Проблемы литератур Дальнего Востока. Труды IX международной научной конференции - Коллектив авторов

[7, с. 20]. Эта культура распространилась впоследствии на всю Евразию, народы которой полностью восприняли заимствование из культуры кочевников-конников как неотъемлемый атрибут собственного быта.

В качестве исторического героя кочевого мира Сиба Рётаро выдвигает не великого завоевателя Чингисхана, а его наследника Угэдэя, «обладавшего широким взглядом на мир, подобно морю, он был мудр, точно горы» [7, с. 69–70]. Сиба Рётаро оценивает период формирования Монгольской империи при Угэдэе, охватившей всю Евразию, как расцвет кочевой цивилизации, изменивший мир в одночасье: «Сегодня происходит переосмысление роли монголов в истории человечества; это связано с мыслью о том, что великие монгольские завоевания подняли цивилизацию на новую ступень. Мир до их появления прятался за бесчисленными стенами и хозяйничал в рамках мелких локальных интересов. А под воздействием монгольских завоеваний в мир пришли большие перемены, торговые пути опоясали его со всех сторон, а с точки зрения культуры самые разные явления стали перетекать из одного региона в другой. Мир разом изменился» [7, с. 70]. Имперский тип правления потребовал от хана последовать традиции земледельческой цивилизации и построить столицу – Каракорум, что было неестественно для кочевников. В этом городе, где были устроены китайский и исламский кварталы, происходил межкультурный диалог между жителями новой империи, объединенной сложной сетью дорог и ямских почтовых станций [7, с. 77–78]. Хан Угэдэй, которому Сиба Рётаро открыто симпатизирует, диктовал своему миру моральные установки, резко осуждая стяжательство и ценя только память потомков. «Таких, как Угэдэй, среди монголов было немало. Его бескорыстие – это образец типичного монгола» [7, с. 79]. В качестве примера монгольского бескорыстия Сиба приводит случай с монгольским школьником, который, получив от писателя лакомство, честно разделил его с товарищами [8, с. 182–183]. Таким образом, Сиба Рётаро соединяет прошлое и настоящее через устойчивые моральные качества монголов-кочевников, не зависящие от политической обстановки.

Другим характерным мотивом эссе Сиба Рётаро является этнокультурное разнообразие степи, характеризующееся сменой кочевых этносов при сохранении их базовой формы хозяйствования – скотоводства и охоты. В картине кочевой цивилизации Сиба Рётаро мир номадов рассматривается с крайнего Востока, от Японии, на запад, начиная с племен жунов и сюнну, приходивших в столкновение с Китаем. Он показал ход развития кочевой цивилизации на Дальнем Востоке, связав ее первый расцвет с тунгусскими племенами: «В древние времена тунгусы сосуществовали здесь с бескрайними лесами и мелкими животными, они жили охотой. Отдельные группы этих охотников взбирались на монгольское плоскогорье, и одна из таких групп, начавшая вести кочевой образ жизни, стала предком современных монголов. Цивилизация, называемая кочевой, тут же вошла в соприкосновение с событиями на западе <…> они пересекли всю Центральную Азию и распространились по ее окрестностям. Империя сюнну возникла в монгольском плоскогорье в конце IV в. до н. э.» [7, с. 45]. Сиба связывает историю цивилизации древней Сибири и выход на историческую арену скифов, которые повлияли на формирование сюннского государства. Взаимодействие кочевников на территории Евразии, с точки зрения Сиба Рётаро, – фактор генезиса цивилизаций, возникших на основе диалога и обмена между кочевниками и землепашцами. В рамках этой концепции развитые оседлые цивилизации в форме империй выступают в роли агрессора – такую роль играют династии Китая в разные исторические эпохи, а также Российская империя, покорявшая Сибирь. Результатом диалога казаков и монгольского населения Сибири стало выделение бурятов, ставших братским полукочевым народом на территории России [8, с. 68–69]. В данном контексте современные писателю СССР и КНР продолжают традицию ассимиляции малых народов степи, хотя имперский опыт Японии писатель обходит молчанием.

В своих текстах, посвященных Монголии, Сиба Рётаро освещает особый мир кочевой цивилизации, развивающийся по пригодным для ее экономики принципам. Фокус в вопросе агрессии переносится с номадов степи на земледельческие цивилизации, которые выступают не только источником угрозы для кочевого образа жизни, но и реципиентами в процессе диалога с кочевниками. Устойчивость форм хозяйственно-экономической деятельности и моральных принципов представляется важнейшим духовным стержнем кочевой цивилизации. Идеи Сиба Рётаро коррелируют с глобальными тенденциями в осмыслении культурной истории мира, которое получило мощный импульс к развитию на фоне популярности цивилизационной теории А. Дж. Тойнби, установившей равенство цивилизаций независимо от их стадии и модели развития. Идеи японского писателя иллюстрируют адаптацию западного теоретического инструментария на почве японской интеллектуальной практики в процессе углубления диалога между Японией и Западом, оказавшимися в послевоенный период в одном лагере. Тем не менее тексты Сиба Рётаро демонстрируют также, что заимствованные подходы реализуются на основе собственных источников и важных для Японии тем, таких как постижение этнокультурного разнообразия в Азии и особой кочевой цивилизации.

Литература

1. Хауленд Д. Перевод с западного: формирование политического языка и политической мысли в Японии в XIX в. / пер. с англ. А. В. Матешук. М.; Челябинск: Мысль, 2020.

2. Япония: опыт модернизации / под ред. Э. Молодякова. М.: АИРО-ХХI. 2011.

3. Pan-Asianism: A Documentary History. Vol. 2: 1920-Present / S. Saaler, Ch. W. A. Szpilman (eds). Lanham: Rowman & Littlefield, 2011.

4. 日本の外交. 第3巻: 外交思想 / 酒井 哲哉. 東京: 岩波書店, 2013. [Японская дипломатия. Т. 3: Дипломатическая мысль / под ред. Сакаи Тэцуя. Токио: Иванами, 2013.] (На яп. яз.)

5. 北政巳. 『21世紀への対話』に臨んだトインビー博士の歩んだ道 // 創価教育研 究. 2004, 第3号. Р. 21–31. [Кита Масами. Путь Тойнби до диалогов «Избери жизнь» // Со: какё: икукэнкю:. 2004. № 3. С. 21–31.] (На яп. яз.)

6. Тойнби А. Постижение истории / пер. с англ. А. П. Огурцов. М.: Прогресс, 1991.

7. 司馬遼太郎. 草原の記. 東京: 新潮社, 2018. [Сиба Рётаро. Степные записки. Токио: Синтё: ся, 2018.] (На яп. яз.)

8. 司馬遼太郎. 街道をゆく5ーモンゴル紀行. 東京: 朝日新聞出版, 2017. [Сиба Рётаро. По большим дорогам № 5 – Монгольские путевые записки. Токио: Асахисюппанся, 2017.] (На яп. яз.)

9. 成田龍一. 戦後思想家としての司馬遼太郎. 東京: 筑摩書房, 2009. [Нарита Рюити. Послевоенный мыслитель Сиба Рётаро. Токио: Тикума сёбо:, 2009.] (На яп. яз.)

10. 和田宏. 司馬遼太郎という人. 東京: 文藝春秋, 2004. [Вада Хироси. Человек Сиба Рётаро. Токио: Бунгэйсюндзю:, 2004.] (На яп. яз.)

11. Keene D. Five Modern Japanese Novelists. Columbia University Press, 2003.

12. 中塚明. 司馬良太郎の歴史観. 東京: 高文研, 2009. [Накацука Акира. Взгляд на историю Сиба Рётаро. Токио: Ко: бункэн, 2009.] (На яп. яз.)

13. 日本文明のかたち. 司馬遼太郎対話選集5. 東京: 文藝春秋, 2006. [Форма японской цивилизации: пятый цикл бесед Сиба Рётаро. Токио: Бунгэйсюндзю:, 2006.] (На яп. яз.)

14. 山崎隆之. 司馬遼太郎『街道をゆく』にみる地域イメージの対象と記述手法に関す る研究//日本建築学会計画系論文集. 2004. 第583号. Р. 69−74. [Ямадзаки Такаюки. Методика анализа объектов конструирования образов регионов в текстах Сиба Рётаро «По большим дорогам» // Нихонкэнтикугаккайкэйкакукэйронбунсю:. 2004. № 583. С. 69–74.] (На яп. яз.)

15. 森山明.『 街道をゆく』の旅の空間 «ゆたか» //日本国際観光学会論文集. 2013. 第 20 号. Р. 111–116. [Морияма Акира. Пространство путешествий «По большим дорогам» – идея «изобилия» // Нихонкокусайканко: гаккайронфунсю:. 2013. № 20. С. 111–116.] (На