Секреты цветов - Салли Пейдж

Мать всегда любила разные игры и умеет наколдовывать их прямо из воздуха. Она устраивает игру из дележки и игру из умения обходиться без каких-то вещей – в этом она особенно преуспела. Теперь она играет в ожидание. Ноги, притоптывающие в такт ее собственной песенке, обуты, конечно, не в парадные ботинки, но в самые приличные после них. Ботинки – тоже часть игры.

Если придет платежное поручение, то начнется забег. Братья уже дома и находятся на низком старте. Они много раз играли в эту игру и хорошо знают, что нужно делать. Они мчатся на задний двор, чтобы выбрать самого быстроногого бегуна: спотыкаясь и вопя во все горло, они бегают взад и вперед. А мать, перегнувшись через подоконник, криками подбадривает сыновей, хлопает как победителям, так и проигравшим и посылает всем воздушные поцелуи. И Вайолет боится, что мать может вывалиться из окна.

Самый быстрый бегун уже выбран. Когда придет денежный перевод, он должен стартовать, начиная первый этап игры. Вниз по переулку, мимо церкви, затем на горку и прямо в ломбард, где в витрине стоит пара сшитых вручную ботинок. Первый бегун должен взять с собой платежное поручение и возвратиться домой со сдачей – шиллингами и пенсами, – ну и конечно, с ботинками. Мама захочет их надеть, когда игра закончится.

Когда первый бегун вернется с деньгами, бегун номер два должен стартовать к мяснику в конце улицы, а бегун номер три – мчаться стрелой, лавируя между лошадьми и повозками, прямо на рынок. Бегуном номер три обычно становится самый младший брат. Маленький и шустрый, он никому не позволяет надуть себя и отнять то, что ему причитается.

Бегун номер четыре, неторопливый и сильный, отправится к торговцу углем. Четвертому бегуну доверено донести груз, не уронив ни кусочка угля.

А пока мальчики топают по двору, словно молодые жеребцы, готовые к старту. Им просто нужно дождаться начала игры.

Если почтальон не появится, игра все равно не будет испорчена. Бегун номер один побежит в ломбард с материнской брошью в виде барвинков, а бегун номер два купит на обед не говядину, а костлявую баранину. Как любит говорить их мать: «Господь никогда не закроет одну дверь, не открыв другой».

Вайолет пытается представить, как Господь тянется, чтобы открыть входную дверь, но видит, что ладонь, сжимающая латунную ручку двери, принадлежит не Господу, а их матери.

Глава 25

Эмма

Вишневая бугенвиллея

Надо же, как славно! Свободный день, и только мы вдвоем. Не то чтобы мне не нравилось провести немного времени с Лесом, но это совсем другое. Мужчины. Они не всегда любят болтать о пустяках. Какой у тебя комфортабельный автомобиль! Когда мы купили садовый центр, мне пришлось отказаться от своего «мини-купера». Конечно, не слишком практично, хотя я как-то раз умудрилась засунуть туда семифутовую рождественскую ель. Я тогда так смеялась, так смеялась! Но ты бы видела лицо Леса! Он сказал: «Бетти, тебе нужны подходящие инструменты для подходящей работы». Он, кончено, оказался прав, и фургон – как раз то, что нужно. Хотя, если долго сидишь за рулем, задница начинает чуть-чуть уставать. Полагаю, все дело в подвеске: она более жесткая, чем у этих современных машин…

Они едут всего десять минут, а Эмма уже жалеет, что предложила Бетти составить ей компанию. У них уйдет не меньше двух часов, чтобы добраться до Стамфорда, где они договорились встретиться с Джейн – женщиной, которую нашел Тамас. Эмма не понимает, какой черт вселился в Бетти.

– Ну а музыка у тебя здесь есть? Всегда приятно послушать музыку, когда сидишь за рулем. Лично я привыкла петь только в трех случаях: в церкви на Рождество, в душе и за рулем фургона. Если ты едешь одна, можешь распевать во все горло сколько душе угодно. А когда я возвращаюсь от своей сестры, то всегда позволяю себе немножко Элвиса. Меня в любом случае никто не услышит, а под музыку время в пути пролетает незаметно. Давай-ка посмотрим, что у тебя тут найдется… хм… никогда о таких не слышала. Ой, у тебя, оказывается, есть Адель! По-моему, Адель – это беспроигрышный вариант. Даже Лес не возражает, когда я слушаю ее дома…

В садовом центре беседа Бетти течет спокойно, словно ручеек. Но сейчас, когда они обе заперты в замкнутом пространстве, ее разговоры как будто затягивают Эмму в водоворот и действуют на нервы. В результате она опускает стекло, чтобы слышать свист воздуха за окном.

– Может, тебе захочется закрыть окно, моя дорогая. Ведь иначе от кондиционера никакого проку.

Свежевыглаженная футболка Бетти с колибри начинает мяться от жары.

Когда они проезжают мимо Нортгемптона, Бетти меняет пластинку и засыпает Эмму вопросами, и той начинает не хватать монологов своей попутчицы. Бетти расспрашивает о ее детстве, о предыдущей работе.

– Подумать только! Ученый и лингвист. И ты говоришь, что провела два года в Италии и Франции…

Затем Бетти переходит к вопросам о семье: есть у Эммы братья или сестры? Эмма рассказывает о брате в Сингапуре. Она чувствует, что на очереди ее родители. И действительно, следующий вопрос уже о родителях. У Эммы нет желания говорить о матери, но она рассказывает Бетти об отце и его любви к садоводству.

– Значит, вы двое были очень близки?

– Да, но нельзя сказать, чтобы мы беседовали часами. Ну… я не знаю. Просто мы понимали друг друга без слов. Если, конечно, для тебя это имеет хоть какой-то смысл. – Эмме трудно выразить свои мысли, но воспоминания вызывают у нее улыбку. – Когда я помогала ему в саду, мы могли часами работать, не произнося ни слова.

– А вот обо мне такого уж точно никто не скажет…

– Определенно не скажет, – со смехом перебивает ее Эмма.

В машине становится тихо. Даже не глядя на Бетти, Эмма может сказать, что та сейчас растерянно моргает. Эмма считала свою реплику просто дружеской шуткой, но совершенно безобидные, по ее мнению, слова почему-то прозвучали немножко по-хамски. Почему она не сделала паузу и не подумала на испанском? Она украдкой смотрит на Бетти, но не видит ее лица: та сидит, отвернувшись к окну.

А затем Бетти как ни в чем не бывало снова открывает рот и начинает болтать о том о сем – и так без остановки. Эмма подумывает о том, чтобы извиниться, но болтовня продолжается и встает между ней и Бетти толстой стеной. Поэтому Эмма ставит для фона диск с Адель в надежде, что Бетти примет это