Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1918—1945). Том первый - Иржи Маген

уготовил для меня, и вспять,

К истокам скорби истекают слезы.

Но раз она твоя жена, о царь,

И стало быть, законная царица,

То кто же я, злосчастная?

И р о д.

                                        Не то

И не другое с этого мгновенья.

Ты не нужна нам боле.

Т а м а р.

                                    О творец,

Ты слышал эти речи? Не нужна я…

И как не помрачатся небеса,

Как не померкнут звезды?!. Тот, который

Перед лицом твоим давал обет

И свято клялся в верности до гроба,

Мной помыкает… Что творишь ты, царь?

Что за нужда тебе повелевает

Взять на душу неискупимый грех?

Да разве я Агарь{77}? О нет! И разве

Тебя я стала недостойной вдруг?

Была ль я непокорною, неверной?

Луну и звезды, солнце призови,

Пусть в душу мне посветят — ни единой

Зазорной мысли не увидят в ней.

Люблю тебя доселе! Так за что же

Меня ты гонишь, венценосный муж?

И р о д.

Ты чужестранка и к тому ж бесплодна.

Закон не возбраняет покидать

Подобных жен. Не так ли, книгочеи,

Советники? Менахен, подтверди!

Ты сведущ в уложеньях и законах.

М е н а х е н.

Не гневайся, владыка, но слуге

В подобных случаях молчать пристало,

Хоть сердце разрывается…

О б а д ь я.

                                           Ты прав,

Мой повелитель!

Т а м а р.

                           Змий, хамелеон!..

Царь, я свою свободную отчизну,

Свой царский род, богов своей страны —

Все, чем жила и дорожила прежде,

Беспрекословно в жертву принесла

Тебе, стремясь приноровиться, сжиться.

И словно персик, словно деревцо,

Я, пересаженная на чужбину,

Пустила корни, свыклась, привилась.

И видит бог — шесть лет над кровом наших

Надежд и чувств прошли, как светлый сон.

Ах, нет, еще шести не миновало!..

И р о д.

Мы каждою минутой дорожим,

И бесполезны эти проволочки.

Уймись, Тамар, и покорись судьбе!

Т а м а р.

Не замолчу, пока послушен голос,

А станет глохнуть — шепотом весь мир

Оповещу о страшном злодеянье.

Лети по белу свету, мой укор!

Душа, рыдай, оборотившись ветром,

Не знающим, откуда и куда

Несется он! Беспечно же, владыка,

Меня ты предал!.. А ведь я ни в чем

Перед тобой не виновата, нет!

О, вопиющая несправедливость!

Неужто твой рассудок заодно

С истекшим днем не помрачен? Неужто

На месте сердце? Загляни в себя!

Угасла совесть… Тлеет ли хоть искра?

Так оскорбить, унизить, пренебречь!..

И р о д.

Молчи! Не то…

Т а м а р.

                        Кто, кто тебя похитил?

Исподтишка… Я знаю кто. Она!

Завистница. Злодейка. Губы лживы.

И глаз дурной. Верни мне то, что мне

Принадлежит по праву! И немедля!

Иль заповедь забыла «Не кради!»?

Ужо господь за это покарает!

Ты и шестой пренебрегла…{78} Стыдись!

Бесстыжая, покайся!

И р о д и а д а.

                                Повелитель,

Вступись же, от гадюки защити!

От этой гадины арабской! Жалит

И пышет лютой злобой василиск…

А впрочем, нет, постой! Сама с ней справлюсь,

Я за себя сумею постоять

И прогоню ее в пустыню, в камни,

Где вылупилась эта тварь. Ступай!

Да знаешь ли ты, пришлая, что внучка

Я Ирода Великого? Престол

По праву мой. И ты должна отречься

И уступить Иродиаде трон,

Куда тебя вознес всего лишь случай.

Тем более что Ирод, царь, меня

В своем лелеет сердце августейшем,

Тебя изгнав оттуда. Преклони ж

Колена перед нами в знак смиренья!

Пока ты здесь — ты в подданстве у нас!

И благодарность за гостеприимство,

За все, чем пользовалась, — соизволь

Нам выказать! Довольно, погостила!

Колена преклони и уходи!

Ступай, исчезни с наших глаз, бродяжка!

Т а м а р.

Перед тобой колена никогда

Не преклоню! И знай, что в этой тяжбе

Я призываю в судьи весь народ.

Ты заришься на то, чем я владею

С его благословенья. Услыхав

Мой зов, народ рассудит справедливо

И вынесет достойный приговор.

И — горе вам!

И р о д и а д а.

                       Что?! Воля властелина

Превыше дел и помыслов людских!

Она — закон, который правит миром.

Известно ли тебе о том, змея?

И р о д.

Ты так и брызжешь яростной слюной!

Довольно бесноваться и злословить…

Советую: покуда не постиг

Тебя нещадный град царевой кары,

Вполне тобой заслуженной, Тамар, —

Уйди с дороги подобру-здорову!

Ступай-ка с богом, устранись, не то

Мы сотню стражников — опору власти —

На помощь кликнем…

Т а м а р.

                                  И от них народ

Свою царицу защитит! Он чуткий

И благодарный. На мою любовь

Он отвечал любовью. Я склонялась

Над ним, спеша помочь ему в беде,

Утешить в горе и пролить на раны

Целительный бальзам. Пеклась о нем,

Как мать — о дитяти…

И р о д.

                                    Иродиада,

Пойдем, голубка! Нынче — пир горой

В честь моего и твоего приезда,

А завтра — свадебное торжество,

Веселое, блестящее, как слава…

И р о д, И р о д и а д а, и х  с в и т а  и  в с е  ц а р е д в о р ц ы  удаляются во внутренние покои; остаются лишь царица Тамар и Замира с Иоанной.

Т а м а р.

Прелюбодействуйте, чтоб довершить

Свое паденье! Погрязайте в блеске

Разврата, кутежей!.. Я знаю: бог,

В которого уверовала свято,

Не станет снисходительно взирать

На ваши оргии. Кошмар Содома

Обрушит он на вас громами туч

И молнией летучею и