Избранные произведения драматургов Азии - Мохан Ракеш

Ханькоу — в Чунцин, готовим джиповых девочек, служанок, поставляем американским солдатам и офицерам. И всем этим будет заправлять «трест». Что ты скажешь на это?

С я о  Т а н. Великолепно! Великолепно! Во-первых, это предусматривает единый контроль, во вторых — обеспечивает нужды американских солдат, что, несомненно, пойдет на пользу государству.

С я о  Л ю. Ладно, ты только придумай для «треста» название получше да поизысканнее, что-нибудь вроде «брови — листочек ивы, глаза — косточки абрикоса, губы — вишни». Что-нибудь эдакое, поэтичное.

С я о  Т а н. Хм… «Трест», «трест»… Нет, нет! Само слово «трест» исключает изысканность. Ты посмотри, какими оно иероглифами пишется: «похищать людей с целью выкупа» или «убивать заложника»[8]. Не годится! Не изысканно!

С я о  Л ю. Да! Не очень изысканно! Но слово-то американское и пользуется популярностью!

С я о  Т а н. И все же «Объединенная фирма» куда красивее!

С я о  Л ю. Допустим. И как бы ты назвал эту «Объединенную фирму»?

Д и н б а о. Самое подходящее название — «Грязная фирма»!

С я о  Л ю. Не болтай, Крошка. Разговор серьезный! Будешь стараться, сделаем тебя над всеми девочками начальницей!

С я о  Т а н. Может быть, «Хуа хуа» — «Не скупись на цветы». Красивая девочка все равно что цветок! Нравится цветочек — не скупись, выкладывай денежки, вот тебе и название. Как поется в пекинской опере: «Горы синие, вода зеленая, прекрасен и порочен этот мир!» Что скажешь?

С я о  Л ю. Спасибо тебе, Сяо Тан. Спасибо! (Жмет руку.) Пойду к Шэню, провентилирую этот вопрос. Если он одобрит, считай себя советником. (Убирает бумаги в портфель, хочет уйти.)

В а н. Как мне быть с Динбао?

С я о  Л ю. Я же сказал, не твоя забота. Это забота «треста». Просто я хочу провести эксперимент в твоей чайной.

Д и н б а о. Ты обещал напоить меня кофе.

С я о  Л ю. Сяо Тан, пойдешь с нами?

С я о  Т а н. Идите! А я должен подождать здесь одного человека.

С я о  Л ю. Пошли, Крошка!

Д и н б а о. До завтра, хозяин! До встречи, наставник! (Уходит вместе с Сяо Лю.)

С я о  Т а н. Хозяин, дай почитать газету!

В а н. Сейчас поищу. Где-то здесь валялось несколько штук двухлетней давности!

С я о  Т а н. Да ты что!

Входят  М и н  Ш и ф у, Ц з о у  Ф у ю а н ь  и  В э й  Ф у с и.

Мин Шифу садится отдельно, Цзоу Фуюань и Вэй Фуси — вместе. Ван Лифа раскланивается с ним.

В а н. Прошу простить, уважаемые, деньги вперед.

М и н. Все в порядке, брат!

В а н. Ох! Жгут губы слова эти проклятые: «Деньги вперед!» (Быстро заваривает чай.)

Ц з о у. Ну как, хозяин, будем вечером давать представление?

В а н. Уже пробовали, никакого толку! Только попусту жечь электричество. Этим посетителей не заманишь!

Ц з о у. И то верно. Третьего дня я выступал в Хойсяньгуане, читал отрывки из разных пьес. Рассказывал о странствующих рыцарях и борцах за справедливость, о злодеях и о героях, о почтенных старцах и о молодых… И сколько вы думаете пришло народу?

В а н. Сколько же? Ведь вы мастер рассказывать эти пьесы! Как вы, никто не умеет.

Ц з о у. Если я мастер, как вы говорите, тогда почему пришло всего пять человек, да еще два безбилетника?

В э й. И все же брат, у тебя дела идут лучше, чем у меня. Я уже больше месяца совсем без дела.

Ц з о у. А кто велел тебе идти в певцы?

В э й. Так ведь голос у меня есть и гримироваться я умею.

Ц з о у. Но на сцене ты не очень-то стараешься.

В э й. Пою-пою, черт возьми, и хоть бы на лепешку с лапшой заработал! Что же я рехнулся, чтобы еще стараться?

Ц з о у. Да, Сифу, задушили нас модные песни. Но я так думаю: искусство наше нам дороже жизни. О нем болит душа. Еще несколько лет, и все его забудут. Мы виноваты перед нашими учителями. Пословица гласит: «Злу никогда не одолеть добра». Но сейчас зло восторжествовало. Все хорошее, все справедливое гибнет на корню.

В а н (к Мин Шифу). Давненько я вас не видел.

М и н. Никак не мог выбраться. Я ведь теперь кормлю заключенных.

В а н. Шеф-повар банкетов, который обслуживал сто, а то и двести человек, теперь печет кукурузные лепешки?

М и н. Что поделаешь? В наши дни больше всего людей именно в тюрьмах. Какие там банкеты? Я даже утварь всю продал.

Входит  Ф а н  Л ю  со свитками картин.

М и н. Уважаемый Лю! Как там моя кухонная утварь? Мне деньги нужны.

Ф а н. Мин Шифу, купи лучше картину!

М и н. Зачем она мне?

Ф а н. Да ты посмотри, что за картина! «Шесть великих отшельников». Дун Жомэй рисовал!

М и н. Небо хорошо нарисовано, только голод им не утолишь!

Ф а н. Он плакал, когда отдавал мне картину!

М и н. Я тоже плакал, когда отдавал тебе свою кухонную утварь.

Ф а н. Кто плачет, тот ест тушеное мясо! Иначе зачем бы мне хлопотать? Поставь себя на мое место. Думаешь, можно прокормиться игрой на барабане?

М и н. Уважаемый Лю, должна же быть совесть у человека, как можно так со старым приятелем?

Ф а н. Стоит ли говорить о паре каких-то побрякушек! Не вспоминай больше об этом. Иначе подумаю, что ты ничего не смыслишь в дружбе.

Входит  Ч э  Д а н д а н, позвякивая двумя серебряными юанями.

Д а н д а н. Кто купит два юаня? Наставник, не желаете ли?

Сяо Тан молчит. Входят  П а н с ы  и  Ч у н ь м э й. Пансы богато одета, вся в драгоценностях. Следом за ней идет  Л а о  Я н, торговец всякой всячиной.

С я о  Т а н. Государыня!

Ф а н  Л ю. Государыня!

П а н с ы. Наставник!

С я о  Т а н. Я к вашим услугам, государыня! (Усаживает Пансы, наливает ей чаю.)

П а н с ы (увидев, что Чэ Дандан направляется к двери). Дандан! Подожди минутку!

Д а н д а н. Да, государыня.

Л а о  Я н (раскрывает короб с товарами). Государыня, взгляните!

П а н с ы. Спой-ка мне свою песенку, уж очень она мне нравится!

Л а о  Я н. Американские иголочки и ниточки, таблеточки! Помада, крем, чулочки из нейлона. Хоть мал мой короб, есть в нем все, что для души угодно! Вот только бомбы атомной с собой не прихватил!

П а н с ы. Ха-ха-ха! (Берет пару чулок.) Чуньмэй, держи! Дандан, рассчитайся с Лао Яном.

Д а н д а н. Государыня! Помилуйте!

П а н с ы. А кто ссудил тебе деньги? Проценты идут? Сколько ты мне задолжал? Наставник, проверь-ка!

С я о  Т а н. Сейчас!

Д а н д а н. Не затрудняй себя, наставник, я рассчитаюсь с Лао Яном.

Л а о  Я н. Государыня, пожалейте. Ведь он не отдаст.

П а н с ы. Не посмеет! Я не позволю!

Л а о  Я н. Угу! (Обращаясь ко всем.) Кому еще что нужно? (Поет.) Американские иголочки…

П а н с ы. Хватит! Иди!

Л а о  Я н. Да-да! Американские иголочки и ниточки, болваном буду, если не уйду! Пошли, Дандан! (Уходит вместе с Данданом.)

Ф а н (подходит). Госпожа, мне удалось раздобыть жертвенную утварь с голубой эмалью, вещь старинная, но недорогая. На алтаре будет выглядеть очень красиво! Хотите взглянуть?

П а н с ы. Покажи императору!

Ф а н. Слушаюсь! Его величество скоро взойдет на престол! Заранее вас поздравляю! Я