Судьба и случай. Стихи из разных книг - Татьяна Витальевна Кузовлева

class="v">И был в десятках судеб прочерк

Числом сегодняшним закрыт.

И всё, что жило и дышало,

В своё вкорёжила нутро

Волна огня, волна металла,

Вагон взорвавшая метро.

…Пусть крик утихнет в сердце глухо,

Пусть память вычистит пробел,

Но как мне вытравить из слуха:

– Я успеваю!.. Я успел!..

«Небо негромким откликнулось всплеском…»

Памяти мамы

Небо негромким откликнулось всплеском —

Робко коснулась душа вышины.

Некому. Некого. Не о ком. Не с кем.

Неистребимое чувство вины.

«Четыре имени шепчу в ночи пустой…»

Четыре имени шепчу в ночи пустой:

Мария, Иисус, Господь и Дух Святой.

Марии говорю: «Пойми и защити!».

Христа прошу: «Направь к любви мои пути!».

А Господа молю, чтоб дал он силы мне

Помочь тем, кто сейчас с бедой наедине.

И как награду я во мраке вижу свет.

Я знаю: Дух Святой оставил этот след.

Раздвинул небеса – и вот уже, легка,

Слетает с губ моих нежданная строка.

И зажигает Он в моей душе свечу.

Я одиночеством за этот миг плачу.

«И если вырваться наружу…»

И если вырваться наружу

Готовы гнев, обида стыд, —

Замкни уста, захлопни душу —

Что скрыто, то не навредит.

И если день казался адом,

Перестрадай его, и всё ж

Зря не пугай того, кто рядом,

Того, кто близок, не тревожь.

«Поверь, Иерусалим…»

Поверь, Иерусалим:

Моя была бы воля,

Губами бы сняла

С твоих камней слезу.

Здесь вертикаль любви

С горизонталью боли

Образовали крест,

И я его несу.

Я знаю, хрупок мир

И вечность ненадёжна,

И не точны слова,

И уязвима плоть.

Но истина одна

Светла и непреложна —

Одна у нас Земля,

Один у нас Господь.

Прости, Иерусалим,

Я вряд ли вновь здесь буду.

Но будут жечь меня

На северных ветрах

Жар полдня твоего,

Твоей ночи остуда

И за твоих детей

Неистребимый страх.

«По тропинке сырой. Вслед за Вами…»

Борису Васильеву

По тропинке сырой.

     Вслед за Вами.

          К ступеням крыльца.

В полутёмные сени впуская дыханье лесное.

Я за Вами иду. Вижу спину – не вижу лица.

Разве можно прожить вот с такою прямою спиною?

О, как круто взбираться в светёлку, где дышат века!

Разбуди их – и строки метнутся за ними в погоню.

И ветра зашумят. И раздвинется свод потолка.

И рванутся на волю любви и бессмертия кони.

Я боюсь затенить, оборвать, погубить волшебство.

И я втайне винюсь, что не вовремя я и некстати.

Я краду Ваше время, – а что драгоценней его?

Но соблазн воровства не умею никак удержать я.

Я за Вами иду. Я вблизи, даже если не здесь.

Я ведь тоже из тех, кто родился с прямою спиною.

Я из тех, в ком бунтует в ночи многокровная смесь.

Я из тех, кто справляется с бунтом жестокой ценою.

Потому мне так дорог в чащобе затерянный дом,

Где дыхание женщины переплавляется в Слово.

Не жена и не дочь, уходя, я прощаюсь с трудом.

И опять возвращаюсь. И всё повторяется снова.

И закружит опять этот путь мою жизнь по кольцу,

И вчерашний свой шаг

          я в сегодняшнем полдне расслышу.

И за Вами пойду. По всё той же тропинке. К крыльцу.

И потом – за ступенькой ступенька – всё выше и выше.

«Первоянварского воздуха прикосновение…»

Первоянварского воздуха прикосновение

Чисто и холодно к сомкнутым сходит губам.

Ни клевете никогда не отдам, ни забвению

Тех, с кем случилось пройти по минувшим годам.

Взлёты и срывы по-разному были им выданы.

На сквозняке бьётся рваное пламя свечи.

Ты осторожно, судьба, разведи их с обидами,

С чистой страницы разбег начинать научи.

Все мы живём на земле не капризною славою,

Не ожиданием манны на праздном пути.

Не опоздать бы нечаянно с помощью к слабому.

Не побояться бы к сильному в горе придти.

«Тяжёлых лип качнулся звон…»

Сергею Филатову

Тяжёлых лип качнулся звон

И медленно проплыл над ухом.

Сережа, это вновь Самсон

Обжёг меня медовым духом.

Как много света в этом дне!

Какие в нём слова уснули!

И память возвращает мне

Все прежние твои июли.

Слов поздравительных каскад.

Звон рюмок. Восклицанья. Вздохи.

И глаз твоих усталый взгляд —

Как будто бы поверх эпохи.

Как будто бы дано тебе

Прочесть по возбуждённым лицам

Всё, чему быть в твоей судьбе,

И всё, чему уже не сбыться.

Кто верен будет, кто предаст,

Кто заслонит тебя плечами.

Как говорил Екклесиаст,

От знаний – многая печали.

И многое откроешь ты.

Но, как прови́денье не мучай,

От истины до клеветы —

Дорога расстояньем в случай.

И потому такую грусть

Я вдруг в глазах твоих читаю.

Но ласточки кричат, и пусть

На новый круг выходит стая.

А мы любовью и трудом,

Мы