Конфликты низкой интенсивности в американской военно-политической стретегии в начале XXI века - Владимир Игоревич Батюк

будут нарастать по мере снижения влияния ИГ, в первую очередь с протурецкими «Ахрар аш-Шам» и «Джейш аль-Ислам». И в отличие от того, как оценивают американские стратеги силы ИГ, с момента их создания в Сирии они как минимум не уступали «Джебхат Фатх аш-Шам» по боевому потенциалу, а в ряде случаев превосходили его. Достаточно посмотреть на зоны влияния противостоящих военных группировок в Сирии, чтобы убедиться: ИГ продолжает держать под контролем вдвое большие территории в ключевых точках приграничья с Турцией, где сосредоточены основные логистические коридоры материально-технической помощи, а также по реке Евфрат, через которые идут основные каналы товарного потока и контрабанды нефти. Одна из причин этого — программа административно-государственного устройства (точнее, автономии), которую предложило ИГ сирийским суннитам. А «Джебхат Фатх аш-Шам» всегда делала упор на борьбу с Ираном и на свержение Асада. В основе успеха экспансии исламистов в Сирии лежит еще один немаловажный фактор. Известно, что любая экспансия стоит денег. При этом костяк «Джебхат Фатх аш-Шам» на 70 % составляют иностранцы, которые бесплатно не воюют. Поэтому еще в июле 2012 г. Министерство финансов США дало добро Международной группе поддержки Сирии на финансирование Свободной армии Сирии, а с августа этого года Соединенные Штаты начали оказывать данной структуре прямую военную и финансовую помощь. В декабре 2012 г. американские военные советники участвовали в создании командной структуры армии, а инструкторы начали готовить ее бойцов на территории Иордании. С апреля 2014 г. Сирийская свободная армия стала получать от США противотанковые комплексы BGM-71 TOW (см. рис. 4.8).

Что касается других радикальных групп на Ближнем Востоке, неугодных Вашингтону, то, по мнению администрации Трампа, рецепт борьбы с ними достаточно прост: развернуть объединенные действия против их спонсоров, а это в случае с ИГИЛ, как считают американские стратеги, — Катар. Хотя это не совсем верно. К примеру, в 2017 г. Катар был готов заплатить ИГ 1 млрд долл., но не в качестве спонсорской помощи этой структуре, а в качестве выкупа за освобождение заложников, среди которых были члены правящей династии. Это свидетельствует о том, что ИГ торгует заложниками, а катарский эмир пытался посредством выкупа вытащить их из плена; посредником этой сделки являлся Ирак. Тем не менее после визита Д.Трампа на Ближний Восток Катар попал в региональную изоляцию: ряд государств (Бахрейн, Саудовская Аравия, Египет, ОАЭ, Йемен, Ливия и др.) разорвали с ним дипломатические отношения и свернули сотрудничество. Доху обвинили в поддержке радикальных исламистских группировок, в частности «Братьев-мусульман» в Египте, ХАМАС в секторе Газа, спонсировании террористов-джихадистов в Сирии и Ираке, вмешательстве во внутренние дела других арабских государств. При этом Катар является официальным союзником США: на его территории расположена крупнейшая на Ближнем Востоке авиабаза США Эль-Удейд, где в 2017 г. уже было дислоцировано более 10 тыс. американских военнослужащих. С нее осуществляется поддержка операций ВВС США в Ираке, Сирии и Афганистане.

Однако похоже на то, что администрация Трампа все-таки решила пожертвовать Катаром в цепи антииранского альянса, посчитав его эмира недостаточно лояльным по отношению к военной политике США на Ближнем Востоке.

При этом следует заметить, что, очевидно, Трамп первый из американских президентов, который осознал, что покорять Ближний Восток нужно не столько военно-политическими методами, сколько «мягкой силой» — идеологически и культурно. Недаром во время визита на Ближний Восток он вначале встретился с мусульманскими лидерами в Эр-Рияде, столице страны, имеющей на своей территории два святых для мусульман города — Мекку и Медину. Также Трамп посетил Иерусалим, город, являющийся святым сразу для трех мировых религий, а затем и Вифлеем, который находится под контролем Палестины.

Источник: Дмитрий Егорченков: Если у Трампа хватит решимости на «большую игру» — нас ждёт новая война в Персидском заливе. http://realtribune.ru/news/world/183

Рисунок 4.8. Авиабаза США «Эль-Удейд» в Катаре

Другим показательным примером применения «мягкой силы» США является оказание американской гуманитарной помощи на другом континенте — в Евразии, где Республике Кыргызстан Соединенными Штатами была оказана помощь в рамках программы «Дать надежду»[207].

Вместе с тем при разрешении кризисных ситуаций на Ближнем Востоке Трамп зачастую действует спонтанно и хаотично, и похоже, что окончательно продуманной стратегии действий на Ближнем Востоке ни администрация Трампа, ни ее аналитики пока не имеют. Однако они стараются как минимум не повторять ошибок предшественников. Так, традиционной ошибкой администраций Дж. Буша-младшего и Б. Обамы на Ближнем Востоке были их попытки сконструировать в странах региона государственную систему по западным стандартам. Навязываемые арабскому обществу чуждые и непонятные западные ценности, к тому же идущие в вразрез с национальными устоями и религиозными традициями, не были поддержаны подавляющим большинством населения этих государств. Это дестабилизировало ситуацию в них и усугубляло решение фундаментальных проблем в социально-экономической сфере, а с ними расширялась и база для роста радикальных антиамериканских настроений.

С учетом этих обстоятельств, которые администрация Трампа так или иначе приняла во внимание, это означает, что у нее на Ближнем Востоке ошибки будут несколько иными. И многие из их решений Трамп будет принимать быстро, на ходу меняя привычный для Министерства обороны и ЦРУ формат работы, в которой упор будет делаться не столько на результат, сколько ради пиара действий администрации Трампа в американском обществе.

Что касается глобальных внешних угроз Соединенным Штатам, то при власти Дж. Буша-младшего и Барака Обамы в Белом доме «демонизация» образа России в качестве «величайшей угрозы нашего времени» была основным трендом политики Соединенных Штатов. И это при том, что две трети (63,4 %) американцев считали, что глобальная угроза для США исходит от терроризма — как международного, так и внутреннего. А 80 % опрошенных стояли на том, что президент США для каких-либо военных акций за рубежом должен запрашивать согласие Конгресса. Тем не менее президенты Буш и Обама без всякого одобрения Конгресса развязывали любую войну на планете.

В связи с этими обстоятельствами две исследовательские организации США (Charles Koch Institute и Center for the National Interest) провели изучение общественного мнения насчет войны и мира[208].

Более половины опрошенных американцев высказались против какого бы то ни было возрастания роли ВС США в конфликтах за рубежом, только 25 % поддержали военную экспансию США в другие страны. Американская общественность выразила разочарование военной политикой Обамы, особенно его действиями на Ближнем Востоке, и продемонстрировала хорошую память, касающуюся прежних военных конфликтов, инициатором которых был президент Дж. Буш-младший.

Также большая часть американцев не была в восторге от размещения сил США в Сирии и Йемене. Схожие ответы были предоставлены и по отношению к войне в Афганистане: 42 % американцев уверены, что в