Ужас в ночи - Эдвард Фредерик Бенсон

какой полчаса назад читал мысли мисс Иды, и узнал, что миссис Камбербетч намеревается говорить через рупор, выдавая себя за Абибеля, Семирамиду или кого‐нибудь еще, хотя всегда уверяла, что сама к нему не прикасается. Потрясенный этим открытием, он выхватил инструмент из ее рук и понял, что она вовсе не находится в трансе, поскольку распахнула свои зоркие черные глаза, всегда напоминавшие ему обтянутые клеенкой пуговицы, и ахнула:

– Да это же мистер Тилли! Еще и в мире духов!

Остальные тем временем пели «Веди, Свет добрый», чтобы призвать кардинала Ньюмена, и нестройный хор голосов заглушил восклицание миссис Камбербетч. Впрочем, мистер Тилли чувствовал, что для остальных совершенно незаметен, хотя она видит и слышит его вполне отчетливо.

– Да, я погиб и хочу связаться с материальным миром, потому и пришел. К тому же я хочу пообщаться с другими духами. Абибелю или Меспоту полагалось бы уже явиться.

Миссис Камбербетч молча потупила глаза с видом разоблаченной шарлатанки. Страшное подозрение закралось в душу мистера Тилли.

– Что?! Вы мошенница, миссис Камбербетч? Какой позор! Сколько денег я на вас потратил!

– Вы получите их назад, только не выдавайте меня! – взмолилась та и захныкала, как часто делала, когда ею завладевал Абибель.

– Обычно это означает приближение Абибеля. Что ж, проходи, Абибель, мы ждем, – с убийственным сарказмом проговорил мистер Тилли.

– Отдайте мне рупор, – прошептала несчастная миссис Камбербетч. – О, пожалуйста, отдайте мне рупор!

– Даже не подумаю. Лучше уж сам воспользуюсь.

Она облегченно всхлипнула.

– Ах, воспользуйтесь, мистер Тилли! Это чудесная идея! Всем будет чрезвычайно интересно услышать ваш голос с того света, не зная, что вы погибли. Это станет моим звездным часом! И я вовсе не мошенница – во всяком случае, не вполне. У меня действительно бывают видения, и духи говорят через меня. А когда их нет, слабой женщине трудно устоять перед чудовищным соблазном восполнить их отсутствие своими силами. К тому же как я могла бы видеть вас и вести с вами такую приятную во всех отношениях беседу, не будь у меня сверхъестественных способностей? Вы уверяете, что погибли, и тем не менее я отлично вас вижу и слышу. Могу ли я узнать, где все произошло, если только это не болезненная для вас тема?

– На Гайд-парк-корнер полчаса назад, – ответил мистер Тилли. – Больно было лишь одно мгновение, благодарю за заботу. Однако по поводу вашего предложения…

Под пение третьего стиха «Веди, Свет добрый» он задумался об этой непростой ситуации. Действительно, не имей миссис Камбербетч никаких способностей общаться с потусторонним, она бы его не увидела – а она не только видела, но и прекрасно слышала его, и разговор их происходил, несомненно, по ту сторону. Разумеется, сделавшись призраком, мистер Тилли не желал иметь дела с шарлатанами, полагая, что это серьезно компрометирует его в мире духов, где дурная репутация миссис Камбербетч наверняка общеизвестна. С другой стороны, так скоро обнаружив медиума, через которого можно связаться с друзьями, трудно поступить высокоморально и отказаться иметь с ней дело.

– Не знаю, можно ли вам доверять, – проговорил мистер Тилли. – Мне не будет покоя, если я буду подозревать, что в мое отсутствие вы передаете друзьям фальшивые послания от моего имени. Ведь именно так вы поступали с Абибелем и Меспотом. Откуда мне знать, что вы не нагородите всякого вздора в те моменты, когда я не говорю через вас?

– О, я начну с чистого листа! – воскликнула миссис Камбербетч, заерзав в кресле. – Оставлю все это позади. Ведь я медиум! Посмотрите на меня – разве я не выгляжу для вас более реальной, чем остальные? Разве я не присутствую по эту сторону, в отличие от других? Да, иногда я обманываю, и призвать Наполеона для меня не проще, чем полететь, но все же я настоящая. Ах, мистер Тилли, будьте снисходительны к нам, слабым людям! Ведь не так давно вы и сами были одним из нас.

Упоминание о том, что Наполеон никогда не посещал миссис Камбербетч, уязвило мистера Тилли. Он часто вел с Наполеоном долгие беседы в этой темной комнате, и тот рассказывал интереснейшие подробности о своей жизни на острове Святой Елены, которые в дальнейшем нередко подтверждались увлекательной книгой лорда Розбери «Конец Наполеона I». Теперь же он испытал подозрение, граничащее с уверенностью.

– Признавайтесь! Откуда вы взяли все эти подробности о Наполеоне? Вы уверяли, что книга лорда Розбери вам незнакома, и даже позволили обыскать вашу библиотеку. Хоть раз проявите честность, миссис Камбербетч.

Она всхлипнула.

– Я буду честна: у меня есть эта книга. Я поместила ее в старую обложку «Изящных фрагментов» [67]… Но я не насквозь шарлатанка! Мы ведь разговариваем – вы, дух, и я, смертная женщина. Остальные не слышат нашего разговора. Взгляните на меня, и увидите… Вы сможете говорить с ними через меня, если будете так любезны. Мне нечасто доводится общаться с настоящими духами вроде вас!

Мистер Тилли посмотрел на остальных участников сеанса, потом перевел взгляд на миссис Камбербетч, которая, чтобы те не заскучали, издавала булькающие звуки, словно сломанный сифон. Несомненно, ее он видел гораздо отчетливее, чем других, и то, что она тоже видит и слышит его, было серьезным аргументом. Тут мистер Тилли испытал новое любопытное ощущение: ум миссис Камбербетч разверзся перед ним мутным озером, и он понял, что в любой момент может в него погрузиться. Мутность и материальность этого озера вызывали отторжение, однако он чувствовал, что таким образом получит возможность общаться с остальными и, может быть, станет для них видимым, в то время как даже его сильнейшие удары по столу едва слышны.

– Начинаю понимать… – проговорил он.

– О, мистер Тилли! Будьте хорошим духом, прыгайте, – уговаривала миссис Камбербетч. – Испытайте меня. Закройте мне рот ладонью и держите рупор.

– И вы обещаете больше не обманывать?

– Никогда!

– Ну что ж, – проговорил мистер Тилли и решительно нырнул, так сказать, в ее ум.

Ощущение было чрезвычайно странное – словно из свежего солнечного воздуха он вошел в невероятно душную комнату. Пространство и время вновь сомкнулись вокруг него. Кружилась голова, болели глаза. Зажав в одной руке рупор, другой он плотно закрыл миссис Камбербетч рот. В комнате было очень темно, и все же силуэты сидящих вокруг стола стали куда отчетливее.

– Вот и я! – бодро объявил мистер Тилли.

– Ах! – вскрикнула мисс Соулсби и прошептала: – Это же голос мистера Тилли!

– Совершенно верно, – подтвердил он. – Я недавно погиб под колесами трактора на Гайд-парк-корнер…

Ум миссис Камбербетч давил на мистера Тилли тяжким грузом. Ее банальные представления и неискренняя набожность душили его и путали мысли. Слова с трудом пробивались через эти мутные воды.

– Мне так легко и радостно! – проговорил он. – Не передать, сколько здесь света и счастья. Мы все очень заняты и помогаем другим. Какое удовольствие, друзья, снова общаться с вами! Смерть