Личность и патология деятельности - Блюма Вульфовна Зейгарник
Личность и патология деятельности читать книгу онлайн
В книгу вошли две работы выдающегося советского психолога и основательницы отечественной школы экспериментальной патопсихологии Б. В. Зейгарник. Первая работа посвящена нарушению деятельности, описанию форм распада мотивационной сферы и анализу их закономерностей, вторая – нарушению мышления. Психологическое исследование патологии выбрано не случайно: по словам И. П. Павлова, «изучая патологический материал, можно иногда рассмотреть такие явления, которые не удается обнаружить в норме». Поэтому изучение распада личности имеет большое значение как для общих вопросов психологии, так и для понимания природы психических болезней и анализа нормальной психической деятельности. Вторая работа включает в себя большое количество экспериментальных данных, статистического материала, истории болезни конкретных больных с определенными формами расстройств мышления.
Таковы основные методики, которые мы применяли к подавляющему количеству исследуемых нами больных. В процессе исследования нам приходилось иногда для более углубленного и убедительного доказательства правильности наших гипотез прибегать к дополнительным методикам, которые мы проводили только с определенной группой больных. На их описании мы остановимся в соответствующих главах.
Глава II. Нарушение процесса обобщения и отвлечения
1. Снижение уровня обобщения
2. Искажение процесса обобщения
Анализ экспериментальных данных обнаружил многообразные варианты нарушений мышления. В данной работе подвергнуты анализу не только те формы нарушений мышления, которые стали уже достоянием клинического исследования, но и те, которые не получили до сих пор адекватного описания в клинических работах.
Мы объединили наблюдавшиеся нами нарушения в 3 группы:
1. Нарушение процесса обобщения.
2. Нарушение логического строя мышления.
3. Нарушение критичности и целенаправленности мышления.
Как известно, мышление определяется как обобщенное и опосредованное отражение действительности. Практически оно выступает как усвоение знаний, как приобретение новых способов действий, однако это усвоение происходит не в виде простого накопления, а в виде процесса синтезирования, обобщения и отвлечения. Применяя те или иные способы решения умственной задачи, человек обобщает находящиеся перед ним явления, то есть выделяет наиболее общие и существенные признаки.
Нарушения процесса обобщения могут принять в клинике самые различные варианты. Мы ограничиваемся здесь описанием двух крайних вариантов:
а) снижение уровня обобщения;
б) искажение уровня обобщения.
1. Снижение уровня обобщения
Снижение уровня обобщения мы наблюдали у больных, перенесших в раннем детстве или в период внутриутробного развития органические заболевания центральной нервной системы (25 больных), у больных с рано начавшимся эпилептическим процессом (35 больных), а также у больных с тяжелыми травмами мозга (15 больных).
Больные, вошедшие в эту группу, могут правильно выполнить какое-нибудь несложное задание, если условия работы ограничены и жестко предопределены. Изменение условий вызывает затруднение и неправильные действия больного. Так, например, один из подобных больных (олигофрен) работал курьером, аккуратно выполнял возложенные на него обязанности. Когда же однажды ему было поручено обойти всех сотрудников с листом, на котором они должны были расписаться, он ворвался на закрытое заседание, объясняя, что товарищ, докладывавший в это время, должен расписаться. Уговоры, что это может быть сделано после, не помогли, заседание было прервано, ибо Т. не уходил, плакал, твердя: «Мне поручено, чтобы все расписались».
В больнице такого рода больные подчиняются режиму, принимают участие в трудовых процессах, помогают персоналу; однако они часто вступают в конфликты, не понимают шуток больных, вступают в споры с другими слабоумными больными.
В ситуации психологического эксперимента больные охотно приступали к выполнению задания, проявляли часто настойчивость, однако не сразу усваивали смысл задачи; часто сама инструкция, то есть словесно выраженная постановка задания, оказывалась для них непосильной задачей. Условность в рисунке, перспектива, заслонение одних предметов другими, резкие светотени все это затрудняло их понимание.
Приводим для иллюстрации выписки из историй болезни больных и данные экспериментально-психологического исследования.
Больной Д. (история болезни д-ра Я.И. Чехович)
1921 г.р. В возрасте 11 месяцев перенес менингоэнцефалит. Развивался с задержкой. Учился во вспомогательной школе; с 16 лет начал работать подсобным рабочим. Специальности не получил. Исполнительный, старательный; отмечаются вспышки психомоторного возбуждения с импульсивными поступками, вследствие чего часто стационировался в психиатрические больницы. Последний раз поступил 10 ноября 1953 г.
Патофизиологическое исследование, проведенное д-ром Чехович, обнаружило у больного слабость раздражительного процесса, иррадиацию раздражительного процесса, слабое дифференцированное торможение.
Данные экспериментально-психологического исследования
«Классификация предметов». Больной не сразу понимает инструкцию: «Они же все разные», пытается сосчитать карточки. После дополнительного объяснения экспериментатора объединяет их следующим образом: в одну группу кладет лошадь, телегу, в другую врача с термометром, говоря: «Пускай он мерит температуру». В третью группу складывает шкаф, кастрюлю, свеклу: «Это все можно варить в кастрюле и поставить в шкаф». Цветок объединяет с жуком и птичкой, объясняя: «Надо жука посадить на цветок. Птицы кушают жуков, но этот слишком большой, я видел, как птицы кормят своих птенцов». Платье он объединяет с уборщицей: «Она его будет носить». Лису, медведя и дерево объединяет в одну группу: «Эти живут в лесу». Экспериментатор пытается помочь больному установить более общие связи между предметами, но безуспешно. Например, предложение объединить в одну группу кошку и собаку больной отвергает: «Они не живут мирно». Точно так же больной не соглашается объединить в одну группу рыбу, лисицу, волка и козу: «Нет, так не хорошо, рыба плавает, лиса и волк живут в лесу, а коза бегает по двору, их нельзя объединить».
В опыте на раскладывание картинок в последовательном порядке больной описывает детали каждой отдельной картинки, не увязывая их в одно целое: «Здесь сломалась телега, а здесь (на картинке № 4) чинят; здесь человек гуляет (на картинку № 2, изображающую возчика, идущего в деревню за помощью). Здесь едет телега (на № 5)».
Экспериментатор: «Где начало рассказа?»
Больной: «Вот начало (на № 1), сломалось колесо».
Экспериментатор: «Где продолжение?»
Больной: «Вот чинят (на № 4)».
Экспериментатор: «А потом?»
Больной: «Больше нет».
Экспериментатор: «Куда идет возчик?»
Больной: «Гулять идет».
Экспериментатор: «А может, в деревню за помощью?»
Больной: «Да, тогда это будет вторая картинка. Точно».
Больной кладет после 1-й 2-ю, а потом 4-ю, обращает внимание на картинку № 3, где возчик приходит с помощником. Только после наводящих вопросов экспериментатора больному удается разложить картинки в правильном порядке.
Ассоциативный эксперимент. Больной долго не понимает инструкцию: «Стол и есть стол, что же тут еще сказать?» После детальных разъяснений и приведенных примеров больной приступает к выполнению задания. Как видно из таблицы 2, ответные реакции больного представляют собой либо определения слова-раздражителя (воздух – чистый) либо его непосредственную функцию (лампу – зажигают, хлеб – едят). Из 22 ответных реакций 6 являются определением, 7 – обозначением функций предметов, 7 ответных реакций означают собой повторение слова-раздражителя (падение – падать, брат есть брат). Повторное предъявление слов-раздражителей с инструкцией «отвечать другим словом» не вызывает изменения характера ответных реакций.
Понимание переносного смысла метафор и пословиц. Больному предлагается пословица «золотая голова». Испытуемый: «Золотой головы не бывает, это только на памятнике».
«Куй железо, пока горячо» – «Если железо
