Диалог с Богом. История противостояния и взаимодействия человечества с Творцом - Джордан Питерсон

пострадает Его слава (Чис 14:15), поскольку Бог, как известно, согласился навеки отказаться от таких крайних мер (например – когда явил на небе радугу [Быт 9:8–17]). Бог снисходит до милосердия и доброты – но не отказывается от мести. Всем тем, кто решил отвернуться, поджать хвост и сбежать, вход в обетованную землю закрыт – приглашены лишь те, кто сохранил веру вопреки всем сомнениям, столь щедро посеянным интриганами и трусами:

И сказал Господь [Моисею]: прощаю по слову твоему;

но жив Я, [и всегда живет имя Мое,] и славы Господней полна вся земля:

все, которые видели славу Мою и знамения Мои, сделанные Мною в Египте и в пустыне, и искушали Меня уже десять раз, и не слушали гласа Моего,

не увидят земли, которую Я с клятвою обещал отцам их; [только детям их, которые здесь со Мною, которые не знают, что добро, что зло, всем малолетним, ничего не смыслящим, им дам землю, а] все, раздражавшие Меня, не увидят ее;

но раба Моего, Халева, за то, что в нем был иной дух, и он совершенно повиновался Мне, введу в землю, в которую он ходил, и семя его наследует ее.

Чис 14:20–24

Более того, всех разведчиков грядущего, проявивших свое неверие, поражает чума (Чис 14:36–37), и в живых остаются только Халев и Иисус Навин, которые сохраняли оптимизм, пока исследовали землю и сообщали обо всем, что удалось узнать.

Это еще один пример действия Логоса; отделения пшеницы от плевел; стремительных ударов ужасного пламенного меча. Гипотетические великаны Ханаана равнозначны чудовищному херувиму, владеющему таким клинком. Факт присутствия этих грозных врагов, даже воображаемых, призван ради того, чтобы отличить овец от козлов. Таким образом, препятствия и враги на пути – терния и волчцы падшего мира (Быт 3:18) – отделяют достойное от недостойного. Лишь поистине верные и мужественные войдут в обетованную землю, о чем мы уже упоминали. Разве иначе эта земля могла бы остаться совершенной? «В пустыне сей падут тела ваши, и все вы исчисленные, сколько вас числом, от двадцати лет и выше, которые роптали на Меня, не войдете в землю, на которой Я, подъемля руку Мою, клялся поселить вас, кроме Халева, сына Иефонниина, и Иисуса, сына Навина» (Чис 14:29–30). Вырождение до состояния трупа начинается с неверных предводителей и распространителей слухов, подрывающих силу духа: «…сии, распустившие худую молву о земле, умерли, быв поражены пред Господом» (Чис 14:37). Именно безнадежность и ужас могли стать этой поражающей язвой.

После этого запрета на движение вперед и умерщвления израильтяне терпят ужасное военное поражение от тех самых амаликитян, которых они считали гигантами. Моисей прямо говорит о том, что евреи не в состоянии сражаться: «…ибо Амаликитяне и Хананеи там пред вами, и вы падете от меча, потому что вы отступили от Господа, и не будет с вами Господа» (Чис 14:43). Настаивать на том, что идти в будущее невозможно – и что обетованная земля непригодна для проживания и отравлена, несмотря на все моральные усилия; подрывать силу духа, распространяя такие пагубные представления; наказывать тех, кто осмеливается сказать что-либо вдохновенное, оптимистичное, требующее мужества и принятия ответственности, – все это неприемлемо для духа великих историй Ветхого Завета. За такое предательство Бог карает жестоко, но реалистично: люди, утратившие веру, не могут достичь конечной цели. До моровой язвы, преграждения пути и поражения в битве верными остались лишь четверо из всего множества Израиля: Моисей, Аарон, Халев и Иисус Навин. Именно на них возгорелась ярость толпы (тени Содома – перед самой его гибелью от десницы Божьей [Быт 19]). Это вечная истина: тех, кто проявляет истинную веру в присутствии трусливых и насмешливых фаталистов, не просто проигнорируют, а будут преследовать за безрассудную смелость. Отчасти именно по такой модели действуют потомки Каина, разрушая идеал. Но это не оправдывает неспособности встать и войти в число достойных, когда приходит время.

Вслед за массовым отвержением завета и после того, как Бог вершит свою кару, а Моисей успешно заступается за народ, законы снова подвергаются пересмотру, особенно те, которые касаются жертвоприношения и соблюдения субботы (Чис 15). Это не единственная мера, направленная на то, чтобы совладать с жалким недовольством и ропотом израильтян. Бог в то же время передает на первый взгляд незначительное указание: «И сказал Господь Моисею, говоря: объяви сынам Израилевым и скажи им, чтоб они делали себе кисти на краях одежд своих в роды их, и в кисти, которые на краях, вставляли нити из голубой шерсти» (Чис 15:37–38). Как и многие правила в библейском повествовании, которые сперва кажутся произвольными, Божий порядок следует более широкой модели предписания – которая, в свою очередь, отражает нечто, сокрытое в глубине самой реальности, по крайней мере настолько, насколько эта реальность воспринята или пережита. Эта заповедь, связанная с одеждой – дальнейшее провозглашение активных и стабилизирующих отношений, в которых по необходимости должны находиться центр, или идеал, и все, что относится к сфере маргинального, или к полю экспериментов. Эта же модель – наличие центра и периферии, признанных и четко обозначенных, – очевидна в заповедях о владении землей и сборе урожая:

Когда будете жать жатву на земле вашей, не дожинай до края поля твоего, и оставшегося от жатвы твоей не подбирай,

и виноградника твоего не обирай дочиста, и попа́давших ягод в винограднике не подбирай; оставь это бедному и пришельцу. Я Господь, Бог ваш.

Лев 19:9–10

Закон, непосредственно предшествующий этому, касается природы надлежащего жертвоприношения; следующий запрещает воровство, мошенничество и обман. Тем самым предполагается, что позволение сделать бахрому на краях одежд сродни правильно принесенной жертве и в духе своем противоположно воровству. Если вы чем-то обладаете, тогда вам, по всей видимости, необходимо (чтобы успокоить совесть; утихомирить потенциальный гнев общества; повысить производительность) проявлять щедрость по отношению к периферии – иными словами, не требовать слишком многого и не скупиться там, где границы неясны, а также, возможно, снисходительнее относиться к тому, что еще не стало частью общественного порядка и не может с легкостью процветать. При наличии этого великодушия маргиналы могут существовать без излишних страданий – и, возможно, они не станут неплодотворно негодовать, выступая против того, что неизбежно и даже иногда в силу необходимости находится в центре. Это означает, что успеха можно достичь и без того, чтобы его приравнивали (справедливо или ложно) к воровству; и что человек может подняться наверх и получить за это признание – и при этом не прослыть эксплуататором или тем,