Москва и Восточная Европа. Югославская модель социализма и страны советского блока. 1950-е — 1960-е годы - Анатолий Семенович Аникеев
Москва и Восточная Европа. Югославская модель социализма и страны советского блока. 1950-е — 1960-е годы читать книгу онлайн
Предлагаемая вниманию читателя коллективная монография продолжает серию «Москва и Восточная Европа» и посвящена изучению влияния и восприятия югославской модели социализма в странах советского блока. Авторы — историки из России, Болгарии, Венгрии и Сербии исследуют особенности процесса поиска национальными коммунистами оптимальных вариантов модернизации социалистических режимов Восточной Европы. На широком круге источников рассмотрены оценки югославского опыта и их эволюция в условиях лимитирующего внешнего (советского) фактора и следования «эталонной» советской модели, замыслы формирования вариативной версии социализма с умеренной демократизацией, экономической модернизацией и политической либерализацией при учете национальных традиций и специфики развития каждой из стран. Отмечено усиление внимания к югославской модели в 1960-е годы, в условиях падения экономического роста, вызвавшего реформаторскую волну в восточном блоке.
Издание адресовано коллегам-историкам, специалистам по истории славянских и балканских народов, преподавателям, а также всем интересующимся «трудными вопросами» прошлого.
В целом негативное отношение к августовской военной акции в западноевропейских коммунистических кругах (особенно в наиболее сильных и самостоятельных французской и итальянской компартиях)[963] активизировало усилия Бухареста с тем, чтобы завоевать более решительную поддержку своей позиции в рамках мирового коммунистического движения. Решению этой задачи было призвано служить предложение о созыве совещания представителей компартий европейских стран по вопросу о положении в Чехословакии. Оно не получило поддержки в Москве, где, согласно письму ЦК КПСС в Бухарест от 3 сентября, «верный путь решения проблем, связанных с борьбой против антисоциалистических сил в Чехословакии», виделся «в оказании широкой поддержки» действующей власти «в организации отпора антисоциалистическим, контрреволюционным силам». В том же письме было отвергнуто и поступившее 26 августа с румынской стороны предложение о двусторонней встрече на высшем уровне, ибо, как отмечалось, «ее проведение требует иной атмосферы, нежели та, которая создана в настоящее время недружественными акциями руководства РКП в отношении Советского Союза и других социалистических стран»[964]. Однако в течение последующих двух месяцев взаимными усилиями происходит некоторый спад напряженности в советско-румынских отношениях, остававшихся тем не менее очень сложными и в последующие десятилетия.
Для румынского лидера Н. Чаушеску августовский кризис 1968 г. стал хорошим поводом продемонстрировать Западу независимость перед Москвой, и он использовал полученные вследствие проведения самостоятельной политики дивиденды в интересах укрепления режима личной власти. Своим решительным поведением в те дни Чаушеску заработал немалый политический капитал (и внутри страны, и вовне), которым мог потом пользоваться два десятилетия. Достаточно сказать, что из уважения к независимой внешней политике Румынии в августе 1969 г. Бухарест посетил новый президент США Р. Никсон. Но, в конечном счете, тактика имела временный успех. Испытанное в августе 1968 г. чувство эйфории в условиях очень широкой поддержки народом того, что делала коммунистическая власть, вскружило, очевидно, голову крайне тщеславному Чаушеску, уверило его в собственной непогрешимости, усилило проявления волюнтаризма и самодурства, достигшие к концу 1980-х годов в его замыслах и действиях редких высот (особенно в экономической политике) и принесшие румынскому народу огромные проблемы. В конце концов, это помешало румынскому лидеру адекватно оценивать ситуацию в совершенно иной политической атмосфере — через 21 год, в декабре 1989 г.: Чаушеску до последнего своего часа верил, что народ, как и в августе 1968 г., не поддержит «внешних происков», направленных на подрыв румынского государства, склонного идти своим путем к социализму.
Говоря о внешней политике коммунистической Румынии в 1960-е годы, следует отметить, что она переняла некоторые черты, традиционные для румынской дипломатии предшествующих эпох[965]. Лавирование на международной арене между различными центрами силы, активное использование межгосударственных и межблоковых противоречий — всё это в полной мере проявилось в румынской внешней политике после объединения Дунайских княжеств в 1859 г., но особенно во взаимоотношениях между противостоявшими друг другу сторонами в условиях Первой мировой войны. Настоящим мэтром такой политики был Ионел Брэтиану (1864–1927)[966], а ее итогом во многом благодаря его усилиям стала реализация проекта Великой Румынии в 1918–1920 гг.
В 1960-е годы определяется основной вектор развития отношений Румынии с Советским Союзом — от точного следования в фарватере внешней политики Москвы к открытому конфликту с ней в августе 1968 г. Начиная с 1962–1963 гг. официальный Бухарест, недовольный своим положением в системе экономических и оборонных связей восточного блока, совершает попытку резко сместить свои внешнеполитические приоритеты, решительно выступив против курса на углубление экономической интеграции стран СЭВ, создание в рамках блока каких-либо надгосударственных структур. Одновременно Румынская рабочая партия дистанцируется от участия на стороне КПСС в развернувшейся советско-китайской полемике, заняв равноудаленную позицию. Новая линия нашла отражение в программном документе РРП — апрельской декларации 1964 г., сделавшей акцент на принципах национального суверенитета, равноправия, невмешательства во внутренние дела. Активизация уже начиная с 1957 г. балканской политики Румынии стала лишь первым шагом к более широкомасштабной внешнеполитической доктрине, наряду с отстаиванием в условиях давления Москвы национальных приоритетов в рамках советского блока предполагавшей расширение разносторонних связей с Западом, проведение более активной политики в «третьем мире» и, наконец, балансирование между двумя центрами силы в мировом коммунистическом движении — Москвой и Пекином. Таким образом, руководство Румынии воспользовалось расколом в коммунистическом движении в целях ослабления советского влияния и «утяжеления» веса своей страны на международной арене.
Политика, начатая в годы, когда во главе партии и страны стоял Г. Георгиу-Деж, была продолжена, причем с еще большей последовательностью, и при его преемнике Н. Чаушеску. Реализуя собственные представления о проведении внешней политики страны в соответствии с ее национально-государственными интересами, руководство Румынии настаивает на пересмотре характера отношений внутри ОВД, занимает особую, отличную от генеральной линии советского блока, позицию в вопросах нераспространения ядерного орудия, европейской безопасности, германском вопросе, в оценках причин «Шестидневной войны» на Ближнем Востоке и т. д. Особый курс Румынии наиболее отчетливо проявился в период чехословацкого кризиса 1968 г., когда ее лидер Н. Чаушеску под знаком защиты национальных ценностей открыто противопоставил себя ряду союзников по ОВД, предпринявших крупномасштабную силовую акцию в целях подавления Пражской весны.
В формировании особого курса румынской компартии играл немаловажную роль югославский фактор как во внешнеполитическом, так и в идеологическом плане. Югославия являла для Румынии пример социалистической страны, сумевшей в условиях холодной войны не только сохранить суверенитет и проводить независимый внешнеполитический курс, но и играть заметную роль на международной арене. Югославская модель социализма привлекала внимание румынской коммунистической элиты не своими внутриполитическими аспектами и экономической спецификой (в том числе попытками экономических реформ), а прежде всего внешнеполитической составляющей: последовательным выдвижением на первый план национально-государственных интересов, обеспечением невмешательства во внутренние дела, равноправного диалога с другими социалистическими странами, включая СССР, многовекторной внешней политикой, стремящейся, эффективно используя выгоды международного сотрудничества, поддерживать по возможности хорошие отношения со всеми государствами независимо от их политической ориентации и принадлежности к блокам. Следуя югославскому примеру и используя опыт Югославии, в Бухаресте последовательно выступали против создания или расширения функций надгосударственных органов в рамках СЭВ и ОВД, видя в них инструмент Москвы для навязывания своей воли, противились попыткам пристегнуть Румынию к проведению общей линии социалистических стран по тем или иным вопросам, если считали, что эта линия противоречит национально-государственным интересам, как они понимались румынским руководством.
При этом в случае
