Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
Что касается судьбы командования Белорусского военного округа, преобразованного 22 июня 1941 в Западный фронт, то после обвинений Н. С. Хрущева в адрес Сталина:
«…грозная опасность, которая нависла над нашей Родиной в первый период войны, явилась во многом результатом порочных методов руководства страной и партией со стороны самого Сталина», —
встал вопрос насчет генерала армии Дмитрия Григорьевича Павлова, командующего округом, а затем и фронтом. Как встал, так и сел. Генерала армии Павлова реабилитировали в 1957 году. Раз Сталин всё сам решал и во всем сам виноват, то причем здесь какой-то генерал?!
И сразу же, во исполнение решений 20-го съезда, К. Симонов пишет свой знаменитый роман «Живые и мертвые», и почти сразу же после выхода в свет романа начинаются съемки одноименного фильма по нему. Выслужил Костя себе должность секретаря Союза писателей. Все, кто не за страх, а за совесть исполняли решения 20-го съезда себе должностишки выслужили. И партийные деятели, и писатели со всякой прочей творческой интеллигенцией, и историки, в том числе.
В «Живых и мертвых» главный герой — политрук Синцов, ставший потом строевым офицером. Но он не главная фигура в романе. Весь роман, и фильм по нему, выстроены вокруг недорепрессированного комбрига Федора Федоровича Серпилина. И главный замысел автора на примере судьбы Серпилина и его участия в войне — Сталин репрессировал самые подготовленные командные кадры, в результате чего командование Красной Армии оказалось неспособным противостоять гитлеровскому нашествию. Недаром главных героев Симонов поместил в начальных главах на Западный фронт, туда, где сложилось особенно тяжелое положение летом 41-го года.
Еще до того, как читатель романа и зритель одноименного фильма видят Серпилина, действие разворачивается на фоне развала нашего сопротивления немецким войскам. Бардак и драп эпические. Никто никем не командует, никто ничего не знает, все бегут, но бегущих обгоняют немцы.
А когда Синцов с группой бойцов делают ноги на попутной машине, пытаясь хоть кого-то воюющим отыскать, над их головами разыгрывается трагедия в виде безнаказанного расстрела немецкими истребителями наших бомбардировщиков. Потом появляется наш одинокий «ишачок», сбивает одного немца, но и его тоже. Летчик выбрасывается с парашютом, тяжело раненный, затуманенным сознанием принимает наших бойцов и Синцова за немцев, стреляет в них из пистолета, а последний патрон — в себя. Геройская смерть.
Синцов смотрит потом его документы и узнают в этом летчике командующего авиацией округа, выведенного в романе под фамилией Козырев. А Симонов вкладывает в голову застрелившегося такие предсмертные мысли:
«Он впервые в жизни проклинал тот день и час, которым раньше гордился, когда после Халхин-Гола его вызвал сам Сталин и, произведя из полковников прямо в генерал-лейтенанты, назначил командовать истребительной авиацией целого округа.
Сейчас, перед лицом смерти, ему некому было лгать: он не умел командовать никем, кроме самого себя, и стал генералом, в сущности оставаясь старшим лейтенантом. Это подтвердилось с первого же дня войны самым ужасным образом, и не только с ним одним. Причиной таких молниеносных возвышений, как его, были безупречная храбрость и кровью заработанные ордена. Но генеральские звезды не принесли ему умения командовать тысячами людей и сотнями самолетов.
Полумертвый, изломанный, лежа на земле, не в силах двинуться с места, он сейчас впервые за последние, кружившие ему голову годы чувствовал весь трагизм происшедшего с ним и всю меру своей невольной вины человека, бегом, без оглядки взлетевшего на верхушку длинной лестницы военной службы.»
У миллионов советских людей, читавших роман (а он был и в школьной программе) и смотревших фильм (почти каждый год по телевидению его крутили) формировалось четкое отношение к тому, что произошло в Белоруссии летом 41-го года и кто в этом был виноват. Ну, а если даже у кого-то сомнения возникали — не художественный ли это вымысел, если кто-то пытался проверить это, листая мемуары и научные труды по истории ВОВ, то там он только подтверждение находил: да, вот так получилось, что у немцев командовали войсками опытные военачальники, а у нас вчерашние лейтенанты. Потому что… А кто в этом был виноват? Так Сталин же вчерашнего лейтенант назначил командовать авиацией округа! Из полковников прямо в генерал-лейтенанты! А в полковники, выходит, из старших лейтенантов?
Прототип Козырева, разумеется, командующий авиацией Западного фронта Иван Иванович Копец. Только вот в чем дело, не дожил Иван Иванович до присвоения ему звания генерал-лейтенанта, застрелился генерал-майором. В звании его повысил до генерал-лейтенанта не Сталин, а Костя Симонов. Чтобы читателю лучше зашло, насколько неподготовленными к войне были командные кадры РККА. Авиационными армиями командовали те, кому еще бы в звании старшего лейтенанта на командовании эскадрильей попрактиковаться.
В реальности, Копец не только не был генерал-лейтенантом, но и его неопытность, мягко говоря, под большущим вопросом. Родился Иван Иванович в 1908 году, к началу войны ему было всего 33 года. Да, молод. Но и советская авиация не имела еще седин почтенного возраста. Зато Копец службу начал в армии с 1927 года, закончил Качинскую школу военных пилотов, Ленинградскую военно-теоретическую школу (будущая академия имени Можайского), курсы усовершенствования командного состава при Академии имени Фрунзе. Т. е., военное образование у «старшего лейтенанта» было даже посолиднее, чем у маршалов Жукова и Рокоссовского.
А с 1936 по 1939 года воевал в Испании, да не простым летчиком, а целым командиром авиационной группы. И с командованием справлялся, хотя там была должность не старшего лейтенанта, а полковничья, как минимум. Заслужил и Красное Знамя, и Орден Ленина со Звездой Героя. После Испании — заместитель командующего ВВС Ленинградского округа. О! Уже за три года до войны он занимал должность всего на одну ступень ниже! Во время войны с финнами — командующий ВВС 8-ой армии. И второй орден Ленина получил за финскую кампанию, т. е. на уровне своей должности был, как минимум.
Так что в реальности получается с нашим «старшим лейтенантом»? А в реальности он с его военным образованием и опытом командования мог еще и фору дать почти всем генералам люфтваффе, несмотря на молодость. Но мы привыкли смотреть на всё через призму такого дерьма, которое насочиняли с подачи Хрущева советские писатели. А теперь еще попробуйте найти хоть одного советского историка, который хотя бы сомнение выразил в том, что Копец не был готов к должности командующего авиацией округа. И современного историка тоже…
* * *
Т. е., понятно, что реальное положение дел с командными кадрами Красной Армии ничего не имеет общего с тем, как оно стало преподноситься в свете решений 20-го
