Война - Всеволод Витальевич Вишневский

регистрировались и учитывались донесения заводской и полицейской агентуры. В секретной регистратуре документы систематизировались по их содержанию. Папки хранились в шкафах. Между папками ставились заглавные карточки, на выступающих частях которых имелись надписи. За карточками с надписью «рабочие» ставились папки, в которых хранились все материалы, относящиеся к рабочим: справки полиции, внутренней охраны, биографии, фотографии, договоры и т. п.

Переводчики обоего пола годами, в молчании, видя только белые полоски воротничков и спины впереди сидящих, шелестели страницами огромных, похожих на библии, технических словарей.

Требовалось невероятное усилие воли, чтобы представить себе всех этих людей возбужденными, радостными, веселыми, болтающими. Почти невозможно было представить себе их в домашней интимной обстановке.

Запах бумаги, графита, чернил, резины, сургуча, клеенки был какой-то специальной средой для одновременного массового «консервирования», которому подвергались служащие по двадцать, тридцать и более лет подряд. Это давало поразительные результаты в соединении со следующей волшебной рецептурой:

«Терпение и труд все перетрут». «Стремись жить в согласии со всеми, но извлекай пользу из всего». «Не всякий родится богатым — стремись к богатству». «Богатый бедному не товарищ». «Послушание и терпение — залог успеха». «Просыпаясь утром, спрашивай себя: «Что я сегодня сделаю, чтобы заслужить благодарность начальства?» — и ретиво приступай к работе». «Каждый — кузнец своего счастья».

Результатом являлось то, что служащие работали со всем напряжением сил, со слепой преданностью чужому делу, в тщетном ожидании наград и повышений.

В этой среде (мелкой буржуазии и обнищавших дворян) высоко ценилось «воспитание». Главной и неиссякаемой темой были разговоры о погоде, ибо они их ни к чему не обязывали. В постоянной заботе о корректности эти люди исключали непосредственность и воодушевление. Даже их веселость была печальной.

Крупнейшей фигурой среди них, несомненно, был главный бухгалтер, который презирал американскую бухгалтерию и веровал в то, что, несомненно, лучшим видом бухгалтерии является двойная. Главное ее преимущество заключалось в том, что бухгалтер в процессе работы немедленно замечает ошибку и избавляет предприятие от убытков; кроме того, при двойной бухгалтерии получается точная картина состояния предприятия и каждого его отдела в любой момент. Главный бухгалтер вел следующие книги:

1. Инвентарные книги и книги балансов.

2. Книги закупок для всех закупаемых товаров.

3. Книги продаж всех продаваемых товаров.

В эти книги закупок и продаж заносились все суммы, которые позже переносились в контокоррентную книгу.

4. Кассовые книги для записей всех выплат и получений наличными деньгами.

5. Мемориал для всех вексельных операций, продаж и покупок акций.

Далее бухгалтер вел ресконтро— по векселям, акцептам и ценным бумагам, в которых записывались поступления и выдача векселей, акцептов и акций. В товарном ресконтро регистрировался приход и расход товаров. Кроме того, были еще различные вспомогательные книги, как-то: для выплаты заработной платы рабочим и служащим, для удержаний из таковой и т. д.

В расчетной конторе все стены были увешаны пожелтевшими наклеенными на картон мелкопечатными правилами и инструкциями, полными слов: «воспрещается», «вменяется», «карается» — и объявлениями об особых богослужениях в мастерских. Большие желтые шкафы хранили под замками дела завода. Тайны коммерции охранялись законом. По углам у икон с темными, строгими ликами горели лампады. В зеленоватых сюртуках с начищенными пуговицами и медалями стояли у дверей курьеры, ничего не оставляя без наблюдения. Внизу, в подъезде, всегда дежурили полицейские.

Дни выплаты рабочим их жалкого заработка были ненавистны всем служащим. В эти дни в затхлую тишину конторы врывались шум толпы, чужие запахи, чужие, враждебные им нравы — «плебс!..»

Снимая шапки, входили за получкой мастеровые. Они толпились у перегородок, в коридорах и на лестницах. Не глядя на вошедших, чувствуя их в полной зависимости от себя, конторщики неспешно шелестели списками.

Считалось профессиональным позором присчитать хотя бы лишнюю копейку, и поэтому сведения проверялись с необычайной точностью. Цех, фамилия заведующего цехом, текущий номер, имя и фамилия рабочего, квалификация рабочего, заводской номер рабочего, число рабочих дней, дни недели с соответствующими графами для проставления числа рабочих часов (для почасных, сдельных и премиальных часов отдельно), сумма проработанных часов, плата за час, недельный заработок, аванс, графы отчислений (последние были весьма различны для различных фабрик), сумма отчислений, сумма, причитающаяся к выплате, — все было учтено. Имелись и следующие надписи: «составлено» — здесь бухгалтер вписывал день составления ведомости и свою фамилию; «подсчитано» — здесь ставилась фамилия служащего, проверявшего ведомость; «просмотрено» — здесь подписывался заведующий данным цехом и ставил число, когда им просмотрена ведомость; «выплачено» — здесь подписывался и ставил число дня выплаты кассир, выдававший деньги.

Дубовые перегородки разделяли людей разных социальных категорий, и, хотя уровень платы у рабочих часто был выше, чем у конторщиков, самым фактом своей чистой работы и наличием воротничка (дюжина два рубля тридцать копеек) последние приобщали себя к «приличному» обществу и принимали все меры к тому, чтобы дать это почувствовать мастеровым.

Конторщики щелкали на счетах и небрежно-значительно помешивали ложечками чай. Он был выдан им ввиду работы в сверхурочное время, но производил на рабочих впечатление барственной независимости конторщиков.

Ожидавшие в конторе переминались, вздыхали, и только на лестницах шли разговоры в открытую.

— Задержечка, говоришь?

— Ага.

— Она — денежная. За июль тебе в августе дадут, ты поклонишься. А им прекрасно. Нас, гавриков, тут сколько тысяч? Деньги наши в банке, процент бежит. Они неделю, полторы оттянут — на молочишко и набежит, С рыла даже если по рублю — сколько им выйдет?

— Мало им всего…

Курьеры слушали молча, осуждающе, подчеркивая свою суровость.

— Чего ждут?

— Артельщиков нету.

Люди ждали. На окленных зелеными кантами картонах плотным шрифтом были выписаны правила внутреннего распорядка. В ожидании получки каждый мог читать и вникать в свою судьбу.

ПРАВИЛА

§ 1. Урочным временем на заводе считается для всех рабочих непрерывно продолжающаяся работа — 12 часов днем и 12 часов ночью, для ночной смены.

§ 2. Рабочие обязаны оставаться на работе и по окончании урочною времени, если по техническим причинам работа должна быть закончена без перерыва.

§ 3. Ремонтные рабочие обязаны выходить как ночью, так и в праздничные дни, а также оставаться по окончании обычных работ по требованию мастера.

§ 4. Все рабочие без изъятия обязаны выходить в часы непредусмотренные: в случае внезапной порчи котлов, проводов, двигателей и тому подобное.

§ 5. Перед началом работ даются гудки и ворота закрываются. Опоздавшему засчитывается прогул, накладывается штраф в размере половины дневного заработка, и к работе в первую половину дня означенный опоздавший не допускается. Опоздавший на 15 минут штрафуется в двойном размере. Отработка производится в сверхурочные часы по номинальной оплате.

§ 6. Вход в мастерские неработающим воспрещается и штрафуется.

§ 7. Из мастерских без письменного разрешения