Ткань Ишанкара - Тори Бергер

ее люблю, – внезапно признался Йен. – И очень боюсь ее потерять.

– В этом и есть мой интерес, если можно так сказать, – абсолютно серьезно ответил Дагер. – В том, чтобы вы были вместе.

Йен докурил, затушил бычок и встал. Хеллквист поднялся следом.

– Я вас отпускаю, сэр хет Хоофт, на тех условиях, которые мы обговорили.

– Я понимаю.

– Портключ вам больше не понадобится, – он показал Йену вытащенный сквозь пространство у него из кармана артефакт. – У госпожи аль’Кхассы я портключ тоже заберу.

’Т Хоофт кивнул.

– Тогда, вы свободны, – Дагер развел руками, показывая, что Йен волен идти, куда хочет. – Можете пойти и поговорить с Ксандером.

– А вы куда?

– А я побуду пока с вашей Ученицей. Мне все равно надо забрать у нее портключ и кое-что вернуть, – он раскрыл ладонь, и в центре нее Йен увидел колечко, которое забыл подобрать в подземелье. – Вы позволите?

’Т Хоофт раздумывал довольно долго.

– Без вольностей, – наконец сказал он. – Или я вас и за Десятым Переходом найду.

Дагер негромко рассмеялся и протянул Йену руку.

– Для меня честь познакомиться с вами, сэр хет Хоофт, – сказал он.

– Взаимно, господин Хеллквист, – Йен пожал протянутую ладонь, чуть поклонился, прижав руку к сердцу, и ушел в портал.

Ксандер поднялся в мансарду музея, в которой располагался его рабочий кабинет, открыл ключом дверь, вошел, скинул рюкзак на пуфик возле разросшейся в полстены монстеры, запер кабинетную дверь, включил свет и увидел посетителя, встретить которого у себя совсем не ожидал.

Сэр ’т Хоофт сидел в кресле возле журнального столика, положив одну руку на подлокотник, и в позе его не было совершенно никакого напряжения, но Ксандер понял, что именно так могли бы выглядеть ишанкарские неприятности.

– Здравствуй, Александр, – произнес Йен, и Ксандер почувствовал, как по спине пополз неприятный холодок.

Хет Хоофт молчал, внимательно рассматривая Ксандера, который застыл возле двери, как будто заколдованный его взглядом.

– Ты дар речи потерял? – поинтересовался Йен.

– Добрый вечер, сэр, – Ксандер наконец-то слегка оттаял.

– Проходить будешь или там постоишь? Это пока еще твой кабинет.

Ксандер прошел на середину комнаты, одновременно снимая куртку, и сел на диван возле большого окна, оказавшись напротив мага.

– И как вы вошли в пока еще мой кабинет?

– Змею пришлось меня впустить, хотя делать этого он очень не хотел.

Ксандер криво улыбнулся.

– Голову тебе оторвать сразу или после твоих объяснений? – без какой-либо агрессии спросил ’т Хоофт, но Ксандер понял, что его спокойствие – только внешняя сторона, и никакие объяснения сэру ’т Хоофту на самом деле не нужны, так что сейчас ему будет лучше молчать.

– Когда я принял ваше с Сэлом предложение о том, что ты своим присутствием будешь прикрывать мою Ученицу от Салто, – начал маг, – я четко оговорил все твои права и полномочия относительно вмешательства в ее обучение и знакомство с устройством магического мира, и я совершенно точно не давал тебе разрешения учить ее магии и раскрывать сведения, которые могут повредить ее психику. Для некромантесс, как ты знаешь, и то, и другое опасно в одинаковой мере.

Хет Хоофт выдержал паузу, давая Ксандеру осознать сказанное, и продолжил.

– С тем, что ты натворил сегодня днем, я буду разбираться еще не один месяц, Ксандер, а может быть, и не один год. Это в том случае, если Тайра сумеет это все переварить. Но судя по тому, что я видел на сегодняшнем занятии, сделать это ей будет крайне сложно. Знаешь, почему?

– Нет, сэр.

– Потому что она не может выбраться из тьмы, которую ты заставил ее отпустить.

– И в чем я был не прав?

– Во всем.

Голоса ’т Хоофт не поднял, но по тому, как резко он произнес эту фразу, Ксандер понял, что маг зол настолько, что и сам может выпустить на волю свою темную часть.

– Начнем с того, что когда тебе почти пятнадцать, и ты девочка в платье с цветочками и с книжкой волшебных историй про вечную любовь, принцев и драконов в школьной сумке, открытие того факта, что ты никакая не принцесса, а, наоборот, та самая сказочная ведьма, которую боятся даже принцы и драконы, не просто переворачивает твой наполненный солнечным светом мир с ног на голову, а разрушает его, уничтожает и заполняет тьмой, которая все это время была рядом с тобой и пряталась за платьями, бантиками и куколками в твоей спальне. Скажи мне, как этой девочке жить дальше, если в ее жизни, оказывается, не предусмотрены феи, драконы и принцы? Если любой предмет, даже самый безобидный, вроде сухой ветки, становится проводником, способным выпустить в мир ту самую сущность, которая может уничтожить все живое, и она не может это предотвратить? Как ей жить, осознавая, что она не принцесса, а самый страшный кошмар этого мира, который от всех этих волшебных замков, принцев и драконов и памяти не оставит? – Йен переменил позу, чуть наклонившись вперед, к собеседнику. – Ты раскрыл ей те глубины ее существа, которые сейчас открывать ей было запрещено. А еще ты дал ей в руки оружие, которое ей брать еще рано, а может и вовсе нельзя. Только я могу решить, возьмет она в руки посох или нет, не важно, какого размера он будет, или мне придется сломать его вместе с ее жизнью, и вместе со своей, кстати, тоже, и сейчас, если бы вопрос о посохе действительно стоял, это было бы именно то решение, которое я бы принял.

’Т Хоофт прервался, выравнивая эмоциональный фон. Ксандер молчал, но взгляда от некроманта не отводил.

– Сегодня на занятии она колдовала некромантию так, что мне было страшно, а я мало чего боюсь в этой жизни, – продолжил ’т Хоофт. – Базовые крипты, которые, вообще-то, безобидны и не предназначены для лишения жизни, с твоими подсказками в ее исполнении превратились в смерть в чистом виде, в абсолютную смерть, Ксандер, так что я наблюдал все это безобразие со стороны и даже не рисковал подойти поближе. Мне такая магия не нужна.

– Вам нужен контроль и полное подчинение.

– Именно так! – Йен все же не сдержался и чуть повысил голос. – И эти мои требования полностью оправданы, как и требование не лезть в процесс обучения.

– Вы можете ругаться, сэр ’т Хоофт, но ей надо знать о тьме внутри нее.

– Она прекрасно знает, кто она и на что способна. Я напоминаю ей это каждое занятие, но мои напоминания имеют смысл, потому что не травмируют ее психику и выстраивают ее мировоззрение в канонах Ишанкара, а не в канонах Дрезденской Академии. Ваши методы обучения ни ей, ни мне не подходят. Мне не нужна совершенная магия и боевой Дрезден под боком, мне нужна моя Ученица в здравом уме и трезвой памяти, Ксандер, под полным моим контролем.

– Она просила помочь с базовыми элементами.

– Помочь с базовыми элементами, а не раскрывать ей правду, к принятию которой она еще не готова.

– А когда она будет готова, сэр ’т Хоофт?

– А когда ты стал готов?

– Отец рассказал мне об этом лет в четырнадцать.

– Я не спрашивал, когда ты об этом узнал, я спросил, когда ты стал готов принять то, что ты некромант. Когда ты принял то, что ты по природе убийца, Ксандер, и что ничто во вселенной не может принести тебе такого удовольствия, как человеческая смерть? – Йен смотрел Ксандеру в глаза. – Как жизнь, которую ты отнял своими руками? Вот о чем я тебя спросил, а не о том, сколько тебе было лет, когда отец рассказал тебе, как здорово родиться некромантом.

Ксандер молчал, пытаясь сформулировать ответ, но мысли куда-то ускользали, не желая оформляться в слова.

– Я жду, Ксандер, – поторопил его ’т Хоофт, и Ксандер в очередной раз подумал, как хорошо, что он не связал свою жизнь с Ишанкаром в целом и непреклонным и временами пугающим сэром ’т Хоофтом в частности. – Но ты не ответишь, потому что у тебя нет ответа, потому что