Русский клуб - Владимир Дэс

потеряв сознание, рухнул рядом с Идой. Реальность исчезла, и его окружили упыри и вурдалаки. Они пока не трогали его, но, злобно шипя и гортанно лая, твердили, что вот-вот начнут терзать его на части. Кто говорил, что он сейчас напьётся крови до сытости, кто рассказывал, как он будет резать Глеба на части, другие, сладко облизываясь, бахвалились друг перед другом, как они будут рвать на куски его душу. От этих ужасных посулов нечисти тело стало выгибать в дугу, как на дыбе. Он пытался кричать – звать на помощь, но вместо крика из его горла вырывались только хрипы. Вдруг стали появляться друзья и тут же пропадать – один за другим, бездеятельно и безмолвно. Страх, что ему никто не может помочь, казалось, вот-вот сведёт его с ума, но тут он услышал голоса Иды и детей. Дети, маленькие хрупкие девочки, сидя на каких-то ступеньках, закрыв от ужаса глаза, твердили, как заклинание: «Мы любим папу! Мы любим папу!» А Ида, полностью обнажённая, без страха, как разъярённая львица, бросалась на толпу чудовищ и кричала: «Не отдам! Я вам его не отдам!» Она пробилась к Глебу и накрыла его своим телом.

Сознание стало возвращаться к нему. Очнувшись и оглядевшись вокруг, он понял, что всё это кошмарное видение было бредом его воспалённого мозга. Но, по сути, Глебу через подсознание сообщалось какими-то высшими силами, что только любовь Иды и детей защищает его от ужасов мира.

Он лежал на полу на спине, рядом сидела Ида, голова его покоилась на её коленях, и она, переворачивая мокрое полотенце, обтирала его лицо.

Лицо Иды было в крови, и халат, и волосы. Она всё еще всхлипывала, но уже не надрывно, а устало. Увидев, что Глеб очнулся, стала целовать его, гладить и шептать: «Я знаю, я верю, у нас всё будет хорошо. Я знаю, я знала, что ты меня любишь».

В голове у Глеба была странная лёгкая пустота.

Он осторожно встал, и, поддерживая друг друга, они пошли в ванную комнату. Там кое-как разделись и вместе встали под душ, смывая с себя слёзы, кровь и боль.

Потом Глеб целовал и ласкал Иду так, как никогда раньше. Она прижималась к нему и была бесконечно нежна. И хотя за все эти годы у них было очень много минут счастья, то, что они испытывали сейчас, не шло ни в какое сравнение с тем, что было прежде.

А кем Ида была для Глеба?

Возлюбленной?

Матерью его детей?

Просто женой, которая мелькает рядом и не даёт скучать?

После такого откровения Глеб понял: Господь к нему, как к не потерянному ещё до конца своему созданию, для постоянного присмотра и контроля приставил именно Иду. И вот теперь эта частица Бога наблюдает, помогает, предупреждает, оберегает и даже дарит наслаждение.

При расставании с Идой у Глеба всегда возникала тревога.

А вдруг что-то произойдёт и больше не будет в жизни этого уголка счастья? А вдруг… А вдруг… И чем дольше длилось расставание, тем сильнее ныло сердце и душу глодали страхи. Но, слава Богу, это всё проходило, как только Глеб возвращался домой, к той женщине, которая была ему дороже всего на свете. Дороже всех побед, договоров, денег, пустых восхищений и случайных знакомств.

И было всё это оттого, что Ида относилась к Глебу с вниманием, пониманием и осторожностью. Она старалась его не расстраивать и не беспокоить по пустякам. Ида знала, что сердце Глеба здесь, дома. Поэтому без прямых расспросов понимала его настроение. Если сложно, она могла как-то его успокоить, поддержать или просто промолчать, перетерпеть.

Ида – всегда спокойная, ласковая, искренне любящая.

Дочки – добрые, весёлые и счастливые.

Глеб – надёжный, умный и сильный.

Тишина и понимание в доме, человеческие отношения без разборок и претензий – всё это давало возможность жить в покое. Их дом был неприступной крепостью и спасением в непростое время. А мир вне семьи был жестоким и страшным.

Глава 10. Быстрые деньги

Часть 1. Гиперинфляция

На самом пике финансового подъёма «Русского клуба» началось катастрофическое обесценивание российских денег.

Гиперинфляция обрушила всю кредитную систему Из-за того, что деньги не имели постоянного номинала, стали чаще пользоваться для оплаты услуг, товаров и налоговых начислений бартером. И опять, как в перестроечные времена, стали менять валенки на семечки, семечки на трактора, а трактора на валенки. В такой ситуации можно было и разориться, и в то же время прилично заработать.

Единственным стабильным платёжным средством оставался американский доллар.

Доллар – это такая зелёная бумажка, навязанная с середины двадцатого века мировой экономике как резервная денежная единица. В начале своей финансовой авантюры американцы уверяли, что доллар обеспечен их золотым запасом.

В 1965 году президент Франции де Голль подогнал к берегам Америки французский эсминец, набитый доверху этой зелёной бумагой, и поставил ультиматум американцам: или они меняют, как и обещали, эту свою разрисованную бумагу, то есть доллары, на золото, или он открывает огонь по их Форт-Ноксу, хранилищу золотого запаса США.

Американцы посопротивлялись-посопротивлялись и, забрав бумажки, загрузили на французский эсминец золото. Но после этого инцидента объявили на весь мир, что больше они свой доллар на золото менять не будут.

А если кому-то нужны эти «фантики» без золотого обеспечения, то это уже их, этих стран, проблемы.

Умно.

Так система расчётов в международной торговле начала работать на долларе, а главное – цена на нефть установилась на всех мировых биржах только в долларах. Повздыхали страны мира да и продолжили свои расчёты под американскую диктовку.

Экономика России под руководством «гения» экономики Егора Гайдара, внука знаменитого писателя, влетела в гиперинфляцию. Отечественный рубль упал тогда окончательно.

Первоначальные шесть процентов годовых за кредиты до «успеха» гайдаровских реформ стали достигать при расчётах с коммерческими банками нескольких сотен процентов. И теперь, чтобы рассчитаться со всеми поборами, надо было дополнительно к прибыли украсть где-то столько же, сколько заработал. Только тогда хватало средств на погашение долгов.

Банки – самая удачная афера в мире бизнеса.

Хорошо, что Глеб имел солидную «подушку безопасности». Закрыв часть абсолютно нерентабельных в данный период предприятий, он перевёл освободившихся работников в те, которые оставались прибыльными. Но тут Глеб столкнулся с серьёзным давлением со стороны правоохранительных органов.

Против него возбудили уголовное дело о незаконном обороте валюты.

Как оказалось, статья Уголовного кодекса о запрете оборота валюты в стране не была отменена. Времена начались новые, а законы