Королевские сестры - Виктория Холт

***

Однажды утром, когда Анна и Мария сидели у постели маленького мальчика, выглядевшего еще более хрупким, чем когда-либо, за дверью послышались голоса.

— Говорю вам, я должна видеть принцессу.

— Вы должны сначала просить аудиенции.

— Это срочное дело… дело жизни и смерти… для ребенка.

Королева поднялась, Анна тоже.

Мария распахнула дверь.

— Что здесь?.. — начала она, и в тот же миг крупная, дородная женщина почти оттолкнула ее и вошла в комнату.

— Я хочу видеть принцессу Анну.

— По поводу моего ребенка… — начала Анна.

Женщина проницательно посмотрела на нее и сказала:

— Так это вы? — Затем она подошла к колыбели и взглянула на ребенка. — А это юный принц?

Мария была рядом с ней.

— Кто вы и что вам здесь нужно?

— Я мать, — ответила женщина, — и я не потеряла ни одного ребенка. У меня в груди молока хватит на двоих, а у меня только один. Я могу спасти этого ребенка.

Королева и принцесса переглянулись.

— Откуда у вас такая уверенность? — спросила Мария.

— Я буду отвечать матери ребенка и никому другому.

— Вы говорите с королевой, — сказала ей Анна.

— Что ж, мадам, — произнесла женщина, — я миссис Пэк, квакерша, и я пришла сказать вам, что этот ребенок умирает от недостатка хорошего молока, которого у меня в избытке.

Шум привлек в комнату принца Георга. Он был бледен от недосыпания, ибо почти всю ночь не спал вместе с Анной, время от времени наблюдая за младенцем и обсуждая, что можно сделать, чтобы спасти его жизнь.

Он посмотрел на женщину, на ее розовое здоровое лицо и полную грудь.

Он пробормотал:

— Est-il possible?

Глаза его заблестели от слез, и он обнял жену.

— Мы не можем упустить такой шанс, дорогая, — прошептал он.

— Возьмите ребенка, — сказала Анна, — и посмотрите, будет ли он у вас есть.

Миссис Пэк взяла принца в свои крепкие, но нежные руки, и он не захныкал, как бывало с другими кормилицами. Она села на табурет, который подставил ей Георг, и, расстегнув кофту, приложила губы ребенка к своей груди.

На мгновение он всхлипнул, а затем начал сосать.

Анна повернулась к Георгу, и он обнял ее. Мария беззвучно плакала. Быть может, еще не поздно.

Наконец-то появилась надежда.

***

Миссис Пэк, квакерша, спасла жизнь младенцу. Теперь он регулярно ел и кричал, если не получал еду вовремя.

Анна была в восторге; Георг не мог налюбоваться на младенца и напоминал всем, как тот выглядел еще совсем недавно.

— Est-il possible? — улыбаясь, спрашивали его, и он улыбался в ответ, не зная, что его прозвали «Старина Эстильпосибль».

Мария была так счастлива, что говорила Анне, будто считает младенца своим приемным сыном, и Анна в то время была готова его с ней разделить. Было так приятно снова ладить с Марией. Она даже находила Вильгельма сносным.

Что же до миссис Пэк, то с ней обращались как с королевой. Для нее ничего не было жаль. Королева и принцесса не находили слов, чтобы выразить свою благодарность, и заявляли, что никогда не забудут, чем обязаны молодой квакерше.

Миссис Пэк было наплевать на чины, и она считала младенца единственной важной персоной в детской; следовательно, его кормилица была важнее любой фрейлины.

Казалось, назревает беда, когда она приказала Саре отойти от колыбели.

— Если я захочу взять ребенка, я его возьму, — сказала Сара, и глаза ее сверкнули.

— Ничего подобного вы не сделаете, — заявила миссис Пэк.

— По-моему, кормилица, вы забываетесь.

— Это вы забываете, что дитя поручено моим заботам и моим заботам оно и останется.

— Послушайте, милочка, раз уж вы кормили герцога Глостерского, то возомнили себя важной персоной при дворе.

— Поскольку им нужна была жизнь этого ребенка, а я им ее дала, то да, милочка, я — важная персона при дворе.

— Какая наглость! — вскричала Сара.

— Можете чесать языком, как вам угодно, но руки прочь от моего ребенка.

— Я доложу о вашем поведении принцессе.

— Делайте что хотите, мне все равно.

Сара посмотрела на младенца, и на миг показалось, что две женщины вот-вот сцепятся над ним в борьбе. Но Сара передумала и вместо этого пошла искать Анну.

— Миссис Морли, — вскричала она, — эта кормилица — невыносимое создание!

— Вы о нашей доброй миссис Пэк?

— Доброй миссис Пэк! Право слово, она, кажется, считает себя достойной короны лишь потому, что ей случилось кормить герцога Глостерского.

— Я никогда не смогу ей отплатить, как и мистер Морли. Он только на днях вспоминал, каким хилым был наш маленький ангел, и говорил…

— «Est-il possible?». Знаю. Но на самом деле она всего лишь кормилица. Такую мы могли найти в любое время.

— Но мы не могли. Мы пробовали разных, и ни одна не годилась, пока не пришла миссис Пэк.

— Принц скоро подрастет и сможет обходиться без нее.

— Мы с мистером Морли побоимся ее отпустить. Мы чувствуем, что она — своего рода талисман.

— Она была очень дерзка со мной.

— С моей дорогой миссис Фримен? О, мне жаль. Но помните, она не то чтобы благовоспитанная дама. Она резка и с королевой, но та прощает ей все из-за того, что она сделала для нашего ангелочка. И со мной тоже… и с мистером Морли.

— Мне нелегко прощать оскорбления, нанесенные моей дорогой миссис Морли.

Анна улыбнулась.

— Съешьте одну из этих сладостей, дорогая миссис Фримен. Они особенно хороши. Надо будет заказать еще. А теперь сядьте и забудьте о миссис Пэк. Расскажите мне что-нибудь интересное.

Значит, она устала от нападок на эту женщину. Более того, она была на ее стороне… против Сары.

И что Сара могла с этим поделать? Было ясно, что, сколько бы она ни плела интриг против миссис Пэк, ей никогда не удастся ее убрать, потому что королева и Анна верили, что ребенок все еще в ней нуждается.

Сара Черчилль, графиня Мальборо, оскорблена какой-то кормилицей!

И это было не все. Сестры снова были вместе.

— Дорогая Анна, как сегодня мой маленький ангел? Я не могла успокоиться, пока не увидела его.

— Дорогая Мария, я уверена, он тебя узнает. Видишь, как он улыбается?

Тьфу!

— Теперь, когда вы подарили им наследника престола,