Последний человек в Европе - Деннис Гловер

свою ложь диктаторы в свете прожекторов, не потрясают дубинками гвардейцы в сапогах, не врут напропалую динамики, не горят всю ночь напролет лампы в звукоизолированных тюремных камерах, не несут разрушения и нищету бесконечные войны, никто не ломает копья из-за массовых захоронений и не записывают каждое его движение тайные микрофоны. Такие, как он, снова могут свободно писать, не таясь на чердаках, не ожидая, что посреди ночи вышибет дверь тайная полиция и всадит пулю в затылок. Можно любить, кого хочется, и не жить в одиночестве. Истину их жизни не изменят и не сотрут из памяти. Его мучения подошли к концу. Все разгладилось, его история пролегла от начала до конца, все прощено.

И вот он смотрел на себя издали и видел, что улыбается. Его охватили сомнения: человек, которого он видит, такой свободный и счастливый, – неужели это он? Или же?..

Тут он с шоком осознал: это не ему греет спину солнце свободы, а его сыну. Не настоящее и не прошлое он видит, а будущее. Он воскликнул слабым голосом: «Ричард! Ричард! Ричард! Ричард!» И снова: «Ричард!» Проснулся, когда легкие не смогли втянуть воздух, с ощущением, что он уходит все глубже, глубже, на пятьдесят морских саженей.

* * *

Лондон, 21 января. Был холодный ясный январский день, и миллион радио пробил тринадцать. Новости ВВС дали Биг-Бену отзвенеть тринадцать раз, после чего ведущий зачитал новости: «Сегодня в Лондоне скончался мистер Джордж Оруэлл, писатель, в возрасте сорока шести лет».

Эпилог

«Алькуин Пресс», Уэлвин-Гарден-Сити, декабрь 1949 года. Наборщик в синей спецовке, заляпанной чернилами, со вздохом взглянул на спущенное сверху задание. Если он что-то и ненавидел, так это издателей, которые требуют менять текст уже после того, как подготовлен стереотип для печати. А гранки им на что? Не для финальной корректуры, что ли? Чтоб ему провалиться, если он будет менять шрифт. К тому же при всех затратах это и не обсуждается – начальник ни за что не позволит.

Ему предстояла грубая, но по-своему тоже требовавшая мастерства и приносившая удовлетворение работа. Задача – изменить металлический набор так, чтобы читатель ничего не заметил. Все должно выглядеть так, словно того, что было раньше, никогда и не существовало, а то, что появилось потом, задумывалось с самого начала.

Он внимательно перечитал задание:

290/39 2 + 2 = 5 СЛЕДУЕТ ЧИТАТЬ 2 + 2 = [пробел]

Вроде все просто. Видимо, когда набирали шрифт, наборщик по ошибке поставил символ «5» на строчку 39 на странице 290. Это и в самом деле ошибка – даже глупость какая-то. Должно быть, автор имел в виду «4», но задание есть задание – может, есть и какая-то уважительная причина оставить пробел.

Он просмотрел металлические листы перед собой. Повезло, что дело плевое: «5» – последний символ на последней строчке страницы, а значит, если его убрать, не останется заметного пустого места. Он достал из сумки у ног молоток и круглую железную чушку. Осторожно примерившись к пятерке, стукнул и вмял символ в мягкий металл. Затем нанес чернила и прижал страницу к форме роликом.

Сняв, оценил измененную строчку. Он чуть-чуть промахнулся и к тому же задел краешек знака равенства, который теперь выглядел кривовато. Жаль, но уже ничего не поделаешь. Исправленный пассаж выглядел так:

Почти бессознательно он вывел пальцем на пыльной крышке стола:

Примечание автора

«Последний человек в Европе» является художественным вымыслом, но я старался придерживаться исторических фактов, при этом не жертвуя требованиями романного жанра. Моими главными источниками были двадцатитомное «Полное собрание сочинений Джорджа Оруэлла», редактор Питер Дэвисон (Complete Works of George Orwell, Secker&Warburg, 1998), – этот выдающийся научный труд вряд ли будет в ближайшее время превзойден любым другим современным автором, – а также материалы из архива Оруэлла Университетского колледжа Лондона.

Есть много хороших биографий Оруэлла, откуда я немало почерпнул, особенно «Джордж Оруэлл: Жизнь» (George Orwell: A Life, Penguin, 1980) Бернарда Крика, «Джордж Оруэлл» (George Orwell, Abacus, 2003) Гордона Баукера, превзошедшая биографию Крика как самый исчерпывающий рассказ о писателе, «Оруэлл: Ледяная совесть поколения» (Orwell: Wintry Conscience of Generation, W.W. Norton&Company, 2001) Джеффри Мейерса, спасающая Оруэлла от канонизации, и «Оруэлл: Жизнь» (Orwell: The Life, Chatto&Windus, 2003) Д.Дж. Тейлора, проливающая больше света на Оруэлла как человека. Весьма любопытны найденные Тейлором письма, фотографии и кинозаписи. Биография «Неизвестный Оруэлл» (The Unknown Orwell, Constable, 1972) Питера Стански и Уильяма Абрахамса, пусть и предшествует остальным, остается очень ценным источником сведений о ранних годах писателя. Два сборника воспоминаний о нем предоставили ценные истории из первых уст: «Вспоминая Оруэлла» (Remembering Orwell, Penguin, 1984) Стивена Уодэмса и «Оруэлл в воспоминаниях» (Orwell Remembered, BBC, 1984) Одри Коппард и Бернарда Крика. Я пополнил их собственными продолжительными исследованиями – например, лично прошелся по миру Оруэлла, о чем писал в других местах («Большой брат все еще следит за вами и здесь» – Big Brother is still watching you across here, Sydney Morning Herald, 5 апреля 2014 года).

Некоторые события и цитаты сжаты для упрощения. Например, письмо Оруэлла возлюбленной его юности Джасинте Баддиком – это слияние двух писем, отправленных в феврале и мае 1949 года (Complete Works, т. XX, сс. 42–44 и 119–120). Последние письма Айлин Блэр мужу я сократил и добавил к ним элемент пафоса, взятый из ее последнего письма подруге Леттис Купер (Complete Works, т. XVII, с. 104). Сокращена вся переписка Оруэлла и Фредрика Варбурга.

Некоторые события в первой части я почерпнул из книг «Дорога на Уиган-Пирс» и «Памяти Каталонии», а также полуавтобиографических романов «Да здравствует фикус!» и «Глотнуть воздуха». Эпизоды школьных дней Оруэлла взяты из его статьи 1946 года «О радости детства» и второй части «Дороги на Уиган-Пирс», а также книг «Враги таланта» (Enemies of Promise, Penguin, 1979) Сирила Коннолли и «Эрик и мы» (Eric and Us, Leslie Frewin, 1974) Джасинты Баддиком.

Иногда события творчески переосмыслялись или придумывались с нуля, но даже тогда я ориентировался на правдоподобие и свидетельства современников: например, о митинге НРП в «Кингсуэй-Холл» написано на основе репортажей в партийной газете «Нью Лидер», и, хотя не существует доказательств, что Оруэлл его посещал, он все же посещал другие похожие мероприятия НРП. Нет убедительных доказательств, что Оруэлл читал о срежиссированном суде и о казни Ягоды, Рыкова и Бухарина в «Таймс» от 16 марта 1938 года, имеющих необычайное сходство с обвинениями Партии в адрес Джонса, Аронсона и Резерфорда, но нам известно, что он пристально следил за показательными процессами 1938 года, находясь в санатории «Престон-Холл» в Кенте. Очевидно, множество эпизодов сна в романе выдуманы, но в последнем литературном дневнике Оруэлла есть малоизвестная запись о