Снежная ловушка мистера Куина - Бенедикт Браун

Она протянул мне руку, и меня пронзило странное ощущение. Я не мог подобрать нужного слова. Оно было где-то между любовью, страхом и предвкушением – возможно, все три сразу.

– С чего начнем? – спросила Белла, прислонившись спиной к двери. К ней явно вернулась юношеская энергия.

– С тебя, Белла. Мы начнем с тебя.

Глава 14

До сих пор я собирал не улики, а сомнения, но был уверен, что именно Белла направит меня на правильный путь. Она села в кресло перед большим старинным камином, а я задумался, с чего начать. Снова замер на месте, но это не очень помогло.

– Мариус, с тобой все в порядке? – Она, наверное, задавалась вопросом, не превратила ли война мои мозги в кашу – или этому поспособствовало то, что я слишком долго смотрел на чистый лист бумаги.

– Да-да, лучше не бывало, – заверил ее я. – Просто я столько всего не знаю.

От этого Белла рассмеялась, так что я торопливо уточнил:

– Не в смысле вообще. А про дружбу и соперничество твоих знакомых в столовой.

– То есть ты хочешь, чтобы я рассказала тебе, кто кем является и что они делают? В таком духе?

– Нет, такой информации у меня много. Мне нужно знать, как долго вы знакомы, что такого делал Сесил Синклер, что привело к его убийству, и насколько ты доверяешь каждому подозреваемому.

Непростая задача, похоже, воодушевила ее, и Белла выпрямилась:

– Задавайте свои вопросы, мистер Куин. Я готова к допросу.

– Великолепно.

Теперь мне нужно было только решить, какой вопрос задать первым. Держась за каминную полку, я позволил ниточкам, которые собирал с момента убийства Сесила, распутаться.

– Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? – тем временем спросила Белла. – Хочешь, я позову Филиппа и попрошу принести соды?

– Нет, конечно, не хочу, – немного чуть резко ответил я. – Я даже вторую порцию безе не съел!

Именно в этот момент я решил спросить первое, что пришло мне в голову, – чтобы только она перестала думать, будто я страдаю от несварения желудка.

– Как вы с Сесилом подружились?

– Мы с ним встретились на вечеринке пару лет назад, хорошо поладили, начали проводить время вместе. Это он познакомил меня с Гилбертом.

– И что конкретно делает для него Гилберт?

На лице Беллы промелькнул легкий намек на панику, и я наконец понял, что ее беспокоило: участие в этом деле ее парня.

– Гилберт отвечает за инвестиции в Харгривз-банке в Сити. Сесил устал снимать незаметные фильмы с маленькой прибылью, поэтому он обратился за кредитом. Первый их совместный фильм назывался «Досье доктора Фезерстоунхо», он имел бешеный успех. Потом Сесил встретил свою богатую вдову, Гортензию Олкотт. Они поженились, и у него появилось достаточно денег, чтобы снять любой фильм, который он бы захотел.

Я был вполне уверен, что картина, которую только что нарисовала Белла, отличалась от той, которую представлял Росс Синклер о карьере своего сына.

– Как отнеслась к их свадьбе семья Гортензии Олкотт? Кто-то расстроился? – Я вспомнил фотографию на постели Сесила и подумал, что это интересный и обширный пласт для расследования. – Судя по всему, она оставила ему бо́льшую часть своего состояния. Может, какой-то мстительный наследник возмутился?

Белла пару мгновений размышляла над такой вероятностью, но потом пожала плечами:

– Думаю, это возможно. Но Сесил настаивал, что из родных у Гортензии была лишь дочь. Она давно жила отдельно, они не виделись несколько лет. Он чувствовал себя виноватым из-за их романа, но в том, что мать с дочерью перестали общаться, его вины не было.

– В таком случае, – начал я, – раз у него было столько денег, почему Сесил с Гилбертом продолжили работать вместе? Предполагаю, что мы находимся в кабинете твоего парня?

Белла быстро кивнула.

– Сесил получил такое состояние, что не знал, что с ним делать, поэтому они все еще были полезны друг другу. На самом деле еще до нашего знакомства Гилберт был постоянным советником Сесила.

Все, что она говорила, было не лишено смысла, и, конечно, я был разочарован лишь тем, что ничто из этого не указывало на вышеупомянутого Гилберта как на убийцу.

– Я удивлен, что Сесил оказался так предусмотрителен, что решил тщательно следить за финансами. Он не показался мне очень организованным.

Белла откинула длинную черную челку с лица.

– К тому моменту, когда ты с ним познакомился, он действительно стал другим. Но когда они с Гилбертом впервые встретились, Сесил был более дальновидным. И влияние гедонистического образа жизни оказалось довольно заметным. – Белла огляделась, как будто ожидая увидеть призрак Сесила, салютующего ей бокалом. – Когда я впервые приехала в Эверхэм-холл, он мог продержаться неделю или две, не напиваясь до беспамятства. А за последний год это стало происходить каждый вечер.

Я попытался разобраться во всем, что она сказала, и выделить наиболее важные моменты.

– Ты определенно провела здесь много времени. Почему?

Белла снова занервничала, схватившись за золотистую ткань своего платья.

– Мы с Сесилом просто были хорошими друзьями. И веселились, пока Гилберт работал. Пять дней в неделю я ухаживаю за отцом, а Эверхэм-холл стал для меня убежищем от реальной жизни в дни отдыха.

Был вопрос, который я хотел задать ей, и не знал, стоит ли. Но оставаясь все тем же грубияном, я все равно спросил:

– Но почему именно ты должна была ухаживать за герцогом? Можно же было пригласить медсестру?

На губах Беллы появилась грустная улыбка.

– Я обсуждала это с семьей. Мы даже пригласили несколько кандидаток на эту работу, но я с самого начала знала, что отец будет счастлив, только если это буду я. Видишь ли, у него случился удар вскоре после того, как ты уехал из Хёртвуда. Мама много помогать не могла, у братьев своя жизнь. Я рада, что могу быть дома, когда нужна ему, и Гилберт всегда относился с большим пониманием к тому, как мало мы видимся.

Наконец я услышал о Гилберте Бэйнсе что-то положительное.

– Уверен, лорд Хёртвуд ценит твою заботу о нем.

На мгновение между нами повисла тишина. Я размышлял о том, что могу потерять свою веселую компанию старичков из-за разрушительного воздействия возраста. Единственное, о чем я не мог заставить себя думать в тот момент, был мой дорогой отец – и то, что с ним случилось. Как бы ни была печальна болезнь герцога, я бы