Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

«Но он готов привести их всех в посольство?»

«Это не то же самое, что выгнать их из страны, Лэнс. Соединённые Штаты просто так не сдают позиции…»

«Это всего один рейс, Лорел. Никто даже не заметит. Мы можем устроить тренировку или что-то в этом роде в Рамштайне и сказать, что именно поэтому они там».

«Вот почему наших местных уборщиц отправили на авиабазу в другую страну?»

«Если они боятся показаться слабыми, спросите их, как это будет выглядеть, когда ещё одну нашу женщину убьют в её квартире. И ещё одну.

И еще один».

«Я понимаю твою точку зрения. Я поговорю с ним».

«Ты сможешь его убедить. Он тебя слушает».

«Я не знаю об этом».

«Вы обвели его вокруг пальца. А как только женщины окажутся в Рамштайне, мы сможем заняться остальным».

«Я постараюсь», — сказала Лорел. «Если мне удастся убедить его, что никто не узнает об этом…»

«Он купится, Лорел».

"Может быть."

«Мой рейс вызывают», — сказал он. «Мне пора».

Он повесил трубку и направился к своим воротам. Вывезти женщин из Праги было правильным решением. Он был уверен, что Рот это заметит. А это означало, что у них с Татьяной будет время всё обдумать.

Он вылетел, не опасаясь новых жертв. Он взял кофе и сэндвич в киоске и стал ждать посадки.

Он видел самолёт за окном, сквозь серый утренний моросящий дождь. Он открыл сэндвич и уже собирался откусить, когда его телефон завибрировал.

Он посмотрел на экран.

«Пуджа?»

«Нет, это сестра Пуджи».

«Что-то не так?»

«Вам пришло сообщение».

«Я думаю, твоя сестра уже дала мне его».

«Это новое сообщение. Я только что ответил на звонок».

«От кого это?» — спросил Лэнс, ожидая еще одного сообщения от Рота.

«Это была женщина, которая заказывала такси».

«Женщина?»

«Она оставила адрес».

«Она назвала свое имя?»

«Изабель Риттер. Казалось, она плакала. Она велела прислать Клинта».

«Она сказала: Клинт?»

«Да, так оно и было».

Лэнс посмотрел на очередь пассажиров, идущих на посадку. Они будут в Праге меньше чем через час, и он тоже, если только не сядет. Он посмотрел на часы. «Подождите секунду», — сказал он в телефон. Затем он подошёл к билетной кассе и спросил у стюардессы, есть ли другой рейс в Прагу позже.

«Один будет сегодня днём», — сказала она.

«Могу ли я обменять свой билет на место на этом рейсе?»

Она что-то набрала на компьютере и кивнула. «У меня есть несколько свободных мест. За сдачу будет взиматься плата».

«Отлично», — сказал Лэнс, протягивая ей посадочный талон. «Посадите меня на следующий рейс». Затем он спросил в трубку: «Какой адрес она вам дала?»

OceanofPDF.com

22

Шипенко неловко поерзал на стуле. Это было одно из тех складных режиссёрских кресел с брезентовой спинкой, которое не подходило ему. К тому же, ему было холодно, несмотря на тяжёлое твиловое пальто и шарф, и он плотнее кутался в пальто.

Он находился в большом, темном складе частной киностудии к востоку от Москвы и терпел дискомфорт из-за того, что там снимали.

Он приложил немало усилий, чтобы это стало реальностью. Это было не то место, где сдают помещения кому попало. Ему пришлось действовать по наитию, опираясь на тесные связи Кремля с «МедиаМостом» и «Газпром-Медиа», чтобы получить доступ не только к полностью готовой к производству звуковой сцене, но и к профессиональной съёмочной группе со всем необходимым оборудованием и услугами. В результате Шипенко теперь имел в своём распоряжении всё необходимое, чтобы воссоздать любую идею с мельчайшими театральными подробностями.

Съемочная группа была занята внесением последних штрихов в декорации: они сгребали белый песок, привезенный с Балтики, в кучи высотой двадцать футов, устанавливали вентиляторы, чтобы высокая трава реалистично колыхалась на ветру, добавляли несколько последних деталей к небу и волнам на нарисованном фоне.

За траву отвечал нанятый им ботаник из университета в Узбекистане, а художник по декорациям работал на всех высокобюджетных постановках Большого театра и театра Станиславского. Он видел предварительные кадры, но только теперь, когда на сцене зажгут мощный свет, он сможет увидеть финальную декорацию во всей красе.

Он взял электрический мегафон, прикреплённый к подлокотнику кресла, и нащупал кнопку. «Включено?» — спросил он, и никто не услышал.

Он несколько раз щёлкнул переключателем и сказал: «Тестируем, тестируем». Его голос прогремел из динамика, и все члены съёмочной группы замерли. Они повернулись в его сторону, но не увидели его в темноте. «Мы почти готовы начать?» — спросил он. «Здесь ужасно холодно».

«Мы почти готовы», — сказал режиссёр. Он щёлкнул пальцами в сторону одного из многочисленных подсобных рабочих, бегающих по съёмочной площадке. «Приведите мистера...»

Шипенко — пропановый обогреватель». Он поднялся на площадку для окончательного осмотра, а затем сказал: «Итак, ребята, я думаю, мы официально готовы к включению света».

Шипенко выпрямился в кресле. Он долго ждал этого момента и чувствовал, что сразу же поймёт, стоило ли всё это, все эти месяцы усилий.

«Вы готовы, господин Шипенко?»

Он сидел за линией прожекторов, прямо в центре сцены. «Давай», — сказал он в мегафон.

«Очистите площадку», — сказал режиссёр, и все разбежались в разные стороны. «Вещайте вентиляторы», — сказал он. «Вещайте туман. Вещайте звук».

Шипенко впервые услышал саундтрек – типичные фоновые шумы, которые он слышал на пляжах острова Возрождения в юности. Ветер в траве, волны на песке, чайки вдалеке.

«Свет!» — торжественно объявил режиссер.

Свет включался по одному с громким щелчком, и вся сцена озарилась тысячеваттным светом ламп накаливания. Результат был ошеломляющим. Вся декорация, ранее освещённая тусклыми складскими лампами, внезапно засияла, словно под ярким летним солнцем. Каждая деталь ожила. Вода, трава, даже фон казались реальными. Шипенко закрыл глаза и вдохнул, словно ожидая солёного аральского воздуха, который он так отчётливо помнил. Где-то позади него, казалось, приближались чайки. Он открыл глаза и почти ничего не видел из-за слёз.

Он достал из нагрудного кармана солнцезащитные очки и надел их.

«Что вы думаете, сэр?» — спросил директор, щурясь на свет в его сторону.

«Хорошо», — сказал Шипенко, прочищая горло. Мегафон был выключен, он щёлкнул выключателем и попробовал ещё раз. «Хорошо. Очень хорошо».

«С освещением всё в порядке? Со звуком?»

«Всё идеально», — сказал он. «Я очень впечатлён».

«Ну, тогда», — нерешительно сказал режиссёр. — «Если всё идеально, то мы можем…»

"Начинать?"

«Точно, сэр. Камеры работают. И будут снимать, пока кто-нибудь их не остановит. Звук идёт по кругу».

Шипенко приказал им