Астра - Сидар Бауэрс

Когда Астра работала в магазине здорового питания, за Хьюго присматривала Дорис, для которой это было совсем не в тягость. Потому что дети есть дети. Они вместе ели рисовые оладьи с толстыми ломтиками козьего сыра и яблоки, посыпанные корицей. Они неторопливо прогуливались по соседним улицам, следя за тем, чтобы не споткнуться на разбитых тротуарах. Они шуровали прутиками в дуплах деревьев и собирали каштаны. Они перечитывали одни и те же книжки: Сьюза, Лобела, Сендака и Брауна. Они строили на кушетке крепости и дремали в кресле. Но их самым любимым занятием была работа в гараже под звуки радио, настроенного на станцию классического рока.

Единственным застрахованным мотоциклом была «Ямаха» Дорис с кроваво-красным корпусом и черным кожаным сиденьем. Остальные она собиралась продать: «Дукати», который предполагалось пустить на запчасти; «Хонду» с высоким рулем и ребристыми подножками; и «Судзуки» с дамским сиденьем для пассажира. Какое-то время после ухода Джейн Дорис еще надеялась, что кто-нибудь другой снова сможет занять это сиденье, но, к сожалению, этого так и не случилось.

Дорис взяла с рабочего стола наушники, приспособила их по размеру к голове мальчика и надела, отчего он стал слегка похож на черепашку. Хьюго взял из своего ящика с инструментами тряпку и положил на «Ямаху». Именно благодаря ему, когда Дорис ездила за покупками или просто каталась по городу, мотоцикл блестел, побуждая добродушных бородатых мужиков болтать с ней на стоянке или на обочине дороги. Такие разговоры были ей не в тягость. О чем-нибудь вещественном и практичном. О моделях, марках, потреблении горючего и лучших летних трассах. Такие беседы были непринужденными, недвусмысленными, не вызывавшими нежелательных последствий.

С очевидным усилием Дорис оседлала «Судзуки», усевшись на потрепанном сиденье. Завтра должен прийти человек, чтобы взглянуть на этот мотоцикл. Движок у него иногда работал с перебоями, и она хотела выяснить, заведется ли он без проблем. Двигатель чихнул, заглох, снова чихнул, потом завелся. Звук был низкий, прерывистый. Сойдет без проблем. Но от вибрации двигателя к ней вернулась усталость, которую она чувствовала после того, как скосила траву. Когда Дорис попыталась повернуть ключ в замке зажигания, у нее не хватило сил. Она сняла руки с руля и уперлась ладонями в бедра. Боль в суставах была одновременно тупой и острой. Недавно она уже думала о том, что надо бы сходить к врачу. Выяснить, с чего бы это ее так прихватывало. Потому что где-то в глубине подсознания она чувствовала, что Астра не может здесь быть единственной причиной.

Она смотрела, как Хьюго протирает хромированную прокладку вокруг спидометра. Вспомнив подавленное выражение на лице Астры, ей стало слегка не по себе, и она сказала:

– Не надо злиться на маму, Хьюго. Она это не заслужила.

Мальчик повернулся и озадаченно уставился на Дорис. Он сдвинул набок один наушник:

– Что?

– Не дуйся на маму из-за ее волос.

– Она не спросила меня, хочется ли мне, чтоб она постриглась.

– Думаешь, она должна была тебя об этом спросить?

– Да. А ты так не думаешь?

– Нет, Хьюго, я так не думаю. Ты ведь знаешь, что ты ей не начальник, ведь так? Она не должна позволять тебе говорить, что ей надо делать и как.

Эта мысль была слишком сложна для понимания парнишки, поэтому он переключил внимание на мотоцикл и стал тереть мягкой тряпкой шарниры на рукоятках тормозов. На мгновение Дорис задумалась о том, как он совладает с переездом.

Хватит, перестань, с ним все будет в порядке.

Потом ей стало интересно, простит ли Астра ее за то, что, по ее мнению, она сделала. Заметив, что Хьюго стал хлюпать носом, она сказала:

– Только не плачь, глупышка. С мамой все хорошо. Волосы ее скоро отрастут.

Хьюго кинул тряпку на пол и бросился к Дорис, разрыдавшись уже всерьез. Она взяла его на руки, он вытирал слезы о ее кофточку.

– Они долго будут расти? – спросил он, приглушая слова хлопком кофточки.

– Какое-то время. Но через пару дней ты привыкнешь к такому ее виду и все опять наладится. Тебя больше не будет огорчать ее вид. Она снова станет твоей любимой мамочкой. Я тебе обещаю.

Когда Хьюго перестал плакать, они вернулись домой на обед. Присев у вешалки для пальто, чтобы помочь Хьюго снять ботинки, она случайно услышала разговор Джесси и Астры на кухне.

– Не могу я, Джесси. Не будет этого. Она, чтоб ей пусто было, только что сказала мне выметаться отсюда. Теперь я не буду просить ее сидеть с ребенком.

– Да брось ты. Она что угодно сделает для тебя и малыша.

– Вот почему это так странно, – ответила Астра. – Мне боязно за нее. Может быть, я что-то не так сделала? Она была сама не своя, когда говорила о своих чувствах. Так что я, наверное, никогда толком не соображу, что с ней творится на самом деле.

Когда Дорис стягивала с ноги Хьюго второй ботинок, он уставился на нее, как большой, несмышленый щенок.

– Иди. Иди отсюда. Иди обедай и хорошо веди себя с мамой, – сказала она, ероша ему волосы.

Когда Дорис поднялась, Джесси что-то сказала, но Дорис не разобрала ее слова, зато хорошо расслышала ответ Астры:

– Нет. Если хочешь, чтоб я пошла на вечеринку, возьмем его с собой. После такой ее выходки она не заслуживает того, чтобы с ним оставаться.

Так, значит, теперь дела обстоят… Ну что ж, что сделано, то сделано, подумала Дорис, идя по коридору к себе в комнату. Лежа в постели, она натянула одеяло на голову и вскоре заснула.

Когда позже вечером она проснулась, в доме было тихо, часы показывали 8:34. Должно быть, они уже ушли. Лучше с этим свыкнуться и расслабляться в собственном доме, предоставленной самой себе. Она подошла к холодильнику, взяла бутылку пива, открыла ее и бросила крышку в мусорное ведро под раковиной. Не включая в кухне свет, постояла у окна, глядя на подсвеченные лодки и катера в бухте Фолз-Крик. Посмотрев по сторонам, она поняла, что после обеда все убрала Джесси; Астра вытирала со стола спустя рукава и всегда делала работу лишь наполовину. А теперь даже на полу не осталось ни пятнышка, ни пряди волос на кафельных плитках.

Тут Дорис обратила внимание еще на одно обстоятельство: после постоянного шума в доме воцарилась полная тишина. Она глубоко вздохнула и постаралась отогнать докучливые мысли, но контролировать направление их полета ей не удалось. Она прокрутила в голове недавний разговор с Астрой, потом