Ткань Ишанкара - Тори Бергер

ты до сих пор не готов признать, что ты на самом деле такое. Ты не готов, и тьма в твоей душе пугает тебя не меньше Тайры, и поэтому ты подсунул ей свои страхи вместо ее собственных, тех, которые были у нее еще день назад.

– Она сказала, что боится тьмы внутри вас.

– Ты ни черта не понял! Ни черта не понял того, что ее так пугало! – снова разозлился Йен.

– Она сказала, что и вас тоже боится.

– Это нормально. Бояться некроманта нормально. Ненормально бояться некромантии, если ты с ней рожден. И ты понятия не имеешь, какую работу нам пришлось проделать, чтобы Тайра перестала ее бояться. Мы наконец-то пережили то самое приключение с катаной, наконец-то она осознала и приняла тот факт, что она не волшебная фея, а маг плана смерти, и некромантия – это то, чем ей придется заниматься всю ее жизнь. Наконец-то я смог допустить ее к настоящей практике, которая ей так необходима, без страха, что она свихнется от работы с планом смерти, потому что это непросто – знать, что ты существуешь за счет того, что кто-то перестает существовать. Особенно это непросто девочке с волшебными замками и драконами в голове, поэтому вместе с очищением костей я учу ее Закону, ограничениям и контролю, а не способам отъема жизни. И если ты понял все, что я сейчас тебе сказал, Ксандер, – маг смотрел на собеседника, со всем своим старанием сдерживая гнев, – то сделаешь вполне логичный вывод о том, что подключаться к плану смерти напрямую ей было рано, вообще было противопоказано, а с твоей подачи она в один момент без подготовки вышла на тот уровень, который практики с многолетним стажем могут взять лишь в Высшей Трансформации! Теперь она колдует некромантию, как совершенная и бесстрастная богиня смерти, а безразличие и контроль над своими эмоциями – это не одно и то же! Я пытался уберечь ее от падения в бездну, от отвращения к себе, от потери веры в Господа Бога, в конце концов, и тут пришел ты и сломал к чертовой матери эту хрупкую систему, которую мы выстраивали день за днем в течение последних двух лет! Теперь моя Ученица окутана тьмой, и она понятия не имеет, что можно с этой тьмой сделать, кроме как применить ее по назначению, а другого применения плана смерти, кроме отъема жизней, ты ей не раскрыл.

– У нас в Дрездене…

– У вас в Дрездене никогда не было некромантессы! – перебил Ксандера ’т Хоофт. – Ее нельзя обучать так, как обучают мужчин! С ней даже общаться нельзя так, как общаются с некромантами-мужчинами! Она хрупкая! У нее тоньше психика! У нее мощнее эмоции! У нее совершенно другой взгляд на мир и некромантию! Она женщина и рождена для создания жизней, а не для их отнятия! Но Бог дал ей такую силу, которая не снилась всему вашему проклятому Дрездену, и в сочетании с ее особенностями это фатально! В первую очередь для нее фатально! Вместо того, чтобы оберегать ее от знания, которое может ее уничтожить, ты вытащил ее на план смерти, и теперь она на себя не похожа! Я почти потерял ту девочку в платье с цветочками и с книжкой сказок в руках!

– Но ведь почти, это не совсем… – несмело возразил Ксандер.

– И это не моя заслуга! Она все еще со мной, потому что она не Мирра и не Зулейха! Потому что она светлая, несмотря на то, что внутри нее живет тьма плана смерти, и потому что даже смерть не может ее победить!

Йен замолчал, сосчитал до пяти и постарался закрыться. Блокировка удалась лишь со второго раза и то благодаря многолетнему опыту. Ксандер молчал, сверля взглядом столешницу и лежащий поверх нее выставочный каталог.

– Это было во-первых, – уже спокойно сказал маг, и Ксандер понял, что экзекуция не окончена. – Во-вторых, разговоры про потерю гармонии, – Йен выделил два последних слова и пальцами изобразил в воздухе кавычки, – с девушкой, которой нет еще и пятнадцати лет, крайне неуместны. И разговоры про поддержание баланса тоже.

– Она должна знать про дисбаланс.

– Девушка, которой нет еще и пятнадцати лет, которую ни один парень не то, что не целовал, а за руку не держал никогда в жизни, ничего не должна знать про дисбаланс.

– Это неправильно.

– И ощущать последствия чьего-либо дисбаланса она тоже не должна, – закончил предыдущую мысль Йен. – И слава богу, что ты вовремя остановился. Если бы ты не использовал дисбаланс, она никогда бы не подчинилась твоему бредовому предложению про раскрытие тьмы.

– Вы должны рассказать ей…

– Я никому ничего не должен! – жестко оборвал его ’т Хоофт. – А вот ты должен держать рот на замке, особенно на эти темы, и находиться от моей Ученицы подальше во время дисбаланса. И только посмей спровоцировать ее еще хоть один раз! Я тебя голыми руками без всякой магии разорву, Ксандер, я доступно объяснил?

– Вы меня за кого принимаете? – разозлился Ксандер. – Я бы никогда ее и пальцем не тронул!

– Я доступно объяснил? – сдерживаясь из последних сил, спросил хет Хоофт.

– Да, сэр, – после значительной паузы ответил Ксандер.

– Рад, что ты все правильно понял.

Йен выдохнул и в очередной раз попытался успокоиться.

– И третье, – снова начал он. – Никаких разговоров о трейсерах. Никаких подробностей. Никакой романтики. Ни про твоего доброго волшебника, ни про твоего друга детства, ни про кого другого. Только общие фразы, и то, если Тайра тебя спросит. Тебе начинать разговоры про трейсеров я запрещаю. Это понятно?

– Нет, не понятно! – Ксандер злился. – Про трейсеров-то почему нельзя рассказывать?

– Потому что я так сказал, – повысил голос ’т Хоофт. – Потому что это моя Ученица, и если ты хочешь продолжать с ней общаться, ты будешь выполнять все мои требования, даже если они будут тебе непонятны!

Ксандер набрал воздуха в грудь, но возразить не посмел – спорить с Некромантом Ишанкара было бессмысленно – и просто медленно выдохнул, пытаясь сохранить остатки самообладания.

– Завтра вы не увидитесь, – заявил хет Хоофт. – И послезавтра тоже. Ваше общение я ограничиваю, Ксандер. Встретитесь тогда, когда я разрешу. Я ей сообщу, что завтра ты не придешь.

– А как же Салто?

– Это больше не твоя забота. Я тебе очень благодарен, и это правда, за всю твою помощь до нынешнего момента, но сегодня ты перешел допустимую черту, и у меня есть основания опасаться вашего общения, пока ты не придешь в норму, Александр, – Йен смотрел на Ксандера, но больше не злился. – Ты не в порядке, ты основательно не в порядке, и если раньше тебе удавалось вводить в заблуждение всех, включая меня, то теперь я вижу это совершенно четко. Я не могу подпустить тебя к моей Ученице в таком отвратительном состоянии.

– С этого надо было начинать, сэр ’т Хоофт, – грустно усмехнулся Ксандер.

– С этого надо было начинать тебе, и еще тогда, летом. Ты взрослый мужчина, ты отвечаешь за свои слова и действия. Я поверил в то, что ты справился со своей проблемой, но ты не справился. Тебе нужна помощь. Тебе нужно поговорить с кем-нибудь. С психологом, у вас в академии они прекрасные, между прочим… С ментором. С Ангерштайном. Со мной. Я готов тебе помочь, если ты мне позволишь.

– Это не ваше дело, сэр.

– Это мое дело. Теперь и мое тоже. Потому что ты дорог моей Ученице, и потому что ты дорог мне. Тайра примет свою тьму быстрее, чем ты примешь свою, и сейчас вы оба в ужасной ситуации, но ей я помогу в любом случае, а ты должен разрешить себе принять чью-нибудь помощь.

– Я помогу себе сам, сэр.

– Бросив академию? Бросив магию?

– Нет магии – нет проблем.

Хет Хоофт вздохнул и помедлил с ответом.

– Ты запутался, Ксандер. Ты имеешь правильные посылки, но делаешь неправильные выводы. Твой ментор считает так же, насколько мне известно. К тому же, академия не позволит тебе уйти в свободное плаванье. Совсем Ангерштайн тебя не отпустит.

– Я знаю.

– Значит, ты