Королевские сестры - Виктория Холт

чтобы сохранить другого. Я вижу всеобщее отпадение знати и дворянства, которые заявляют, что не имеют иной цели, кроме как убедить короля обеспечить безопасность их религии, которую они видят в такой опасности из-за яростных советов священников, кои, дабы продвинуть свою веру, не заботились, каким опасностям они подвергают короля. Я полностью убеждена, что принц Оранский желает королю безопасности и сохранения, и надеюсь, что все может быть улажено без кровопролития путем созыва парламента.

Да дарует Бог счастливый конец этим бедам, и да будет правление короля процветающим, и да смогу я вскоре встретить вас в полном мире и безопасности, а до тех пор позвольте мне просить вас сохранить то же благосклонное мнение, которое вы до сих пор имели о вашей самой послушной дочери и слуге.

Анна.

Это письмо было немедленно опубликовано, чтобы предотвратить беспорядки.

Это было письмо, говорили люди, послушной дочери и преданной жены. Как добра принцесса по сравнению со своим распутным отцом!

Толпа разошлась. Королеву не следовало трогать.

Но народ еще тверже, чем прежде, поддерживал протестантов Вильгельма, Марию и Анну.

***

Яков, больной и разочарованный, вернулся в Лондон. В Солсбери ему пришлось пустить кровь, и он чувствовал себя больным не только душой, но и телом. Он думал о том унылом ужине, когда до него дошли вести, что один за другим его генералы покидают его. Черчилль ушел — Черчилль, которого он считал своим человеком, Черчилль, которому он благоволил, потому что любил его сестру Арабеллу; затем Георг — не то чтобы он был высокого мнения о Георге или считал его большой потерей, — но его собственный зять! Муж Анны!

Анна! Его любимая дочь. Она была единственной, к кому он мог обратиться за утешением. По крайней мере, у него осталась младшая дочь. Он был глубоко уязвлен холодностью Марии, но говорил себе, что это понятно. Она так долго была вдали от дома и полностью находилась под влиянием мужа; ей пришлось выбирать между мужем и отцом, и она выбрала мужа. А ведь когда-то она была его любимым ребенком.

Но оставалась еще Анна. Он нежно улыбнулся. Она всегда будет помнить их близкие отношения. К кому она приходила, когда ей нужна была помощь? Всегда к отцу, потому что знала, что там она ее найдет.

Ее муж покинул его — но он был слабым человеком и никогда многого не значил. С Анной будет по-другому. Когда он будет со своей дочерью, он помолодеет; вместе они выступят против его врагов.

Приближаясь к Лондону, он сказал:

— Сначала я поеду к королеве, а затем в Кокпит.

Мария Моденская пребывала в величайшей тревоге и страхе, что толпа снова поднимется против нее, как в тот раз, когда все поверили, будто она похитила принцессу.

Она бесцеремонно бросилась в объятия мужа и, рыдая, обнимала его, говоря, как счастлива видеть его живым.

— Мы окружены предателями, — сообщила она.

— Все будет хорошо, — ответил он. — Я собираюсь повидать Анну, и мы вместе все обсудим.

— Анну! — воскликнула Мария Моденская. — Так вы не знали?

— Не знал? — В его голосе и глазах был явный страх.

— Она ушла, как и все остальные, — пылко произнесла Мария Моденская. — Она, как и все прочие, против вас. — Он уставился на нее, а она продолжала с жаром: — Вы не верите. Вы ослепили себя. Она и Сара Черчилль давно уже ваши враги. Они за Марию и Оранжа. Она забыла своего отца, потому что не хочет, чтобы мой сын получил корону, которая, как она надеется, однажды достанется ей.

— Этого не может быть, — прошептал Яков.

— Неужели? Она сбежала из Кокпита. Ушла, чтобы присоединиться к мужу, как она говорит. Она ушла, чтобы присоединиться к ним. Она против нас, как и Мария… как и Вильгельм.

Яков опустился на табурет и уставился на свои сапоги; затем на его глазах медленно навернулись слезы.

— Боже, помоги мне, — сказал он, — мои собственные дети покинули меня.

***

Конфликт был окончен. Это была бескровная революция. Победа протестантской Англии над вторжением католицизма.

Вильгельм Оранский въехал в Сент-Джеймсский дворец в закрытой карете. Правда, шел дождь, но толпы собрались в ожидании хоть какого-то зрелища; и вот он, Вильгельм, с его длинным кривым носом, огромным париком, казавшимся слишком большим для его тщедушного тела, сутулыми плечами, бледным холодным лицом. Не тот король, что мог бы понравиться англичанам. Как он отличался от своего веселого дяди Карла, который во время Реставрации казался воплощением веселого монарха веселой страны. Но Вильгельм был протестантом, а религия была важнее веселья; и в любом случае, их королевой должна была стать его жена Мария.

Мария Моденская сбежала во Францию с маленьким мальчиком, которого сторонники Якова, известные как «Джеки», или якобиты, называли принцем Уэльским; но многие предпочитали верить, что ребенка подложили в постель королевы в грелке.

Анна присоединилась к принцу Георгу в Оксфорде, где народ чествовал их и называл Анну наследницей престола. Яков покинул Уайтхолл через потайной ход и добрался до Ширнесса, где намеревался сесть на корабль до Франции и присоединиться к жене и сыну, но был схвачен и возвращен в Уайтхолл.

Положение было деликатным. У Якова были друзья в Лондоне, и даже те, кто был против него, прониклись жалостью из-за того, что его покинули дочери. Он был пленником, но по приказу Оранжа, который стремился избежать прямого конфликта, ему предоставили множество возможностей для побега.

Яков этим воспользовался.

***

Лишь когда Якова выслали из Лондона, Анна вернулась с Сарой и принцем Георгом.

Люди вышли на улицы, чтобы приветствовать принцессу, которая была им куда милее, чем угрюмый Вильгельм. Не имея ни малейшего понятия об интригах, что плелись в Кокпите, они выражали ей свое сочувствие — бедняжка, разрывается между долгом перед отцом и долгом перед верой. Но она сделала правильный выбор, и они были этому рады. Это был конец Якова, и страх перед католицизмом миновал.

Тем временем Якова доставили в Рочестер, но его стража получила тайные инструкции позволить ему бежать, если представится возможность. Его жена и сын были во Франции; Вильгельм Оранский был бы рад, если бы он к ним присоединился, ибо предвидел неловкие осложнения, останься Яков в Англии.

Яков поступил так, как и ожидал Вильгельм: он покинул Рочестер под покровом темноты и через несколько дней благополучно высадился во Франции, где Людовик XIV, непримиримый враг Вильгельма Оранского, с