Диалог с Богом. История противостояния и взаимодействия человечества с Творцом - Джордан Питерсон

помимо прочего, это так), а как обитель, созданную постоянными моральными усилиями, личными и совместными. После того как израильтяне организовались психологически – оставив в прошлом, хотя бы отчасти, нежелание нести ответ за свои действия, а также свои капризные пререкания, неверие и ложную ностальгию по тирании, – и устроили свое общество по принципу субсидиарности, они подошли к самой границе этой земли, сумев различить ее на горизонте, и отправляют разведчиков, чтобы подробно ее осмотреть: «Пошли от себя людей, чтобы они высмотрели землю Ханаанскую, которую Я даю сынам Израилевым; по одному человеку от колена отцов их пошлите, главных из них» (Чис 13:1). Истинные предводители – это провидцы. На новой территории они непременно будут землемерами: такова роль пророка, нравственно чистого и способного ясно видеть правильный путь. Вернувшись, разведчики говорят, что земля обильна, но есть много сложных проблем, с которыми еще предстоит иметь дело (разбираться придется и с тем, что в новой земле есть обитатели).

И высмотрев землю, возвратились они через сорок дней.

И пошли и пришли к Моисею и Аарону и ко всему обществу сынов Израилевых в пустыню Фаран, в Кадес, и принесли им и всему обществу ответ, и показали им плоды земли;

и рассказывали ему и говорили: мы ходили в землю, в которую ты посылал нас; в ней подлинно течет молоко и мед, и вот плоды ее;

но народ, живущий на земле той, силен, и города укрепленные, весьма большие.

Чис 13:25–28

На пути в будущее нам противятся бесконечные духи. Слишком часто это – потомки Каина: предположения и привычки, связанные с нашим «я» и с другими людьми и делающие наше будущее не чем иным, как повторением грехов и ошибок прошлого. Это те обитатели, которых нужно победить. Все, что оказывается неплодотворным или недостаточно устремленным вверх, необходимо очистить или преобразить – только тогда сбудется обещание. Это отделение пшеницы от плевел, это стремительный удар сжигающего меча, это суть вечной битвы зла и добра или даже столкновение блага с еще большим благом. Идти в лучшее будущее сложно. Во многих потенциальных обетованных землях уже обитают хананеи, которым не удалось справиться с миссией – это часть задачи и в то же время свидетельство ее сложности. Именно поэтому большинство разведчиков при мысли о проблемах проявляют себя как неверующие пессимисты:

Но Халев успокаивал народ пред Моисеем, говоря: пойдем и завладеем ею, потому что мы можем одолеть ее.

А те, которые ходили с ним, говорили: не можем мы идти против народа сего, ибо он сильнее нас.

И распускали худую молву о земле, которую они осматривали, между сынами Израилевыми, говоря: земля, которую проходили мы для осмотра, есть земля, поедающая живущих на ней, и весь народ, который видели мы среди ее, люди великорослые;

там видели мы и исполинов, сынов Енаковых, от исполинского рода; и мы были в глазах наших пред ними, как саранча, такими же были мы и в глазах их.

Чис 13:30–33

Это предостережение лучше всего воспринимать как провал предводителей, а не как искреннюю оценку невзгод и испытаний, по-прежнему выпадающих на долю израильтян. Богоизбранному народу постоянно предписывалось верить в победу подлинной морали и проявлять эту веру. Бог ясно дал понять, что его народ восторжествует вопреки всему, если будет придерживаться истинного завета. Тем не менее робкие предводители преувеличивают грядущую опасность, ложно и манипулятивно изображая своих противников как гигантов и противопоставляя их своим сравнительно насекомоподобным «я». Вряд ли так ведут себя люди, способные шагнуть вперед или побудить к этому других. Так поступают те, кто отказался от ответственности и бремени подлинного поиска пути (и от сопутствующего искупительного смысла). Их слова вселяют ужас и подрывают дух, вместо того чтобы укреплять и обновлять. Трудно не заподозрить в этом тайные причины. Людей можно запугать и подчинить силой, что делает их рабами и позволяет появиться будущим тиранам, – разведчикам, пророчащим беду.

Какой урок мог бы преподать нам этот текст сейчас, когда и наше сознание, и эфир заполнены тревогой за будущее – предвестницей несчастий, пророчащей опасность новых деспотий? На планете слишком много людей! Апокалипсис близок! Возможно, нам следует остерегаться безверия тех, кто постоянно кричит, что небо рухнет, пока мы добросовестно пытаемся идти вперед. Конечно, мы рискуем показаться банальными, однако снова повторим, что вечный узурпатор сеет сомнения и ужас в попытках подорвать силу духа, соблазнить и получить власть. Зачем разлагать людей морально? Потому что сомнения в будущем порождают страх и убивают надежду. Зачем нужны соблазны, которые столь хорошо сочетаются с подрывом духа? Не в последнюю очередь потому, что ужас и его последующая тревога и безнадежность одновременно призывают отказаться от ответственности и вернуться к инфантильным сиюминутным удовольствиям. Вопрос «в чем смысл?» логически предшествует определенному эгоистичному выводу: «Все безнадежно, и жить стоит так, как будто завтрашний день никогда не придет». Это оттенки безбожного и оргиастического поклонения золотому тельцу. В обществе, добровольно построенном на принципе субсидиарности, этот соблазн рабского гедонизма всегда проявляется как знак вырождения в авторитарную полярность раба и тирана.

Деморализующие слухи расходятся как лесной пожар. Народ вновь плачет, сетует, ропщет «на Моисея и Аарона» (Чис 14:1). Люди скорбят даже о том, что они все еще живы, и сокрушенно стенают, говоря, что зашли так далеко, лишь чтобы столкнуться с поражением: «…о, если бы мы умерли в земле Египетской, или умерли бы в пустыне сей! и для чего Господь ведет нас в землю сию, чтобы мы пали от меча? жены наши и дети наши достанутся в добычу врагам; не лучше ли нам возвратиться в Египет?» (Чис 14:2–3). Халев и еще несколько человек пытаются вдохновить их, но паника, охватившая израильтян, столь сильна, что они восстают против верных и искренних оптимистов – отрицающих близкий апокалипсис – и побивают их камнями. Когда люди попадают во власть лжи, порождающей ужас, те, кто говорит правду, зовущую к радости, становятся настоящими врагами. В таком состоянии сама надежда становится преступлением. Оно почти неотличимо от ада.

К этому моменту уже неудивительно, что все это не нравится Богу. Он говорит Моисею, что с Него хватит, что Он устал являть свою искупительную силу и что теперь, во исполнение былой угрозы, Он лишит израильтян наследия, поразит их болезнями и начнет все заново с Моисеем, – как прежде с Ноем. Многострадальный пророк вступает в переговоры, умоляя Бога простить грешных последователей и остаться подателем благ, несмотря на их неверие, – ведь иначе