Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Её охватило сомнение. Что она вообще там делала? Ей следовало быть за сотню миль отсюда, на поезде, в безопасное место.

Там был указатель на туалет, и она, следуя ему, прошла через вестибюль, мимо вспомогательного поста охраны, где сидели ещё два охранника с щетиной на лицах, положив ноги на столы. Один из них разгадывал кроссворд в бесплатной ежедневной газете, распространяемой «Ростов-Транзитом». Другой смотрел маленький переносной телевизор, который поставил на телефонные справочники рядом с компьютером. Краем глаза Клара увидела то, что быстро становилось привычным: большое украинское здание с дымящимся куском, от которого оторвало ракетой. Однако её внимание привлекла не фотография, а заголовок бегущей строки под ней.

***

Штаб переворота уничтожен

***

Она наклонилась над столом, чтобы лучше рассмотреть, когда кадры обновились и показали шквал ракет, обрушившихся на здание. У неё перехватило дыхание, когда она насчитала три, четыре, пять прямых попаданий.

«Это…»

Она не смогла закончить предложение. Две ракеты попали в основание здания, и, словно фильм шёл в замедленном темпе,

Вся громадная конструкция, одна из крупнейших бетонных глыб во всей Украине, начала разрушаться под собственной тяжестью. Она падала вниз сегментами, словно под действием синхронизированных зарядов, а из-под обломков поднималось клубящееся облако пыли, словно перевернутый гриб.

«У вас есть вопрос?» — спросил охранник, оторвавшись от кроссворда.

Она хотела спросить, не из Луганска ли это, но передумала. «Это прямая трансляция?» — спросила она.

«Это повторяется уже несколько минут», — сказал он, проследив за ее взглядом на экране.

«Так им и надо», — сказал другой охранник. «Предательские мерзавцы».

«Конечно», — тихо сказала Клара. «Я просто…»

«Все в порядке?»

«Хорошо», — сказала она. «Мне просто нужно в туалет».

Охранник сделал экстравагантный жест влево, словно говоря: «Будьте моим гостем», и Клара поспешила дальше. У входа в туалет стояла тележка уборщика, и она, оглядываясь на охранников, сунула руку в карман и незаметно опустила пистолет в мусорный бак тележки.

Затем она вошла в туалет и тут же ухватилась за стойку у стены, чтобы не упасть. Она закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, а затем быстро пригнулась, чтобы убедиться, что кабинки пусты. Так и оказалось, и она ещё раз глубоко вздохнула, прежде чем взять себя в руки. Ей было жарко. Она сняла пальто и перекинула его через руку. Она посмотрела на своё отражение в зеркале и не знала, как относиться к лицу, которое смотрело на неё оттуда. Она устала, напряжённо смотрела, но было в ней и что-то ещё, чего раньше не было.

Она включила воду и смочила лицо, заставляя себя не думать о Лэнсе, о том, был ли он внутри здания, когда оно рухнуло.

У нее будет достаточно времени подумать об этом позже, когда она не будет размышлять о том, как в одиночку, безоружным, казнить подготовленного агента ГРУ в здании на враждебной территории, кишащем вооруженной полицией.

«Это нелепо, — сказала она себе. — Это самоубийственная миссия». Она даже не знала, как выглядит её цель. Всё, что у неё было, — это имя, это проклятое имя — Валерия Смирнова. Она хотела бы никогда его не слышать.

Она также пожалела, что услышала о Евгении Задорове. Вероятно, они оба сейчас были в здании, разбирая то, что осталось от материалов дела Крейга Риттера.

Она снова посмотрела в зеркало и подумала: «Что же случилось? Что изменилось?» Чёрная краска для волос не помогла, но было что-то ещё. Она изменилась.

Она никогда не была человеком, терзаемым сомнениями. Она всегда была уверена в себе, в том, что делает, с кем борется и почему?

Неужели она забыла об этом в хаосе последних дней? Неужели она сбилась с пути?

Знала ли она вообще, почему она здесь, в Ростове, ведёт борьбу, которая началась задолго до её рождения и будет продолжаться ещё долго после её смерти и забвения? Была ли она там из-за Праги? Из-за злодеяния? Из-за Осипа? Была ли она там, чтобы отомстить за Крейга Риттера?

Она покачала головой. Она лгала себе и знала это. Но дело было совсем не в этом. Настоящая причина, по которой она была там, единственная причина, заключалась в Лэнсе Спекторе.

Не то чтобы он дал ей много поводов для размышлений, — в любом случае, ничего личного.

Предложение завершить начатое в Праге дело – это всё, на что он был готов, хотя этого было достаточно, чтобы она пришла. И этого было достаточно, чтобы она осталась там, ожидая, наблюдая, надеясь, что он сделает ещё один шаг.

«Какая же она дура», – подумала она, качая головой. И даже не одна такая. Она видела это своими глазами, когда ездила в военный госпиталь в Праге, чтобы вернуть револьвер Браунинг. Как её звали?

Русская? Татьяна Александрова? Она выступила против своей страны.

Она получила пулю. Она почти отдала свою жизнь. И ради чего?

«Не лги себе», — прошептала она, глядя на отражение. «Если ты это сделаешь, то уже не вернёшься».

Ей тридцать лет — еще не поздно начать все сначала, жить настоящей жизнью с настоящими людьми, которые ее любят.

Она сделала ещё один вдох, медленно выдохнула и повернулась, чтобы уйти. Она двигалась целеустремлённо, с решимостью, и, открывая дверь, столкнулась с женщиной, шедшей ей навстречу. Они столкнулись, чашка горячего кофе разлилась, и в обе стороны посыпались извинения.

«О боже!» — выдохнула женщина. «Мне так жаль».

«Нет-нет», — встревоженно сказала Клара, вытирая кофе с белой блузки и глядя в зеркало, насколько сильно она испачкана. «Это я виновата. Я не смотрела».

«Я растяпа», — сказала женщина, подходя к ней к зеркалу и открывая кран. «Вот», — сказала она, протягивая Кларе бумажное полотенце.

Клара взяла его и промокнула рубашку.

«Я просто ворвалась», — сказала женщина. «Я не знаю, где была моя голова». Она поставила сумочку на прилавок, и Клара могла в неё заглянуть…

бумаги в коричневой папке, немного косметики, рукоятка табельного полицейского пистолета.

«Мне пора», — сказала Клара, собираясь уйти. Она в последний раз взглянула в зеркало, и её взгляд упал на шнурок на шее женщины. Это была белая ламинированная карточка с эмблемой Ростовского РОВД, жирной надписью «Посетитель» и именем. Валерия Смирнова.

Клара не могла поверить своим глазам. Она, должно быть, смотрела на значок слишком долго, потому что женщина