Горшочек, вари. Рецепты писательской кухни - Александра Максимовна Новикова

из американской и английской литературы, он показывает, как отточить мастерство построения предложений (на английском языке). Фиш делает акцент на форме, за которой следует содержание. «Кто-то ценит искусство, кто-то – прекрасные вина. Стэнли Фиш ценит изящные предложения» (из аннотации). Книга не переводилась на русский язык.

6. Ле Гуин У. Парус для писателя от Урсулы Ле Гуин. Как управлять историей от композиции до грамматики / пер. с англ. Ю. Змеевой. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2022.

Известная писательница Урсула Ле Гуин называет свою книгу «рабочей тетрадью». По ее мнению, представленные упражнения, развивают писательское внимание. Важно понимать, чувствовать и тренировать все элементы и режимы повествования. Автор уделяет внимание не только звучанию текста, повествовательным точкам зрения и голосу рассказчика, но и длине предложений, употреблению прилагательных, наречий и глаголов. А одна из глав так и названа: «Размышление по поводу страдательного залога».

Редактура

1. Хорошие названия, и где они обитают: как удачно озаглавить текст

2. Сколько можно повторять? Повторы в тексте, и как с ними работать

3. Вооружившись пинцетом: как сделать текст гладким, но не прилизанным

4. Уйти, чтобы вернуться: как смотреть на свой текст со стороны

Тамара Бескрокая

Хорошие названия, и где они обитают: как удачно озаглавить текст

Предположим, что вы дописали роман – рассказ, повесть, сборник путевых заметок, – и теперь от всемирной славы вас отделяет лишь отсутствие названия. Может, название было готово с самого начала, но после завершения работы над текстом оно перестало казаться привлекательным. Примерив к своему шедевру несколько новеньких вариантов, вы понемногу впадаете в расстройство: все кажется каким-то скучным и неоригинальным, да и вообще – сложно превзойти «Войну и мир», когда ты не Лев Толстой. Вдруг и так прокатит?

Плохие новости: нет, не прокатит. Мы уже научились не судить книгу по обложке, но на названия эта щедрость пока не распространяется. Название – это первое, что видит читатель, взяв вашу книгу в руки. Оно должно быть интригующим и запоминающимся – таким, чтобы захотелось прочитать первую страницу в магазине, а потом, вернувшись домой, можно было вспомнить его и найти на «Литрес». Удачное название долго не выходит из головы: оно цепляет и заставляет задуматься о сюжете спрятанной под ним книги. Что все-таки произошло в «Тайной истории» и кто отравил яблоки в «Сезоне отравленных плодов»? Как человек мог умереть дважды? И кому, в самом деле, пришла в голову идея похоронить великана? Мы задаемся этими вопросами, лишь взглянув на название книги – и только потом открываем ее, чтобы ответить на них.

Хорошая новость заключается в том, что ничто не мешает вам найти свое идеальное название. Чтобы немного облегчить эти поиски, давайте разберемся, как вообще писатели называют свои книги – на примере классики и современной литературы.

1. Имя главного героя

В классической литературе имя главного героя украшало больше половины обложек – от античных текстов («Левкиппа и Клитофонт», «Дафнис и Хлоя», «Херей и Каллироя») до европейской литературы XIX–XX веков («Генрих фон Офтердинген», «Эмма», «Джейн Эйр», «Дэвид Копперфильд»). Разумеется, эта тенденция не обошла стороной и русских писателей – толстые журналы пестрели Онегиными, Карениными и другими литературными персонажами.

У такого типа названия есть один несомненный плюс: оригинальность. Вероятность того, что в мире встретятся два романа с заголовком «Акакий Акакиевич», очень мала. Кроме того, удачно выбранное имя главного героя придаст названию благозвучность и запоминаемость – согласитесь, обложка с фамилией «Обломов» сразу бросается в глаза. Бросается – и все: дальше ничего не происходит, потому что читатель понятия не имеет, кто такой Обломов и почему о нем написали целый роман. В этом заключается главный недостаток подобных названий: вместо того чтобы дать аудитории небольшую подсказку, намек на содержание книги, писатель выносит на обложку имя персонажа – пока никому не известного.

Современные авторы решают эту проблему по-разному: кто-то добавляет к имени главного героя его профессию («Доктор Гарин»), кто-то – дополнительную информацию, цепляющую внимание читателя («Павел Чжан и прочие речные твари»). Вообще модель «главный герой и какая-то проблема» часто используется в серийной литературе: «Гарри Поттер и философский камень», «Перси Джексон и похититель молний», «Молли Мун и волшебная книга гипноза». Это позволяет сразу определить протагониста истории и заинтересовать читателя приключениями, которые ожидают его в очередной книге. И все же некоторые писатели остаются верны классике и никак не оживляют свои заголовки – впрочем, продажам «Чагина» это вряд ли вредит.

2. Одно слово

Классические авторы не очень-то жаловали краткость – если в их названиях и встречались абстрактные «жизни» и «смерти», то только в связке с именами главных героев («Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена», «Смерть Ивана Ильича»). Оно и понятно: главная проблема с большими, тяжеловесными словами вроде «любви» и «ненависти» заключается как раз в том, что их очень сложно конкретизировать, а значит – сделать так, чтобы они работали на ваш текст. У любого правила есть исключения, и поэтому роман Джонатана Франзена «Свобода» сложно представить под другим названием. «Дар» Владимира Набокова – в ту же копилку.

Сейчас писатели все чаще делают выбор в пользу конкретных, точных слов. «Лавр» Евгения Водолазкина, «Дверь» Магды Сабо, «Письмовник» Михаила Шишкина, «Сад» Марины Степновой, «Риф» Алексея Поляринова, «Фарфор» Юрия Каракура – у каждого из этих слов есть свое узкое значение, которое раскрывается шире именно в контексте упомянутых произведений. Кроме того, нет никакого правила, которое запрещало бы вам выносить в название книги не существительное, а, скажем, глагол – не «Ешь, молись, люби» единым, в конце-то концов.

3. Словосочетание

Пожалуй, самый распространенный тип названий, по достоинству оцененный и классиками, и современными авторами («Наука любви», «Мертвые души», «Записки охотника», «Сердце тьмы», «Разговоры с друзьями»). В словосочетание можно вынести важный для всего произведения образ («Вино из одуванчиков»), место («Грозовой перевал», «Смерть в Венеции») и время действия («Две недели в сентябре»). Кроме того, это отличный способ намекнуть вашему читателю на жанр произведения – будь то детектив («Убийство в “Восточном экспрессе”»), хоррор («Маска Красной смерти») или приключенческая литература («Приключения Тома Сойера»).

4. Предложение

«Повесть о преужасной жизни великого Гаргантюа, отца Пантагрюэля, некогда сочиненная магистром Алькофрибасом Назье, извлекателем квинтэссенции» – звучит захватывающе, согласитесь? Вот и Франсуа Рабле думал так же, а потому озаглавил этой фразой первую часть своего романа о Гаргантюа и Пантагрюэле. Подобная практика раньше встречалась повсеместно, и писатели использовали подробные сюжетные описания даже для называния глав. Вскоре, однако, к словам начали подходить с большей экономией,