Проблемы литератур Дальнего Востока. Труды IX международной научной конференции - Коллектив авторов

свою творческую карьеру после окончания Второй мировой войны в качестве журналиста: в 1948 г. он устроился в киотское отделение праволиберальной газеты «Санкэй» [9, с. 17]. В 1950-е гг. он начал совмещать журналистику с написанием повестей и новелл, посвященных современным темам и историческим сюжетам, обращенным к прошлому Японии, «увиденному со стороны», из Китая [9, с. 25]. Первые сочинения и эссе писателя вышли под его настоящим именем – Фукуда Тэйити. В середине 1950-х гг. он начинает пользоваться псевдонимом Сиба Рётаро, иероглифическая запись которого вызывает аналогии с именем китайского историка Сыма Цяня (司馬遼太郎-司馬遷; имя понимают, как «Японец, который не может достичь Сыма», а иероглиф 遼 является названием киданьского государства в Китае – династии Ляо). Вада Хироси отмечает, что прозаик выбрал такое имя, поскольку оно простое и неприметное [10, с. 65–66]. Осмысление исторического опыта Японии в эпохи Бакумацу (1853–1868 гг.) и Мэйдзи (1868–1912 гг.), исторический опыт модернизации Японии (киндайка), объединение достижений западной и восточной цивилизаций (буммэй) и роль отдельных исторических личностей в этих процессах лежат в основе исторической концепции писателя, развернутой в его произведениях через описание реальных мэйдзийских деятелей, ставших героями романов «Путь Рёма» («Рё: ма га юку», 竜馬がゆく), «Пылающий меч» («Моэё кэн», 燃えよ剣), «Тучи над холмами» («Сака но уэ но кумо», 坂の上の雲) и др. Американский японовед Дональд Кин отмечал, что, несмотря на ошеломляющую популярность этих исторических романов в Японии, переводы на английский язык остались непонятыми и не принятыми западным читателем, поскольку Сиба продвигал идеалы, близкие японской аудитории [11, с. 97–98]. Эти произведения показывают японцам историю родной страны, воспетую не в ультрапатриотических тонах, а через призму реалистических и культурно обусловленных представлений о герое-интеллектуале, придерживающемся японского взгляда на вещи. В японском литературоведении и интеллектуальной истории сформировалось отдельное направление исследований, посвященных «взгляду на историю» (рэкиси кан) Сиба Рётаро. Историк Накацука Акира подчеркивает, что стремительная популярность приходит к романам писателя в 1960-е гг., в период высоких темпов экономического роста; кроме того, в 1968 г. отмечалось столетие Реставрации Мэйдзи, а эпоха, последовавшая за реставрацией императорской власти в Японии, выступала историческом фоном событий романа «Тучи над холмами» и других известных произведений писателя [12, с. 16–17]. Романы Сиба Рётаро продолжают пользоваться широкой популярностью среди японских читателей, переиздаются и экранизируются. Пришедшая слава дала основания поставить Сиба Рётаро в один ряд с наиболее значимыми писателями Японии, присвоив ему статус «национального писателя» (кокумин сакка) [18]. Писательская активность Сиба пришлась на годы восстановления японской экономики после войны, известность пришла к нему в период расцвета японской экономики, когда в Японии происходила демократизация и американизация и страна прочно заняла второе место среди экономик капиталистических стран в условиях продолжавшейся «холодной войны». Романы Сиба Рётаро давали широкую перспективу событий истории Японии, связанных с эпохой модернизации, с процессом создания японского государства и японской нации [9, с. 7; 10, с. 34]. Романы Сиба Рётаро помогали японскому обществу преодолеть негативные переживания, связанные с милитаризмом и поражением в войне, учили гуманистическому взгляду на развитие общества и соответствовали национальной конституционной концепции «миролюбивой нации» (хэйвакокка).

В 1970-е гг. Сиба Рётаро обращается к цивилизационной проблематике, рассуждает о японской культуре и истории и традициях народов Азии. В 1971 г. состоялась беседа между Сиба Рётаро и Дональдом Кином, опубликованная в томе под названием «Форма японской цивилизации» [13], где собеседники обсуждают специфику японской духовной культуры и ее характерную черту – умение адаптировать внешнее интеллектуальное влияние под нужды национальной духовной парадигмы.

В 1971 г. по инициативе газеты «Асахи» писатель начинает серию путешествий, описанных в многотомной серии «По большим дорогам» («Кайдо: о юку», 街道をゆく). Его путевые заметки вышли сначала на страницах газеты, а затем в 43 отдельных томах. Позднее компанией NHK были отсняты телепередачи на основе путешествий писателя. В 1971–1996 гг. Сиба Рётаро совершил 30 поездок по Японии. В своих записках он делал акцент на красоте и уникальности историко-культурных явлений японской глубинки, на основе его текстов возникли эмоциональные образы исторических мест Японии [14, с. 70–72]. Особенностью текстов Сиба Рётаро в рамках данного проекта представляется демонстрация богатства исторического наследия интересных для путешественников мест как внутри Японии, так и за ее пределами [15, с. 111–112]. В рамках проекта писатель совершил 13 путешествий по Азии, Европе и Америке, о чем подробно написал в путевых записках и эссе, посвященных истории и культуре народов посещенных стран. Японские исследователи сходятся во мнении, что в основе его эмоционального образа народов Азии лежит цивилизационный подход.

В 1973 г. писатель впервые поехал в Монголию, которую изучал в студенческие годы и стремился посетить на протяжении многих лет. Еще в конце 1950‐х гг. были опубликованы два сочинения Сиба Рётаро, посвященные Монголии: «Персидский волшебник» (ペルシャの幻術師, «Пэруся-но гэндзюцуси», 1958) и «Сюнну из Гоби» (戈壁の匈奴, «Кахэки-но кё: до» 1958) – но это был взгляд, основанный на исследованиях Монголии, а не на личном опыте. Известный писатель Иноуэ Ясуси, написавший в это время несколько произведений о китайском Западном крае и Чингисхане, отметил, что на протяжении длительного времени не было возможности посетить эти регионы [16, с. 3], условия для таких поездок были созданы только в середине 1960-х гг.[275]Для поездки Сиба Рётаро в Монголию сложилась благоприятная ситуация в 1973-м г., поскольку, на фоне политики разрядки между СССР и США и в связи с улучшением китайско-американских и затем японо-китайских связей в начале 1970-х гг., в 1972 г. Япония и Монголия восстановили дипломатические отношения. Именно тогда редакция газеты «Асахи» предложила писателю совершить путешествие в Монгольскую республику, состоявшееся в августе 1973 г. [8, с. 12]. На тот момент прямое авиасообщение между Японией и Монголией еще не было налажено, поэтому писателю пришлось лететь из Ниигата в Улан-Батор через Хабаровск и Иркутск. В стране назначения Сиба Рётаро посетил столицу и пустыню Гоби, о чем подробно рассказал в «Монгольских путевых записках», напечатанных в 1973–1974 гг. на страницах еженедельника «Асахи», а затем изданных отдельным томом в октябре 1974 г.

Второй визит в Монголию состоялся в июле 1990 г. В 1992 г. были опубликованы «Степные записки», собравшие в себе размышления писателя о Монголии и о кочевой цивилизации после двух визитов в эту страну и нескольких путешествий в западные регионы Китая. Этот текст демонстрирует основной подход Сиба Рётаро. «Монгольские путевые записки» составлены вполне традиционно для японского жанра путевых записок и дневников-эссе дзуйхицу – фрагменты текста связаны размышлениями автора о культуре, истории и народах Сибири и Монголии в порядке посещения тех или иных мест. «Степные записки» устроены иначе: они разделены тематически на описания наиболее существенных, с точки зрения Сиба Рётаро, этнокультурных и географических феноменов,