Личность и патология деятельности - Блюма Вульфовна Зейгарник

Таблица 10. Данные ассоциативного эксперимента (вариант 3)[21]. Больной Т.

Особенно резко выступает непереключаемость больного в эксперименте на классификацию цветных картинок (вариант Полякова). Рассматривая картинки по принципу цвета, они не могут их обобщить по принципу формы.

Плохую переключаемость обнаруживают больные и в опыте на «опосредованное запоминание». Выбрав для запоминания слова какую-нибудь карточку, больные не в состоянии подобрать для этого слова другую. Само решение задачи доступно больным, но они выполняют его только одним определенным способом.

Таблица 11. Сводная таблица результатов ассоциативного эксперимента у 10 больных с вязкостью мышления

Очень показательны для этой группы больных данные ассоциативного эксперимента. Они обнаруживают следующие особенности (табл. 11):

1. Длинный латентный период между словом-раздражителем и ответной реакцией, который достигал иногда 20–30 с.

2. Запаздывающие реакции: больные отвечают не на слово-раздражитель, а на прежнее, отзвучавшее.

3. Больные реагируют во 2-м разделе нашего опыта (то есть при повторении раздражителей) тем же словом, что и при первом предъявлении.

«Запаздывающие» ответы наших больных являются существенным отклонением от нормального протекания ассоциаций. Они свидетельствуют о том, что отзвучавший раздражитель имеет большее сигнальное значение, нежели настоящий. Для уточнения механизма этих особенностей мы должны обратиться еще раз к анализу построения ассоциативного эксперимента. Слово, которым испытуемый реагирует на раздражитель, не является единственной возникающей у испытуемого ассоциацией. Однако тот факт, что испытуемый реагирует лишь одним словом, происходит из-за того, что инструкция экспериментатора, то есть задание, предусматривает, требует в виде ответа лишь одно и притом первое пришедшее на ум слово. Остальные возникшие при этом связи затормаживаются. Предъявление другого слова-раздражителя вызывает новые ассоциации. Иначе говоря, ответная реакция больного обусловлена всякий раз актуальным раздражителем. Актуальность же раздражителя зависит от постоянной задачи – от инструкции. А.Н. Леонтьев и Т.А. Розанова показали, что при изменении смысла задания (инструкции) одни и те же раздражители вызывают различные ассоциативные связи. Закрепление и воспроизведение ассоциативных связей должны происходить именно в зависимости от поставленного задания.

В применении к нашей экспериментальной ситуации это должно означать, что только произнесенные в данный момент слова должны были вызвать ассоциативные связи, что только они должны были служить сигналом для ответной реакции. Ассоциации же, возникшие в результате предъявленных раньше слов-раздражителей не должны были актуализироваться; они должны были утерять свое сигнальное значение.

У наших больных актуально звучащее слово подменяется отзвучавшим. Действующий раздражитель не приобретал сигнального значения.

Особенно резко такая замедленная актуализация ассоциаций и тенденция к персеверации выступает у больных эпилепсией. Задания на классификацию предметов, на определение понятий, где необходимость выделения одного признака и отторможения остальных особенно резко выступает, вызывают особое затруднение у больных, ибо при любой задаче у этих больных всплывает вся масса фактических отношений, они ничего не могут опустить и исключить – все недостаточно полно исчерпывает вопрос. Из этого стремления к уточнению, желания исчерпать все многообразие фактических связей при решении какого-нибудь вопроса и возникает то своеобразное эпилептическое резонерство, проявляющееся в вязкости, обстоятельности и детальности.

Приводим пример высказывания больного эпилепсией (А.), вошедшего в эту группу, которому предложено определить слово «стол». «Стол сделан из дерева, это не совсем верно, это не хорошо для понятия „стол“, так как бывают столы не только из дерева, но и металлические, из кирпичей можно сделать стол. Стол – предмет, имеющий 4 ножки, на которых параллельно полу или земле лежит прямая доска, можно указать даже размер. Это общее понятие стол, причем нужно указать, что столы имеют разные назначения. Самое типичное – как они стоят, ножки могут быть разные. Далее, столы могут разделяться на кухонные и письменные, столы шведские со шкафчиками. Я говорю, что из имеющихся определений ни одно недостаточно. Предмет, состоящий из ножек и крышки, причем крышка имеет прямой вид и находится на подпорках, нужно сказать и о разной высоте. То, что служит для еды и работы – определяет высоту. Трудно определить ресторанные столы, они имеют большую высоту. Доска, установленная на подпорках, служащая для человека, но это может быть не стол, а доска. Стол характеризуется тем, что находится на определенной высоте от земли и удовлетворяет человека…»

Здесь приведена лишь краткая выдержка из всей цепи суждений больного, который почти в течение получаса продолжал определять, что такое стол, и, в конце концов, остался неудовлетворенным, так как все сказанное казалось ему недостаточно полно исчерпывающим вопрос. Сам больной переживает при этом чувство неудовлетворенности от своих суждений из-за неумения в одном предложении передать конкретные моменты, характеризующие стол.

Другой больной (Р.) в опыте, где нужно исключить один предмет путем обобщения трех других («метод исключения») никак не может остановиться на каком-нибудь решении.

Нарисованы: стол, стул, диван, лампа. Больному предлагается указать, какой предмет можно назвать неподходящим (лишним). Больной очень долго рассуждает и до конца не убежден в правильности своих ответов: «Безболезненно можно исключить стул, так как если большое количество людей, то можно сесть на диван, это первый вариант. Второй вариант, если меньше людей – один человек, то можно исключить диван, но тот мягкий, а этот жесткий. Третий вариант, если это днем происходит, то можно исключить лампу. Четвертый вариант – можно стол исключить и сесть на диван, что-то подложить на стул и писать на нем. Конечно, это связано с неудобствами, но можно обойтись. Можно отделить лампу, так как она неоднородная, но, если вечером происходит, нельзя…» и т. д.

Больной пытается исчерпать все реальные ситуационные возможности в своем ответе, никак не может остановиться на каком-нибудь выводе, «приливает» к заданию и «топчется» фактически на месте.

Сопоставление данных наших экспериментов с клиническими наблюдениями и данными патофизиологического эксперимента позволяет думать, что в данном случае речь идет о нарушении подвижности корковой нейродинамики в сторону инертности.

Ослабление подвижности нервных процессов в сторону инертности И.П. Павлов[22] характеризует как «невозможность поспевать за колебаниями среды», так как невозможность «быстро по требованию внешних условий уступать место, давать преимущество одному раздражителю перед другим».

Приведенная выше подверженность последействию отзвучавшего раздражителя может свидетельствовать именно о невозможности «поспевать» за вновь появляющимися раздражителями.

Таким образом, психологические исследования больных этой подгруппы указывают на нарушение динамики мышления, которое является как бы «негативом» того нарушения, которое мы описали в предыдущем параграфе. Если