Выгорание: как восстановить энергию и найти смысл жизни - Чан Джэёль

только за работу, для выполнения которой моих способностей достаточно;

– во-вторых, если работа немного тяжела, но обещает личностный рост – соглашаться;

– в-третьих, отвечать на просьбы, только если моя помощь действительно необходима.

Мне стало понятно, за что браться, а от чего отказываться. Главное, я понял, что, даже если взять перерыв, моя карьера не разрушится. Но меня начал мучить другой вопрос:

– Хоть я и потерял меньше, чем ожидал, но все же потерял немало. Значит, я не могу каждый раз уходить в такой отпуск из-за выгорания. Нет ли более устойчивого способа справляться с этим давлением?

Выслушав мои тревоги, одна моя подруга спросила:

– Слушай, а ты думаешь, что тебе помог именно перерыв?

– А что же еще?

– Когда ты уволился в первый раз, да и в этот раз тоже… Ты не заметил, что пошел на поправку не когда лежал без дела, а когда начал делать что-то регулярно? Вести блог, ходить в горы – что-то такое. Даже когда рассказывал об этом, будто бы голос стал увереннее.

Я задумался об этом, и действительно, так и было. Один только отпуск не стал решением моей проблемы. Когда я уволился, когда переехал к родителям, когда спал целыми днями, мне становилось только хуже. И начал восстанавливаться я, только когда стал выполнять что-то, пусть даже незначительное, регулярно, следуя определенному распорядку. И тогда я впервые узнал, что такие незначительные, но постоянные привычки, которые мы выполняем для поддержания внутреннего мира, называют ритуалами.

И я подумал: «Если внедрить ритуалы в повседневную жизнь, можно восстанавливаться каждый день, так, чтобы не нужно было брать на это отпуск».

Эта мысль подтолкнула меня к изучению ритуалов. Как сейсмостойкость учитывают еще на этапе планировки здания, опасаясь землетрясения, которое может произойти в любой момент, так и я решил построить небольшой, но прочный стержень в своем распорядке дня, боясь выгорания, которое могло вернуться ко мне в любой день.

Мне захотелось поделиться этим чудом с другими людьми. Поэтому я временно приостановил консультации и сосредоточился на групповых воркшопах, на которых обучал методам создания ритуалов. Не каждый может позволить себе личную консультацию – не хватает времени или не позволяют финансы, – поэтому каждому нужно восстанавливаться самостоятельно.

И вскоре мое предположение подтвердилось. Пришло время, когда уже никто не мог получить очную консультацию, – началась пандемия COVID-19.

Из временной меры в постоянную практику

С началом пандемии COVID-19 мы столкнулись с проблемами, которых не знали раньше. Люди оказались заперты в собственных домах, и запросы на консультации пошли как лавина. Множество людей испытывали апатию, депрессию, даже гнев. Каждый день я мучился вопросом: «Что я могу сделать в такой хаотичной ситуации?» Я подумал об одном из трех правил, которые установил для себя по возвращении в Сеул, восстановившись после выгорания во второй раз: отвечать на просьбы, только если моя помощь действительно необходима.

И тогда я сразу понял, кому она нужна – работникам горячих линий. К сотрудникам кол-центров добавились консультанты по трудоустройству, работники социальных служб и другие специалисты, которые раньше работали офлайн, а теперь должны были консультировать население по телефону. Количество звонков возросло, а люди стали гораздо грубее в выражениях. Выгореть на такой позиции очень легко. Поэтому я стал проводить для них воркшопы.

Тогда я повстречал много людей, но больше всех мне запомнилась Кёнын. Она подошла ко мне во время перерыва и, переминаясь с ноги на ногу, начала с «Простите, правда, простите за беспокойство, что отрываю, вы отдыхали…». Я сразу понял, что ей есть что рассказать. Мое любопытство взяло верх, и я выслушал ее проблему.

Кёнын была сотрудницей государственного учреждения и не умела ни отказывать, ни возражать. О себе она так и говорила – тряпка.

– В последнее время из-за пандемии участились какие-то неотложные ситуации, постоянно требуются люди в круглосуточный кол-центр. Даже обычных офисных сотрудников вроде меня отправляют. Сообщают об этом в тот же день, и почти каждый раз это поручают мне.

Даже в день воркшопа Кёнын пришлось задержаться после работы. За три часа до конца рабочего дня начальник отдела сказал:

– Клялись, что сегодня им люди не понадобятся, но… Отдел управления сказал, что приедет президент компании с проверкой, поэтому всех мобилизуют. Похоже, кому-то сегодня нужно будет подстраховать. Может кто-нибудь помочь, всего один человек нужен?

Все словно воды в рот набрали, старались не встречаться с начальником отдела взглядом. Это и понятно: если вызовут, нужно будет дежурить до полуночи. Кто бы добровольно пошел на это за три часа до конца рабочего дня в пятницу? После 10 секунд тишины начальник снова заговорил:

– Кёнын, ты сможешь?

В тот день девушке пришлось перенести свидание с парнем. Это было уже не в первый раз, и молодой человек, до сих пор сдерживавший раздражение, в конце концов не выдержал. Кёнын была зла на себя, что не смогла сказать о планах на вечер, и на начальника, который из множества сотрудников выбрал именно ее. Она окончательно убедилась: так быть не должно.

Кёнын почувствовала, будто оборвалась какая-то нить, за которую она держалась. Девушка, которая никому не могла отказать и бралась за все поручения, столкнувшись с пандемией, совсем обессилила. Впервые в жизни она решила уволиться.

– Сможете сказать, что решили уволиться? Не боитесь, что не сможете отказать, если попросят остаться?

– Не знаю. Я хочу попробовать хоть что-то сказать.

Это был не последний раз, когда я видел Кёнын. Мы вновь встретились на воркшопе, в том самом государственном учреждении. Она не смогла уволиться. После лекции мы решили выпить кофе, и я спросил, как же так получилось. Начальство уговорило ее не увольняться, а взять отпуск, чтобы она могла отдохнуть и вернуться. И как следовало ожидать, девушка не смогла отказать. Сказала, что отдыхала целых три месяца.

– Удалось отдохнуть во время отпуска? Чем вы занимались?

– Я ездила во Вьетнам.

– О, здорово! Восстановились? Как себя чувствуете?

– Я думала, что мне намного лучше, но вышла на работу, и через месяц все стало как прежде.

– Понятно. Получается, за три месяца отпуска набрались сил всего на месяц работы?

– Не знаю… Во Вьетнаме мне казалось, что мне действительно намного лучше…

Был ли у вас похожий опыт? Брали долгий отпуск из-за полного истощения, а как только выходили на работу – все возвращалось на круги своя, и