Хроники «Бычьего глаза» Том I. Часть 2 - Жорж Тушар-Лафосс

красивому лицу при дворе, утроила его природный румянец. Месть не только наслаждение богов, она также составляет необходимость женщин, а в особенности оскорбленных действием. Маркиза побежала жаловаться королю; маркиз был сослан в имение, лежавшее у подошвы Пиренеев. Двести тысяч франков, отсчитанных ему по прибытии на место, тамошним казначеем от имени короля, усладили несколько его скорбь… Бедный изгнанник, пересчитывая четыре тысячи луидоров, повторял этот стих Амфитриона: «Властитель Юпитер умеет позолотить пилюлю».

Была пора Амфитриону Монтестану удалиться; его неверная супруга не могла долее скрывать последствий своей преступной любви. Она попыталась, впрочем, замаскировать свою беременность, изобретя моду, которую поспешили принять при дворе; дамы теперь одеваются: по мужски, исключая юбки, на которую на месте пояса выдергивают рубашку, укладывая таким образом, чтобы в ее складках скрыть неестественную полноту. Мода эта производит фурор.

Наконец, мы можем наслаждаться образцовыми произведением Мольера; после двухлетних стараний при дворе, поэт этот получил дозволение поставить своего «Тартюфа». И вот теперь лицемеры и ханжи осуждены видеть себя на сцене после того, как играли на сцене света – это уменьшит немного их кредит, что чрезвычайно приятно.

Дела Принца в очень плохом положении; он должен более восьми миллионов, и служители его не получали по пяти, по шести лет жалованья. Каждый день масса кредиторов толпится у него в передней и принц, который не может остановить этих назойливых посетителей, старается пройти сквозь них как можно скорее, отделываясь новыми обещаниями которые сам не знает, как исполнить. Находясь в этой крайности, принц давно уже хлопочет у Кольбера о дозволении въезда во Францию; Курвилля, единственного человека, который может устроить дела этого задолжавшего героя. Генеральный контролер предложил за это чудовищную цену: не смотря на услуги, оказанные Курвиллем королю, заключением различных союзных договоров с Нидерландами, в то время как его заглазно вешали в Париже, строгий министр потребовал, чтобы он внес в казну еще шестьсот тысяч ливров. Принц, по крайней мере, выхлопотал, что старинному стороннику его дозволено защищать лично его дело. Он приехал недавно и старается в одно время успокоить немного алчность Кольбера и настоятельные требования ростовщиков принца. Двойная эта забота в хороших руках.

При; дворе много смеялись над тем, какие предосторожности должен был принять Курвилль, чтобы запастись в Мадриде мукой и сухарями. Для проезда через богатую Испанию до Байоны. Ни у одной нации нет столько золота, сколько у испанцев, а народ, тем не менее, пожираем насекомыми и бедностью; это дает понятие о том, каково может быть благосостояние государства, когда одно дворянство обладает вполне богатствами. Курвилль нам рассказал несколько подробностей более веселых о кастильских нравах. Так, например, существует обычай – проходя мимо кареты, в которой сидят женщины, заговаривать с ними. Обыкновенно разговор бывает сален и более, нежели двусмыслен. На это отвечают с живостью и никогда не остаются в долгу относительно вольностей. Но если при них есть мужчина, которого вы не заметили, он предупредит вас об этом весьма выразительными знаками, и которые равняются предложению удалиться. Итак, испанские мужья могут рассчитывать на скромность своих жен… когда сами их сопровождают.

Казимир, бывший сперва иезуитом после кардиналом, потом воином, наконец, королем польским, и который по примеру королевы Христины добровольно отказался от престола, живет уже около месяца в Париже. Людовик XIV очень хорошо принял его, и узнав, что он хочет снова поступить в духовное звание, дал ему аббатство Сен-Жермен де Превс большим содержанием. Однако Казимир не слишком-то торопится вступить в свою монастырскую должность – королевские ли привычки, воспоминание ли кардинальства, – только его польское величество является весьма чувствительным к прелестям наших красавиц. Этот король, сделавшийся аббатом, не обладает ни молодостью, ни красотой, ни остроумием; но у него огромные брильянты, на которые зарятся все алчные придворные честолюбия. Монарх, почти надевший рясу, всегда окружен роем светских красавиц в Сен-Жермэнской галерее; можно сказать, что драгоценные камни его выставлены на аукцион нежных взоров и заискивающих улыбок. В то время как экс-король борется среди сладостных соблазнов, его бывшие подданные нашли ему наследника. Герцог Лотарингский и великий Конде имели сторонников на Сейме, но у них не доставало главного деятеля – золота, и князь Михаил Вишневецкий, человек вполне достойный и потомок Ягеллона, был избран поляками…

Расин не является ко мне более; мы кажется с ним поссорились; насколько припоминаю – я ни в чем не могу упрекнуть себя. Я считаю себя слишком большим другом молодого поэта, чтобы позволить себе некоторые замечания относительно не весьма поэтических его стараний около Шаммеле; не знаю, как он посмотрел на это, но он удалился вслед за моими замечаниями… Конечно, доводы тридцатилетней графини ничего не значат перед убеждениями двадцатипятилетней актрисы. Несмотря на этот род размолвки я, тем не менее, отдаю справедливость прекрасным произведениям наследника Корнеля и искренно скорблю о печальном приеме, которым встречает публика его трагедию «Британик», даваемую около месяца в совершенной пустыне. Правда, в этой пьесе можно найти серьезные недостатки: историческая верность например, сильно оскорблена унижением величия Британика перед Нероном. Развязка, как Юния после смерти героя бежит сделаться весталкой – также лишена достоинства: это место лишено всякого вероятия, ибо храм Весты открывался для жриц этого божества лишь после долгого ряда испытаний и формальностей. Но одной уже роли Нерона, великолепно сыгранной Флоридором, первым актером нашего времени, достаточно, чтобы любоваться этим произведением, не говоря уже о блестящих стихах, каких не писал еще талантливый автор. Заключено, что после первого представления «Британика» Людовик ХIV перестал танцевать в придворных балетах; пораженные этим обстоятельством, наблюдатели искали причины и нашли ее в стихах о Римском Императоре, применимых к поведению французского монарха. Там говорится, что Нерон выставлял себя на позорище Римлянам, появляясь на подмостках театра.

Вот нравственный результат, стоящий больше всякого успеха; говорят, что монолог этот написан Расином по требованию Кольбера.

Мадемуазель, отказавшая в своей руке многим государям, тем не менее, носит цепи не столь знаменитого смертного; граф Лозен давно уже заставляет биться сердце, в котором обращается кровь Генриха IV. Этот фаворит Людовика XIV в сравнении с внучкой великого Беарнца, не более как весьма темный дворянин, которого только благосклонность государя вытащила из толпы, и смелость которого добыла больше кредита, нежели ему дали. Мне было бы затруднительно сказать, что именно очаровало Мадемуазель в Лозене, ибо, как мне известно, в нем мало хороших качеств и его нельзя назвать красивым мужчиной. Вот его портрет: он мал ростом, но недурно сложен, и талия его не лишена изящества. Волосы у него, белокурые неприятного оттенка, глаза