Таёжный, до востребования - Наталья Владимировна Елецкая

Во втором часу ночи решили сделать перерыв и выйти на свежий воздух. Из-за того, что в столовой не было окон и собралось много людей, которые к тому же пили алкоголь, в комнате было нечем дышать. От духоты, музыки и громких голосов у меня разболелась голова. Поэтому, когда кто-то из ребят предложил проверить, как поживает наряженная елка, предложение было встречено с энтузиазмом.

Я в числе первых выскочила из столовой и побежала наверх одеваться. Мне не хотелось сталкиваться с Наной в коридоре, я боялась, что она непременно скажет какую-нибудь гадость, я не удержусь от ответного выпада и праздник будет испорчен. Я понимала, что не смогу бегать от Наны всю оставшуюся жизнь, но сегодня твердо решила оградить себя от неприятных моментов.

После короткой оттепели снегу успело нападать достаточно, чтобы можно было поваляться в сугробах и поиграть в снежки. Вдоль тротуаров горели фонари, по улицам гуляли шумные компании с бенгальскими огнями и хлопушками. Мы с Ниной, оказавшись во дворе почти одновременно, обнялись, расцеловались и пожелали друг другу счастья. Не успели мы подойти к наряженной елке, нас подхватил хоровод из пальто, шапок и смеющихся лиц и закружил вокруг елки.

Я бежала, вцепившись в чьи-то руки и бездумно смеясь в опрокинутое над нами черное, усыпанное колючими звездами небо. Новый жилец общежития, долгожданный пульмонолог Ян Арканский, был с фотоаппаратом «Смена». Мы стали позировать на фоне елки, а потом, помня о просьбе отца, я попросила Яна сфотографировать меня отдельно, что и было сделано.

Я так и не поняла, кто высказал идею поздравить Фаину Кузьминичну, отмечавшую Новый год дома, но ее тут же подхватили. Кроме меня, во флигеле никто раньше не был, но в новогоднюю ночь рамки условностей значительно сдвинулись, чему в немалой степени способствовало шампанское. Перед тем как идти к Фаине Кузьминичне, мы вернулись в столовую, чтобы взять в качестве угощения пирожки, ватрушки и бутерброды. Нина прихватила початую бутылку шампанского, хотя я пыталась ее убедить, что Фаина Кузьминична пьет только крепкие напитки.

Поначалу толпа составляла человек двенадцать, но по дороге половина энтузиастов отсеялась, остались только самые смелые: Нина, Светлана Юрьевна, медсестры Алла и Таня, Вахидов и изрядно пьяный Мартынюк, компания которого меня отнюдь не радовала, но я не осмелилась попросить его не ходить, к тому же эта просьба вряд ли возымела бы действие.

Рустам пытался меня отговорить, утверждая, что это плохая затея, что уже почти три часа ночи и главврач наверняка спит, а Глафира Петровна, недавно выписанная из стационара, – тем более. При других обстоятельствах я бы с ним согласилась, но не после трех бокалов шампанского. К тому же, когда в просвете между деревьями показался флигель, стало понятно, что Фаина Кузьминична не спит: в окнах гостиной горел свет.

Я поднялась на крыльцо и толкнула дверь, но она, против обыкновения, оказалась заперта. Остальные, стоя на некотором отдалении, молча ждали.

Я постучала, подождала и постучала снова, с тем же эффектом.

– Пойдемте обратно! – предложила Алла. – Неудобно…

Спустившись с крыльца, я прошла вдоль фасада, остановилась под окном гостиной и несколько раз быстро стукнула по стеклу. Отодвинулась занавеска, мелькнуло удивленное лицо Фаины Кузьминичны, она махнула рукой в сторону двери, и занавеска вернулась на место.

Я как раз успела подняться на крыльцо, когда лязгнул засов и дверь открылась. Фаина Кузьминична, кутаясь в вязаную шаль, тревожно вглядывалась в мое лицо и в смущенные лица маячивших сзади коллег.

– Зоя Евгеньевна, что случилось?

– Ничего. Мы просто… – Я обернулась на коллег, ища поддержки.

– Несчастный случай? ЧП в стационаре? Звонков не было, наверно, телефон неисправен или на линии обрыв…

– Да нет же, всё хорошо! Мы пришли, чтобы поздравить вас с Новым годом.

– С Новым годом, товарищ главврач! – нестройно подхватили остальные.

– Вот. – Нина вышла вперед и протянула Фаине Кузьминичне сумку. – Угощайтесь. Тут пироги, и жареная курица, и… забыла, что еще, но все очень-очень вкусно! Мы сами готовили.

– Спасибо… – Главврач растерянно взяла сумку. – Право, это лишнее.

– Ничего и не лишнее.

– Спасибо, – повторила Фаина Кузьминична и смущенно кашлянула. – Вы извините, что не приглашаю вас в дом, но Глафире Петровне нужен покой, и я уже собиралась…

– Конечно! Мы уже уходим. Извините, что побеспокоили.

– Нет-нет, ничего страшного… То есть, я хотела сказать, спасибо за поздравление и угощение. Вам тоже счастливого Нового года. – Фаина Кузьминична закрыла дверь.

– Черт, неловко вышло, – пробормотал Мартынюк, пнув ногой сугроб.

– Как бы она на нас не разозлилась, – испуганно добавила Таня.

– Если бы с нами Зои не было, может, и разозлилась бы, – возразила Нина, – а так всё в порядке. Зойка, она ведь не рассердилась, правда?

– Вроде нет. – Я спустилась с крыльца и посмотрела на окна гостиной, по-прежнему освещенные. – Наоборот, мы правильно сделали. Мы ведь и не ждали, что Фаина Кузьминична пригласит нас в дом. Глафира Петровна плохо себя чувствует. А так они поедят вкусностей, если не сейчас, то утром.

Мы двинулись обратно по той же тропинке, только теперь впереди шел Рустам, за ним – Нина, потом Алла и Таня, следом – Светлана Юрьевна. Я шла предпоследней, замыкал шествие Мартынюк. Пропустить его вперед не получалось – по обе стороны от тропинки высились сугробы. Оставалось прибавить шаг, чтобы поскорее выйти на более широкий участок, где мы смогли бы разойтись.

Я так спешила, что споткнулась и завалилась в сугроб. Мартынюк подхватил меня, поставил на ноги и отряхнул от снега.

– Вы в порядке, Зоя Евгеньевна?

– Да, спасибо.

Я попыталась протиснуться мимо него, но он удержал меня за руку.

– Подождите. Я давно хочу вам сказать…

– Не надо. Лучше догоним остальных.

– Нет, я скажу.

– Игорь Михайлович, вы пьяны и завтра будете жалеть о своем поведении.

– Да, я пьян, но это к лучшему. Я люблю вас, Зоя. Я больше не могу держать это в себе.

Я до последнего надеялась, что это просто розыгрыш, что сейчас Мартынюк рассмеется и даст мне пройти. Но секунды шли, а он по-прежнему преграждал мне путь и смотрел так, словно я была виновата во всех его бедах.

– Зоя, будьте моей женой!

Внезапно я уловила движение за его спиной и, посмотрев туда, увидела Рустама, который решил вернуться, обнаружив, что я куда-то пропала. Услышав слова Мартынюка (в морозном воздухе звуки разносятся отлично), Вахидов замер и устремил на меня пристальный взгляд. Оба они с одинаковым нетерпением ждали, что я отвечу. Но я молчала, опустив глаза.

Когда я вновь посмотрела на то место,