Поцелуй змеи - Сюэдун Чжан

без следа. Он быстро осадил велосипед, зажав его между ног, и огляделся по сторонам. Чудеса, только что она совершенно точно ехала перед ним, куда же она могла деться? Мимо непрерывным потоком, будто ловкие циркачи, проезжали люди на велосипедах, электромопедах и мотороллерах. Словно летучие мыши, они растворялись в потемках или печально тонули в океане темной ночи. Ему ничего не оставалось, как начать во все горло выкрикивать имя школьницы, то самое, что он услышал от учительницы Лю. Удивительное явление – ночь, как бы громко человек ни кричал, его слова превращаются в невесомое перышко, падающее в воду. На какой-то момент он даже усомнился, правильно ли выкрикивает имя: «Как же ее звали, Чжэн Цзимэй или Чэн Сивэй?» Так или иначе, он несколько раз прокричал все мало-мальски подходящие варианты, однако пока он как полный идиот стоял на дороге и орал, на него стали с подозрением коситься окружающие.

Вдруг он с некоторым раздражением подумал: «А может, эта школьница специально решила от меня отвязаться?» Он размышлял так: она ему не родственница и не знакомая, о ней просто попросила позаботиться учительница. Так пусть и едет куда хочет, почему его это должно волновать? Он целый день вкалывал, занимался закупками, готовил еду, мыл посуду, с него вполне достаточно, надо было на просьбу учительницы сразу ответить отказом. И притом эта школьница не создавала впечатления покладистой девочки. Взрослым наверняка непросто воспитывать такую строптивицу, которая с малолетства подражает плаксе Линь Дайюй[23]. Учись себе и учись, какие еще могут быть капризы! Он еще обратил внимание на то, каким холодным и вялым было выражение ее лица, она едва поднимала веки, во всем ее облике ощущались надменность и обида на весь мир. Когда он по доброте душевной подал ей велосипед, она не проявила ни малейших эмоций, куда это годится!

Подытожив свои сбивчивые мысли, повар Ту развернул велосипед, чтобы ехать обратно. Однако тут он заметил развилку, ведущую от улицы Миньчжубэйцзе к парку Белой пагоды. Когда он только-только приехал в город, то раз или два посещал этот парк, он был таким огромным, что на его территории могло расположиться по меньшей мере десять футбольных полей. В северной части находилась древняя пагода, выстроенная из кирпича и дерева, говорили, что она стояла там еще в годы минской и цинской династий[24]. Пагоду окружала покрытая синей черепицей красная стена небольшого буддийского монастыря. И пусть он был скромным по своим размерам, новогодние праздники проходили здесь с большой помпой. В западной части парка находилось широко раскинувшееся природное озеро, в жаркое время здесь можно было и искупаться, и покататься на лодочке. В весенний и летний сезоны парк покрывался буйной листвой тополей, ив, софор и павловний, в ветвях которых на все голоса заливались самые разные пичуги. Лужайки в тени деревьев всегда были аккуратно пострижены, а клумбы усажены розами, мирабилисом, аистником, мелкими хризантемами, которые цвели с раннего лета и до поздней осени. На центральной площади парка располагалась декоративная клумба с глицинией. В знойные дни она, растрепав свои космы, словно молчаливая, очаровательная матрона безучастно взирала на снующих туда-сюда посетителей, оставаясь равнодушной ко всему. Чтобы разыскать в этом парке кого-либо, определенно требовалось время.

Повар Ту задумчиво повернул голову в сторону парка, там стояла кромешная тьма, повсюду колыхались тени деревьев, от которых разило сыростью. Пожалуй, именно этот терпкий запах свежей травы и деревьев повлек за собой повара вместе с его желтым велосипедом.

3

Чэнь Цивэй появилась в школьном пункте лишь в 18.15, примерно на двадцать минут позже, чем обычно. К этому времени все, кто должен был прийти, уже заняли свои места и как обычно шумели и резвились: за одним из мальчишек-озорников, что посмел скрыто заснять на свой мобильник видео, с руганью гонялась, петляя между столов и стульев, рассерженная девочка; ребята, что, распластавшись на партах, пытались побыстрее доделать домашку, недовольно хмурили брови. Тут и появилась Чэнь Цивэй, которая, ни слова не говоря, прошла в класс и незаметно села на свое место у окна. Сквозь чистое стекло открывался вид на небольшую площадку, которую уже оккупировали жительницы микрорайона, радостно приступившие к динамичной гимнастике. Рассеянно глядя в их сторону, Чэнь Цивэй, словно освобождаясь от тяжкой ноши, сбросила на парту рюкзак и в изнеможении растянулась на парте.

Когда приблизилось время ужина, к ней наконец подошла учительница Лю Мяомяо и заботливо осведомилась:

– Ты плохо себя чувствуешь?

Чэнь Цивэй даже не шелохнулась, а может, она просто ничего не услышала. Учительница Лю Мяомяо еще дважды повторила свой вопрос, наконец, уже немного рассердившись, протянула руку и пошевелила девочку за предплечье, вынудив ее поднять лицо; девочка отозвалась тихим, чуть озабоченным голосом. Учительнице Лю Мяомяо показалось тогда, что эта школьница только что очнулась ото сна, выглядела она так, словно находилась совсем в другой реальности.

– Тебя что-то беспокоит? Ты явилась сюда только полежать, неужели тебе ничего не задали? – прямо спросила учительница Лю.

Чэнь Цивэй неопределенно покачала головой, потом неохотно и медленно открыла рюкзак, вынула оттуда для видимости учебник и пестрый пенал с изображением Хацунэ Мику[25]. Учительница Лю Мяомяо приметила одну деталь: левый локоть верхней одежды девочки был испачкан, словно та с силой влетела во что-то грязное. Там же виднелись следы каких-то крошек, сквозь которые едва просвечивала белая подкладка. Потом она обнаружила похожее, но гораздо большее по размеру пятно на ее спине, которое чуть желтело по краям. С ее губ уже готов был сорваться вопрос, но, решив, что девочка могла упасть на физкультуре, учительница не стала устраивать переполох из-за мелочей и прекратила всякие расспросы. Обычно так и происходит – люди уходят от разговоров на подобные темы.

На ужин здесь, как водится, подали пару горячих закусок и одно жидкое блюдо: поджарку с сельдереем и луковицей лилии, жареные стручки фасоли и суп с яичными хлопьями и морскими водорослями. Повар Ту раскладывал еду в емкости из нержавейки, и каждый из ребят брал себе блюда по вкусу. Суп он выносил в большой керамической кастрюле, которую снабжал поварешкой, а рядом выставлял стопку чистых пиал, чтобы дети обслуживали себя самостоятельно. Однако на раздаче практически всегда стояла учительница Лю Мяомяо, которая была помешана на чистоте. Школьники обычно о таких вещах не задумываются, поэтому если они не топили поварешку в кастрюле, то непременно разбрызгивали содержимое вокруг, из-за чего потом в комнате дурно пахло. Пока ребята уминали закуски, учительница разливала суп