Секреты цветов - Салли Пейдж

Они беседуют о том, как провели время с родными, прежде чем отправиться в рейс. Казначей предупредительно спрашивает Вайолет о сестре, а она выражает надежду, что его жена здорова. Он рассказывает, что жена устроила ему шикарные проводы: они ходили на балет, а потом на ужин. Он говорит, жена выглядела чудесно в новом платье.

– А что ты думаешь о нашем великолепном судне «Титаник»?

Вайолет отвечает, что, по ее мнению, это ужасно, что на борту такого роскошного судна будут пассажиры, а когда он смеется, сбивчиво объясняет:

– Лайнер уже никогда не будет таким, как во время первого рейса. Кругом все новое и красивое. Все на своих местах. – Сама того не желая, Вайолет начала испытывать теплые чувства к этому судну, которое считала подражателем.

– Согласен. Но без исполнителей даже самая красивая сцена ничего из себя не представляет.

Вероятно, он имел в виду вчерашний балет, но в любом случае пассажирам повезло, что о них заботится такой замечательный человек. Если бы она была на месте Казначея, у нее наверняка возникло бы искушение поднять трап и уплыть без них.

Он снова берет авторучку и возвращается к делам.

– Я просматривал твой список пассажиров и вот тут сделал примечание. – Он отмечает фамилию пассажира, который становится мировой знаменитостью. – Его человек прислал нам инструкции. Этот господин очень придирчиво относится к выбору бутоньерок и требует каждый вечер одну белую розу. Позаботишься об этом?

Казначей любезно формулирует это как просьбу, но Вайолет знает, что ответ «нет» не принимается. Она молча кивает, но он уже возвращается к списку и указывает на другую фамилию. Это женщина, которую Вайолет давно знает по другим рейсам и другим судам. Она слышит голос своей матери: «У этой дамы язык как садовые ножницы. Им легко можно подрезать живую изгородь». По какой-то причине Вайолет не боится Садовых Ножниц, поскольку, возможно, поняла, что сам факт отсутствия страха лишь сильнее бесит сварливую даму.

Казначей перехватывает взгляд Вайолет.

– Совершенно верно, – говорит он.

И этого достаточно.

Он вручает ей телеграмму. Это инструкция, какие цветы поставить в каюту той дамы – подарок от ее сына. Когда второй сын пассажирки узнáет о цветах, а он непременно узнает об этом от матери, то за теми цветами наверняка последуют новые. Садовые Ножницы находит особое удовольствие в том, чтобы дергать сыновей за ниточки, словно марионеток, заставляя их плясать под свою дудку, что они и делают в расчете на ее расположение и наследство. Вайолет узнала все это от горничной, весьма наблюдательной женщины, которая щедро делится своими наблюдениями, приняв на ночь свою обычную порцию виски. После второй порции виски горничная иногда пророчествует:

– Ей следует быть осторожной. Когда-нибудь сыновья сговорятся и похоронят ее в собственном саду. На этом все и закончится.

Между тем Казначей продолжает:

– Выбор цветов оставляю за тобой. Я знаю, что могу положиться на твой вкус.

Это высокая похвала из уст Казначея, который любит цветы не меньше, чем она.

Вайолет предлагает сезонный букет из весенних цветов. Она проверила наличие цветов в кладовой и даже успела свести шапочное знакомство с желтыми и белыми нарциссами. А еще она обнаружила контейнер с ландышами, но не уверена, что Садовые Ножницы их заслуживает.

– А ты уже видела «Риц»? – внезапно спрашивает Казначей.

Между собой все так называют ресторан à la carte на борту лайнера. Вайолет не уверена, понравится ли ему тот факт, что они с соседкой по каюте успели обследовать судно. И он определенно не одобрит то, что они три раза прокатились на лифте вместе с лифтовым стюардом и рассыльным.

Впрочем, Казначей не ждет от нее ответа, и она облегченно вздыхает.

– Столы там украшены розами и маргаритками. Они выглядят… так… – Казначей – хороший христианин, но ему не хочется, чтобы управляющий «Рицем» его переплюнул. – Думаю, нам нужно поставить цветы в салоне первого класса.

– Вазы с розами и ландышами смотрятся очень красиво, – замечает Вайолет. – Ароматы будут привлекать гостей.

– Ландыши… любимые цветы мой жены, – улыбается Казначей.

Преподобный Казначей не картежник и вообще не азартный игрок, но они оба знают, что ландыши дадут фору маргариткам.

– Ты сможешь за этим проследить? – спрашивает он, и на сей раз это не приказ.

Казначей улыбается, совсем как маленький мальчик, который когда-то любил ириски, жуков и розыгрыши.

– Конечно, сэр.

Он окликает ее, когда она уже подходит к двери:

– Вайолет… – Лицо Казначея бесстрастно, но глаза по-прежнему блестят. – Билинги доставили особенно красивые цветы для первого рейса нашего лайнера. – (Она в курсе. Когда она открыла дверь склада с цветами, на нее дохнуло такими сказочными ароматами, что ей захотелось плакать, о чем, впрочем, она не стала говорить Казначею. Она просто стоит и ждет, что еще скажет этот замечательный мужчина с горящими глазами.) – Не следует забывать, что Божьи творения должны предстать перед нами во всем своем великолепии.

Итак, Преподобный Казначей дал ей указания. Он призывает ее дерзать, не ограничивая себя в своих начинаниях. И как человек, который читает Библию, она знает, что это равносильно приказу максимально использовать свои таланты.

И если Казначей не любит проигрывать конкуренцию управляющему «Рицем», то она точно так же не хочет оставаться в тени других стюардесс, занимающихся цветами на «Титанике», хотя некоторые из них и являются ее подругами. Она с удовольствием будет точно следовать инструкции Казначея: ничто не должно сравниться с цветочными композициями в салоне первого класса.

И уже потом некоторые пассажиры скажут, что аромат цветов напомнил им о Ривьере и что «Титаник», несомненно, был судном, полным цветов.

Глава 66

Эмма

Шелковый амариллис

В баре Бетти потягивает уже второй коктейль с шампанским. Эмма чувствует себя утомленной и с удовольствием отправилась бы в постель после первого коктейля, но не хочет портить удовольствие Бетти, которая без устали говорит о том, как много им нужно будет рассказать Лесу, Тамасу и Клементине. Эмма мысленно добавляет к этому списку Гая, миссис Пепперпот, Роберто и Филиппа. Быть может, она даже вернется в библиотеку и найдет улыбчивую помощницу библиотекаря, которая помогла ей на первых порах.

Бетти снова впадает в глубокую задумчивость, совсем как тогда, когда Эмма разговаривала с Алистером.

– В чем дело? – спрашивает Эмма.

– Ой, собственно, ни в чем, моя дорогая. Меня просто волнует, что случилось с Вайолет в ту ночь, когда затонул «Титаник».

– Она совершенно точно выжила, – заверяет ее Эмма.

– Да, я знаю. Помню, ты рассказывала, что она пережила три кораблекрушения, – улыбается Бетти. –