Любовь моя, Анайя - Ксандер Миллер

Зо бросил взгляд на свои босые ступни.

— Где мои ботинки? — спросил он.

Венс Ноэль забрал их у Сабины д’Айити и вернул владельцу.

— Она собирается назвать ребенка в твою честь, — сообщил мальчик.

Зо взял обувь, но не мог удержать равновесие, чтобы надеть ее стоя. В конце концов он сел на лужайку и стал натягивать ботинки по одному, подолгу возясь со шнурками.

— Ты слышал? — спросил Венс. — Она собирается назвать малыша в твою честь. Алонзо. Сокращенно Зо.

Зо сосредоточенно пытался завязать шнурок дрожащими пальцами, но в конце концов сдался и распрямил спину.

— Mare yo, — он кивнул на ноги. — Завяжи.

Венс сел перед ним на корточки и завязал шнурки большими петлями.

Появился Озьяс и, отложив костыль, присел рядом с мальчиком.

— Клянусь, я никогда не видел ничего подобного и не надеюсь увидеть снова, — воскликнул он. — Что за пробежка, какая красота, какая плавность! — Старик похлопал Зо по ноге. — Ты доказал, что я ошибаюсь, сынок. К тому же против собственной воли. Мне бы хотелось, чтоб это увидел весь мир. И чтоб тебя показали по телевизору.

— Бег с повозкой — не олимпийский вид спорта, — ответил молодой человек.

Озьяс ошупал колени Зо, растер ему сухожилия.

— Какие ощущения? — спросил он. — Как твои квадрицепсы? Не думай, что я не заметил. Ты пожертвовал коленом, чтобы контролировать движение на спуске.

Зо оттолкнул руку старика.

— Помоги мне подняться, Озьяс. Некогда рассусоливать.

Озьяс посмотрел на Зо снизу вверх.

— Я знаю, каково это, — сказал он. — Поверь, знаю. Когда я потерял Ти Клис, на следующее утро мне не хотелось просыпаться. Но пройдут месяцы, и радость жизни вернется.

— У меня все не так.

— Это потому, что ты никогда не был старым и не ведаешь, что значит смириться.

— Я найду ее, — ответил Зо. — Не здесь, так на том свете.

— Может, в другой стране? — предположил Венс.

— Или в другой жизни, — добавил Озьяс, — где мужчины не мужчины, а Гаити процветает.

Старик довольно хорошо изучил Зо, чтобы понимать, что дальнейшие споры бесполезны. Поставив костыль под углом в качестве упора, он наклонился, подал руку Зо и поднял парня с лужайки одним плавным движением, точно на шкиве.

Зо на мгновение замер. Затем перед его глазами все поплыло и стало опрокидываться. Озьяс позади него встрепенулся и помог удержаться на ногах.

— Не глупи, Зо. Самое время использовать вместо этого, — старик ткнул молодому человеку в грудь, — вот это, — Он дотронулся до головы Зо.

Зо не мог сказать, который сейчас час или даже к какой стороне света он обращен. На небе ни луны, ни звезд — никакого признака, по которому можно определить время или местоположение.

— Где улица Оноре? — спросил он. — Она провела меня через ворота Оноре.

Заработал генератор, и двор осветили окна разрушенных палат. Больница была эвакуирована, пациенты лежали в траве вперемешку с погибшими такой длинной вереницей, что Зо не видел ее конца. Они были повсюду: среди цветов, поддеревьями, на крыльце, в дверных проемах.

— Это фармацевтическое и ортопедическое отделения, — произнес молодой человек минуту спустя. — Там, — он показал пальцем. — В момбиновой роще. Школа медсестер там.

Озьяс повернул голову в указанном направлении и вскрикнул. Он воткнул костыль в траву и замолчал. Там, где на юге должны были выситься незыблемые черные горы, над горизонтом висела лишь пелена дыма, а под ней виднелись неровные очертания школы медсестер. Классы врезались в административные помещения, крыша покосилась.

— Ты не сможешь туда войти, — проговорил Озьяс. — Подожди, отдохни. По крайней мере, до утра. При свете дня все будет выглядеть иначе, и тогда мы сможем приступить к делу. Как разумные люди.

Зо вытащил из нагрудного кармана комбинезона расписание Анайи, хотя в этом не было нужды. Он так часто сверялся с ним в тот день, что мог по памяти перечислить все ее занятия. По вторникам и четвергам с шестнадцати до восемнадцати тридцати — курс Какетт. Зо помнил даже наименование факультатива: «Женское здоровье. 0743. Углубленный курс акушерства».

— Это не план, — добавил Озьяс. — Это объявление о похоронах. Посмотри на здание, Зо. Посмотри!

Они отступили назад и, стоя рука об руку, стали вглядываться в разрушенную школу медсестер. Здание было трехэтажное, в виде буквы L. Длинное крыло, где располагались классы, вклинилось в короткое, с административными помещениями. Задняя часть постройки задралась, словно хвост разбившегося самолета, а передняя въехала под углом в управленческий корпус.

— Как ты собираешься попасть внутрь? — спросил Озьяс. — Дверей нет, а от твоей лопаты толку как от зубочистки.

Голова у Зо кружилась, в глазах было темно, но им руководил прежний внутренний зов, не нуждавшийся в логическом подкреплении. Все устремления его суровой жизни свелись к одному-единственному желанию: найти Анайю и вызволить ее из руин.

* * *

После землетрясения в столице стихийно организовались зути — рабочие бригады, ставившие себе задачу откопать как можно больше выживших. Одни охотились за богатством, другими двигало милосердие — в основном это зависело от совестливости бригадира. Зо выбрал команду из Дельма под началом бородатого рабочего по имени Дельбарт.

— Родился и вырос в Потопренсе, — сообщил о себе Дельбарт, когда Зо подошел к нему. — Между 62-й и 32-й Дельма. «Падающий человек».

— Родился у моря, рос в горах, — от переутомления голос у Зо стал скрипучим и сиплым.

— Originel Ayisyen[118], — заметил второй рабочий.

— Это Брино, — представил его Дельбарт. — Родился в Доминикане, вырос на петушиных боях.

Дельбарт и Брино были дорожными рабочими муниципалитета Дельма и выглядели как профессионалы. Дельбарт щеголял в горняцкой каске с фонариком; фонарик был выключен, но бригадир продемонстрировал Зо, что он работает. Брино был без рубашки, в одном лишь оранжевом светоотражающем жилете и с двумя перекрещенными на груди поясами для инструментов, похожими на патронташи мексиканского революционера.

У них имелся целый арсенал, которого хватило бы для сооружения висячего моста. Мачете, тесаки и ножовки с частыми зубьями для резки стали. Кувалда размером со средневековую палицу и ручная дрель без ручки. На рабочей тележке за спиной у Брино лежала гора витого стального троса, лебедка и даже стопка оранжевых дорожных конусов. Вдобавок ко всему прочему на правое плечо Дельбарт вскинул бензиновый отбойный молоток — настоящее сокровище, судя по виду, много чего повидавшее на своем веку.

— Эта штука работает? — поинтересовался Зо.

Дельбарт положил руку на отбойный молоток и легонько похлопал по нему, словно артиллерист по стволу орудия, готового к заряжанию.

— Рвется в бой, — и он поднял вверх большой палец.

— Сколько стоит час проката?

— Им пользуюсь только я.

— Так сколько?

Дельбарт задумался.

— Пятьдесят, —