Детство в режиме онлайн - Екатерина Вадимовна Мурашова

брошенных котят, вылечил их и сам уже три года за ними ухаживает. Только так.

Практически все дети выполнили инструкцию. Они написали, что знают и что не знают. Разумеется, многие не удержались от обобщающей фразы в конце своего сочинения типа: «Я очень люблю свою мамочку! Моя мама самая лучшая!» Но кто бы их за это осудил? Не я точно!

Практически все родители инструкцию не выполнили.

Фраза «он у меня очень эмоциональный». Я абсолютно не экзальтированна, но когда я прочитала ее в сороковой раз, у меня возникло совершенно иррациональное желание, явно из психологического арсенала плохой училки: взять красную ручку и вычеркивать, вычеркивать, вычеркивать…

Двадцать пять мальчиков и двадцать пять девочек. Возраст от 9 до 16 лет.

Тридцать пытались высунуться из предбанника (где писали) и что-то спросить – в процессе описания поняли, что не знают о своей матери каких-то важных, основополагающих для портрета любого человека вещей. Трое приходили, чтобы посмотреть, какого цвета у матери глаза.

Две трети не знают, что конкретно делают их матери на работе.

Пятеро знают, как называется организация, в которой работает их мать.

Больше половины не могут назвать должность.

Также больше половины не в курсе, какое у матери образование, и только двое назвали конкретную полученную ею когда-то специальность.

У пятерых мамы учатся прямо сейчас. Только один точно сказал, на кого.

Двое написали: моя мама любит свою работу, она сама мне говорила. Пятеро написали: моя мама не любит свою работу и работает там только из-за денег.

О каких-то действиях и фактах биографии матери до появления на свет самого ребенка («моя мама раньше ходила в горы») упомянули четверо из пятидесяти.

Семь человек знают, где и как их мать познакомилась с их отцом. Две трети достаточно точно описали внешность матери (я могла проверить).

Личностные практические наблюдения, хотя бы одно – «моя мама обычно молчалива», «мама стесняется говорить с незнакомыми», «моя мама всегда все организовывает, и в семье, и когда мы едем куда-то с другими» – в семи сочинениях.

Про увлечения матери. Если не считать путешествий (двадцать два человека), «поговорить с подругами» (семнадцать, все девочки) и «посидеть в компьютере, телефоне, посмотреть телевизор» (сорок два человека) – полный швах. Почти никаких индивидуальных черт. Двенадцать детей написали, что их мама очень любит убирать в квартире. Семнадцать – обожает готовить. Трое в противовес – ненавидит готовить (последним я поверила безоговорочно).

«По всей видимости, больше всего мою маму заботит приготовление мною уроков».

«Ее очень интересует, во что мы с братом одеты – не холодно ли нам».

«Моя мама очень любит обследовать меня у разных специалистов, а потом лечить».

Социальная жизнь.

Пятеро перечислили поименно друзей и подруг матери.

Еще восемь написали: у моей мамы много подруг.

Трое написали: моей маме бывает одиноко, она сама говорила.

Семнадцать: моя мама часто ругается с моим отцом (отчимом).

Десять: у моей мамы хорошие отношения с моим отцом, они не ругаются.

Ощущение, что «ругаются – не ругаются» в ви́дении детей единственный критерий хороших-плохих отношений.

Пятеро: моя мама хотела бы найти себе мужчину, чтоб он ей помогал.

Трое: моя мама хочет развестись, но пока не решается.

Одно: моя мама сделала четыре пластические операции, но нам с папой сказала только о двух.

Одно сочинение: моя мама занимается благотворительностью – почему-то без уточнений, что именно она делает. Не знает?

Тридцать два сочинения, в той или иной формулировке:

«Я сейчас понял, что на самом деле мало знаю о самом близком человеке – своей маме».

Я, конечно, внутренне торжествовала, такое читая, – ведь это уже результат.

* * *

«Все о моем ребенке».

Про эмоциональность я уже писала.

Второй мой антифаворит – «он у меня способный, но ленивый» – определение, которое прямо на моих глазах искалечило сотни, если не тысячи судеб и испортило сотни детско-родительских отношений.

Удивительно, но большинство родителей даже не способны внятно и безоценочно описать внешность своих детей (у их детей получается гораздо лучше, вот хороший пример: «Моя мама низенькая и полная, на одной щеке и на локтях – ямочки, глаза большие, карие с зелеными крапинками, когда она смеется – а смеется она очень часто – глаза закрываются круглыми голубыми веками и видны десны над ровными зубами, движется мама, как будто катится, но очень быстро – раз! – и она уже там, а ты даже и не заметил», – прекрасный портрет, согласитесь? Ни в одном родительском сочинении ничего даже близко похожего, как будто и не учились они все в школе на русской классике).

Семнадцать мам фактически переписали в сочинение медицинский анамнез: «родился недоношенным, в год был диатез…» – и всякое такое, тридцать три подробно и внятно описали диагнозы ребенка в настоящий момент.

Сорок две мамы (см. выше – трогательное количественное совпадение) сообщили, что основным увлечением их чада является его телефон. Практически все отметили еще по одному увлечению – например: собирает лего, читает книги, рисует, любит гулять с друзьями. Про еще два увлечения написали двадцать шесть родителей, про три – одиннадцать.

Все перечислили посещаемые до эпидемии коронавируса кружки, но из этого перечисления почти нигде нельзя было понять – что там сам ребенок, а что – родительские амбиции или рекомендации медиков.

Но вот уже с животными моя инструкция была просто не выполнена. Любит животных – что это значит? Каждый день гладит семейную кошку? Или выпросил три аквариума, сам их обслуживает, размножает там редких рыбок и состоит в клубе аквариумистов? Понять из родительских сочинений, увы, было невозможно.

Тридцать шесть родителей честно написали, что они почти не знают, с кем и как общается их ребенок, хотя и пытаются отслеживать. Двадцать девять отметили, что у него бывают проблемы со сверстниками, о которых он сам им говорил. Пятеро упомянули о травле, ни в одном сочинении не была названа ее причина.

Тридцать мам написали, что у их ребенка, кажется, нет «настоящих друзей», да собственно нет и времени на это.

Подробное и внятное (без «эмоциональности» и «способности, но ленивости») описание собственно характера и личности ребенка (много говорит, часто жадничает, тяжело проигрывает, упорный в достижении целей (все это – с примерами) и т. д.) встретилось мне в пяти сочинениях из пятидесяти.

В двадцати трех сочинениях описания скатывались в жалобы: «не слушает, что ему говорят», «не уважает старших» и т. д., в одиннадцати – в беспредметные восхваления: «очень способный», «красивый», «с хорошим вкусом».

Все родители прочитали сочинения о себе.

На мой вопрос: вы себя тут узнаете? Ухвачено ли главное? – положительно ответили