Русский клуб - Владимир Дэс
Русский клуб читать книгу онлайн
Перед читателем – колоритный и жесткий роман о «лихих девяностых». В лучших традициях Салтыкова-Щедрина за названием вымышленного города здесь угадывается настоящий, за «говорящими» фамилиями героев – реальные исторические персонажи.
Смелый парень в начале перестройки создает собственную компанию, и его бизнес развивается очень быстро. Но на каждом шагу будущий крупный деятель провинциального региона сталкивается с проблемами. Как избежать бандитских наездов? Кому из завистливого окружения можно доверять? Как уберечь близких? Чего ждать от власти? И как сохранить не только компанию, но и самого себя в эпоху перемен?
Эта книга – о причудливости судеб в трудные времена, о высоких ставках и потерях, о риске, чутье и мужестве выбора. Мудрый и чуть с прищуром взгляд автора подсвечивает такие детали, о которых ранее принято было молчать. Прочтите роман – ваше представление об эпохе станет объемней.
Глава 8. Владыка
Часть 1. Романовы
У Глеба с детства понимание Бога было связано с дедом Яковом, который был главным для него на земле, а Бог – самым главным на небе.
В перестройку народ бывших социалистических республик резко развернулся от идей коммунизма к своим традиционным религиям. После развала СССР в России стало модно ходить в храмы, слушать проповедников, покупать и носить религиозные символы.
Глеб не остался от этого в стороне.
В Москве, в период обустройства филиала своей фирмы, он был приглашён на ужин в закрытый клуб. Ему пообещали, что там, помимо вкусной еды и хорошего вина, будет встреча с проповедником нового религиозного учения.
– Старец Феодосий, – представился проповедник.
На лице старца лежал отпечаток приевшейся обыденности. Это был мужчина лет тридцати, с жиденькой сивой бородёнкой, бледными тонкими ладонями, розовыми наманикюренными ногтями и кругленьким, значительно обозначившимся животиком, одетый не то в рясу, не то в длинную куртку от Версаче. На шее у него висела огромная золотая цепь с непонятной панагией, усыпанной бриллиантами.
Говорил он тихим голосом, как сильно уставший от толпящихся вокруг него людей с их мирскими проблемами. И, что бы он ни говорил, в наборе его слов была только истина. Все они высказывались в форме нравоучения и с тайным подтекстом, который мог разглядеть только тот, кому это дано. Предполагалось, что если ты не понимаешь, что говорит старец Феодосий, то это оттого, что ты глупый и пустой человек.
Однако звать «старцем» этого молоденького проповедника как-то язык не поворачивался. И Глеб, определив свое отношение к этому молодому священнику, стал звать его про себя просто: младостарец.
Зашёл разговор о бедах, навалившихся в последнее время на человечество, и кто-то задал вопрос:
– А что по этому поводу нам скажет духовное лицо?
– Ждите и услышите, – мудро ответил младостарец и прикрыл белёсые глазки.
И всё.
«Глубоко, ничего не скажешь», – подумал Глеб. Остальные собеседники просто впали в оцепенение от краткости и величия изречения, высказанного тихим елейным голосом.
После младостарец показал всем своим томным видом, что изнемог, и ему тут же придвинули обтянутое тол – стой тёмно-коричневой кожей кресло с высокой, резной, в ангелочках спинкой. Он упал в него, будто отстоял три обедни.
– Устали, устали… – защебетало общество. – Притомились…
И в зале моментально установилась тишина. Доносился только шёпот: кто-то вспоминал удивительные истории из жизни этого младостарца, но все воспоминания в основном начинались и заканчивались одним:
– Говорят, что старец Феодосий напрямую общается с Господом, что он необыкновенные вещи изрекает и необыкновенные поступки совершает…
А где и какие, никто не знал и не видел. И что это за прямое общение с Господом, тоже никто не понимал. Но каждый, боясь показаться невеждой, многозначительно замолкал, делая вид, что всё уже давно всем известно и вдаваться в частности не надо.
Наконец, очевидно насладившись хвалебным шёпотом в адрес своей персоны, младостарец открыл глаза и приподнялся со своего резного кресла. И настолько этот подъём был торжественен, что многим показалось, будто это не простое вставание со стула, а явление народу нового пророка.
– Просим! Просим! – заскандировала перед ним толпа.
Младостарец Феодосий обвёл всех взглядом, благосклонно кивнул и опять присел в кресло, как бы придавленный громадой своих мыслей.
– Дети мои, – начал он, хотя все присутствующие годились ему в отцы и деды. – Сейчас буду говорить с вами не я, а Он… – И Феодосий указал перстом вверх. – Моими устами будет говорить сам Господь! Вы все грешники, и грехи ваши нам видны.
«Круто», – подумал Глеб.
– Мы с Господом видим всё, и вам, смертным, не отвертеться от небесного суда.
После этих слов он подскочил в кресле, размашисто перекрестил толпу, стоящую перед ним, и, срывая голос, прокричал фальцетом:
– Аминь!
При этом он так звякнул огромной цепью с панагией, висевшей до этого без дела на его груди, что многим этот звук показался ударом Божественного грома.
Зал впал в экстаз, как на сеансах Кашпировского. Некоторые на коленях поползли к креслу, где, как Пророк на Голгофе, стоял младостарец.
– Прости нас! Прости нас! – голосили они.
– Прощаю! – неожиданно тихо промолвил младостарец.
И пошёл из зала.
Младостарец исчез за дверью. Глеб тоже стал собираться в офис. Пока ехал, переваривал то, что ему пришлось увидеть и услышать. Было понятно, что на эту встречу пришли люди, как и Глеб, ещё не воцерковлённые и ищущие истинную веру. И неизвестно, куда бы завели Глеба такие новоявленные пророки и в какие храмы он стал бы ходить, если бы после смерти деда провидение не привело его к общению с удивительным человеком – главой Нижнеокской митрополии Русской православной церкви владыкой Николаем. Он пользовался огромным авторитетом среди прихожан и власти, восстанавливал брошенные храмы, открывал новые приходы, говорил, что в России только тогда наступят покой и благоденствие, когда будут восстановлены все церкви. Владыка разъяснил Глебу, что России необходима исконная православная вера, а не иноземные пророки и пророчества.
И Глеб со временем стал ему помогать в этом, как мог. Он в обязательном порядке отдавал десятину дохода на нужды православных храмов. Начал финансирование первой православной школы при Строгановской церкви и благотворительного фонда «Серафима».
Священник священнику рознь…
Жил владыка Николай в небольшом, чистеньком и ухоженном домике при Карповской церкви.
Раньше Карповкой называлась деревня на окраине Нижнеокска – её давно снесли, но церковь каким-то чудом сохранилась. На месте крестьянских домов построили огромные корпуса автозавода. А церквушка стояла, как чистая красивая девица среди пыльных мужиков в ватниках.
Под Новый год Глеб получил приглашение на званый обед в честь Рождества Христова в резиденцию Нижнеокской митрополии. Туда же были приглашены первые лица губернии и города: губернатор, его первые замы, мэр, «красные» директора, ещё руководившие заводами, руководители силовых структур. Глеб был единственным приглашённым от предпринимателей.
И теперь он шёл на первую свою рождественскую трапезу, опасаясь, как бы не опростоволоситься. Из церковных норм поведения он только и мог, что правильно перекрестить лоб да повторить то, что часто говорил дед Яков: «Прости, Господи!»
Гостей на входе в трапезную встречал сам владыка. Все прикладывались к его руке и получали благословение. Глеба он встретил радушно, перекрестил, но Глеб руку целовать
