Михаил Горбачев: «Главное — нАчать» - Леонид Васильевич Никитинский
Михаил Горбачев: «Главное — нАчать» читать книгу онлайн
Короткая, но яркая эпоха Горбачева погребена под штампом лихих 90-х: сменившим его правителям этот период отечественной истории неудобен — он порождает сомнения и будит мысль. На Горбачева приклеен ярлык, который одни давно прочли как «могильщик великой державы», а другие — как «великий реформатор», но так или иначе он уже как-то классифицирован и пахнет пылью краеведческого музея.
На самом деле предшествующий ему брежневский «социализм» сегодня мифологизирован, а о спрессовавшемся времени перестройки поколение родившихся в 90-е и позже почти ничего не знает. Извлекая новые смыслы из известных, казалось бы, фактов, автор стремится передать самый дух политической и нравственной революции, которой стала (хотя едва ли сразу была так задумана) горбачевская перестройка.
Загадку Горбачева, который возглавил могущественный СССР, как будто усыпив бдительность избравшего его на должность Политбюро, автор объясняет тем, что примерно до 1988 года он и сам ни за что не догадался бы о той роли, которая была ему отведена в российской и мировой истории.
Потерпела ли перестройка провал? Сегодня кажется так. Но завтра ответ на тот же вопрос будет зависеть от того, была ли она случайным отклонением в российской истории, или очередной попыткой сменить «колею».
Крючков предложил Янаеву подписать указ о принятии им на себя обязанностей президента, а на его вопрос, что с Горбачевым, ему ответили: «А тебе-то что? Мы же не врачи…» Янаев предложил возложить обязанности президента на Лукьянова, возник спор. В конце концов Янаев все же подписал указ, а все участники подписались под «постановлением ГКЧП № 1». Отказались Лукьянов, который должен был собрать Верховный Совет, чтобы легализовать действия заговорщиков, и Бессмертных, который объяснил, что после этого с ним, как с министром иностранных дел, никто из зарубежных партнеров не станет разговаривать. Около полуночи большинство участников разъехалось по домам, Крючков вернулся на Лубянку, Лукьянов сел у себя в кабинете писать текст заявления о незаконности предложенной модели подписания союзного договора, а Павлов и Янаев до утра квасили в кремлевском кабинете Павлова.
Заявление Лукьянова и документы ГКЧП были переданы по радио в 6:00, по телевидению в 6:30, а до и после этого по всем программам была запущена запись балета «Лебединое озеро», который у граждан СССР прочно ассоциировался с днями, когда сообщалось о смерти Брежнева, Андропова и Черненко. В 7:00 к Москве двинулась бронетехника Таманской и Кантемировской танковых дивизий, Тульская воздушно-десантная дивизия еще ночью сосредоточилась в районе Тушина, специальные подразделения взяли под охрану радиотелевизионный центр в Останкине, группа «Альфа» КГБ СССР окружила дачный поселок Архангельское-2.
Тем не менее не только президент Ельцин, но и председатель Верховного Совета РСФСР Руслан Хасбулатов, премьер-министр Иван Силаев и вице-премьер Юрий Скоков беспрепятственно проехали в Белый дом. Мэр Москвы Юрий Лужков отвез туда же и передал вице-президенту Александру Руцкому написанное в Архангельском воззвание Ельцина к народу. Экстренное заседание Верховного Совета РСФСР на Краснопресненской набережной открылось в 10:15, в 10:30 Ельцин и Силаев встретились с иностранными дипломатами, в 12:10 Ельцин взобрался на один из танков, окруживших здание Верховного Совета, и выступил с обращением, в котором квалифицировал происходящее как государственный переворот. Он призвал москвичей собираться на защиту Белого дома, а всех граждан СССР объявить забастовку в знак протеста против ГКЧП.
Тем временем в 10:00 в Кремле собрался Государственный комитет по чрезвычайному положению в составе вице-президента Янаева, секретарей ЦК Бакланова и Шенина, председателя КГБ Крючкова, министра внутренних дел Пуго, министра обороны Язова, сюда же приехали приглашенные накануне председатель Крестьянского союза Василий Стародубцев из Тулы и президент Ассоциации государственных предприятий Александр Тизяков из Свердловска (ныне Екатеринбург). Премьер-министр Павлов не смог встать с постели (Янаев оказался крепче), и к нему были срочно вызваны врачи.
Реакция на введение чрезвычайного положения лидеров союзных республик и руководителей областей РСФСР, которую по телефонам выясняли заговорщики, была скорее положительной, но часто уклончивой, и предприятия в провинции работали в обычном режиме. Крючков созвонился с Ельциным и сообщил остальным заговорщикам, что тот не соглашается ни на какие переговоры. Проблему создавали в основном москвичи, которые начали собираться у Белого дома, уже окруженного танками, но в первой половине дня 19 августа их было еще немного.
Днем Павлова удалось поставить на ноги, и в 18 часов он провел экстренное заседание кабинета министров, но путал слова и городил чушь. Большинство министров осталось в недоумении. Жена министра обороны Язова приехала к нему на работу в инвалидной коляске (у нее была нога в гипсе), а когда в это время по телевизору началась трансляция пресс-конференции ГКЧП, только и сказала: «Дима, с кем ты связался!..»
Ельцин выступает перед защитниками Белого дома
20 августа 1991
[Архив Ельцин Центра]
Пресс-конференция, на которую вышли Бакланов, Крючков, Язов, Стародубцев и Пуго, выглядела жалко, у Янаева заметно дрожали руки. Журналистка Татьяна Малкина в клетчатом платье с короткими рукавами задала вопрос, понимают ли устроители, что совершили государственный переворот, а кто-то из иностранных журналистов спросил, не консультировались ли члены ГКЧП с только что свергнутым чилийским диктатором Аугусто Пиночетом. В толпе возле Белого дома появился приехавший из Тульской области брат Стародубцева, он подбадривал его защитников словами: «Ничего, ребята — если Васька с ними, эта их затея точно провалится!»
Ночь прошла спокойно, и только в 14:00 20 августа в Министерстве обороны прошло совещание, на котором был утвержден план штурма Белого дома — операция «Гром». Бойцы ОМОНа и десантники должны были вклиниться в толпу, освобождая проход для группы «Альфа», а ее бойцы проникнуть внутрь и задержать Ельцина, вице-президента Руцкого и других. Штурм был назначен на 3:00 ночи 21 августа.
Все эти дни почти непрерывно лил дождь, но после обращения Ельцина накануне, которое, наряду с пресс-конференцией ГКЧП, было показано в главной вечерней телепрограмме «Время», многократно транслировалось зарубежными «голосами» и не отключенной от эфира радиостанцией «Эхо Москвы», толпа на Краснопресненской набережной росла и насчитывала уже до 400 тысяч человек. Москвичи окружили танки, застрявшие в толпе, заводили разговоры с танкистами и угощали их конфетами. Наблюдавшие за этим командиры уже и сами не были уверены, на какой они стороне, и опасались братания. В 12 часов начался митинг, с балкона Белого дома снова выступил Ельцин, его поддержали Руцкой, всемирно известный виолончелист Мстислав Ростропович, поэт Евгений Евтушенко, вдова Сахарова Елена Боннэр и другие.
19 августа министр иностранных дел РСФСР Андрей Козырев улетел в Париж и оттуда информировал лидеров европейских стран и США о происходящем. 20 августа президент Буш позвонил Ельцину и заявил об отказе признать ГКЧП законным правительством на международном уровне.
На вечернем расширенном заседании ГКЧП Янаев зачитал свое заявление о том, что слухи о предстоящем штурме здания Верховного Совета РСФСР не имеют под собой основания, и предложил всем его утвердить и обнародовать. В 17:00 Ельцин издал указ о временном, до возвращения законного президента СССР, возложении на себя обязанностей главнокомандующего на территории РСФСР. Генерал Александр Лебедь, командовавший военными, побывал в Белом доме и заявил
