добрался до класса Анайи, но для этого пришлось использовать все шестьдесят футов веревки. Игнорируя приказ Дельбарта ни в коем случае не отвязываться, молодой человек потянулся к ноге и развязал узел. Найдя обломок бетонной панели, он обвязал его веревкой вместо себя, использовав бразильский морской узел, которому научил его Озьяс (старик называл его двойным беседочным). Оставив обвязанную веревкой панель позади, Зо пошел дальше уже без привязи.

Там, на завалах, Зо нашел носовой платок, собственноручно изготовленный и подаренный мадам Зюлю вдень их свадьбы на Мон-Нуа. Виду платка был столь же изысканный, как у любовного письма после взрыва бомбы. При свете фонарика молодой человек прочел вышитую надпись: «А. и 3. 1 января 2010 года».

Зо лег на спину и произнес имя Анайи. Он повторял его вновь и вновь, с каждым разом все громче, пока имя не превратилось в талисман, в элегию и, наконец, в ужас на его устах. Воздух становился все ядовитее от угарного газа; на шее яростно пульсировали артерии. Замолчав, молодой человек услышал шум крови в ушах, а потом — он мог поклясться в этом! — ее дыхание где-то поблизости. Он узнал эти мерные вздохи, которые раздавались рядом с ним в постели на Мон-Нуа во время их медового месяца. Зо пополз на звук, подтягиваясь на руках, и снова произнес ее имя. На этот раз Анайя откликнулась.

— Зо, — проговорила она. — Cheri doudou.

— Это я. Я здесь.

— Где ты? Я тебя не вижу.

Светя себе налобным фонариком, Зо осмотрелся. Положение оказалось не слишком обнадеживающим. Он был заблокирован с трех сторон, и между ними лежал огромный кусок бетона.

— Мне холодно, — пожаловалась Анайя.

— Не думай об этом, — Зо слышал, как у нее стучат зубы. — Вспоминай пляж Таино. Помнишь, какая теплая была вода?

Голос Анайи доносился откуда-то сверху, с обратной стороны панели перекрытия, грохнувшейся на пол, словно тарелка, прямо посреди класса. Зо оказался не с той стороны, но, не будь между ними бетона, он мог бы прикоснуться к Анайе.

— Помнишь королевского спинорога? — спросил Зо.

— Такой черно-белый, с полосками и пятнышками.

— Это пятнистая обиспа, — он ощупывал бетонную плиту руками, ища ее начало или слабое место. — Спинороги оранжевые.

— Расскажи мне про актинии, — попросила Анайя.

Зо нашел в плите трещину — уже что-то для начала. Теперь требовался инструмент, чтобы пробить бетон.

— С актиниями надо быть осторожнее, — продолжал он. — У них ядовитые щупальца.

Зо оторвал металлическую ножку от искореженного стула и, перемещаясь на спине по обломкам, добрался до панели.

— Какого они цвета?

— Черные. Но сидят на белом песке, и их видно.

— Очень мило с их стороны.

— Не правда ли? — Зо нашел трещину и, размахнувшись как можно сильнее, вонзил в нее металлическую ножку. Ему на лицо посыпалась пыль. — Я прямо под тобой. Ты меня видишь?

— Нет.

Используя ножку стула как лом, Зо сумел выковырять кусок бетона.

— Ой, Зо! — воскликнула Анайя. — Я вижу твой фонарик.

Зо смахнул с глаз камешки. Фонарик светил прямо перед ним. Молодому человеку удалось выкорчевать из разделявшей их плиты приличный кусок бетона. Но он ясно увидел, что арматурная сетка цела и разделяет их, как запертые ворота. Зо схватился за нее обеими руками.

— Ты можешь двигаться? — спросил он.

— Кажется, нет —