Русские солдаты в Северной Африке (1940–1945 гг.). Эль-Аламейн: неизвестные страницы войны - Владимир Владимирович Беляков

«4 мая в Алжир, наконец, прибыли наши товарищи из Джельфы, – пишет Рубакин. – Их привезли в хороших классных вагонах, снабдили на дорогу продуктами. Для надзора к ним приставили одного из чиновников Кабоша, француза Росси, трусливого и глупого, который трепетал и перед нами, и перед Кабошем. Англичане устроили наших в чудной местности под Алжиром, в удобных палатках, дали каждому по три толстых шерстяных одеяла и прямо закармливали. Кроме Росси, с ними приехали и наши бывшие стражи-арабы, с ружьями. Мы сразу же запретили им распоряжаться в лагере и передали руководство лагерем назначенным нашей комиссией командирам из приехавших товарищей. Однако алжирские власти напоследок старались устроить нам неприятности. Они приставили к лагерю своего полицейского комиссара. Он явно нас боялся, поселился отдельно в палатке и в лагерь не совался. По-видимому, ему было дано предписание не выпускать никого из лагеря и следить за всеми приезжающими. Но наша комиссия объявила ему, что отпусками из лагеря и приемом посетителей будут ведать только наши командиры. Он был крайне взволнован этим сообщением, но мог только сказать, что так и будет исполнено. Так этот комиссар прожил несколько дней рядом с лагерем, пока его, наконец, не убрали. Арабы через несколько дней также уехали, и наши товарищи остались полными хозяевами лагеря. Они ввели строгую воинскую дисциплину, военные занятия и получили полную автономию».

Рубакин не описывает подробно лагеря и даже не называет места, где этот лагерь находился; вплоть до отъезда из Алжира он продолжал жить в гостинице.

23 мая, через десять дней после капитуляции итало-немецких войск в Тунисе, Александр Рубакин записал в своем дневнике: «В наш лагерь под Алжиром привезли группу красноармейцев. Они были взяты в плен немцами в самом начале войны. Немцы сперва отправили их в Италию на работу, оттуда перевезли в Тунис на самолетах. В Тунисе они работали вблизи линии фронта. Немцы их почти не кормили, местное население – французы и арабы – всячески помогали русским пленным. В Италии население к ним тоже относилось хорошо – давали папиросы, хлеб. Красноармейцы все на редкость крепкие, те, кто послабее, плена не выдержали и умерли».

13 июня в Оперном театре города Алжир состоялся первый митинг Общества сближения с СССР. Инициаторами его создания были французские коммунисты, выпущенные союзниками из тюрем. «Впервые со времени освобождения от немцев со сцены Оперы зазвучали “Марсельеза” и “Интернационал”, – пишет Рубакин. – Публика выслушала оба гимна с необычайным вниманием. Зрители устроили настоящую овацию. Наш хор пел очень хорошо, был в ударе. Такой же овацией публика встретила и мой доклад. А когда я заявил, что отношу эти аплодисменты не на свой счет, а на счет советского народа, сыном которого я являюсь, рукоплескания долго не смолкали».

Последнюю запись в своем дневнике, по крайней мере из тех, что вошли в книгу, Александр Рубакин сделал на следующий день после митинга, 14 июня. «Сегодня, в семь часов утра, мы сложили наши палатки – вещи были уложены. Да и много ли их у нас? За нами приехали английские грузовики. С бьющимися сердцами мы уселись – начинался долгий путь на родину, через равнины и горы Туниса, пески Ливийской пустыни, по синим волнам Средиземного моря, через Египет, Палестину, Багдад и Тегеран. Но близкой казалась нам озаренная победами Красной Армии Советская страна…»

В своей книге Александр Рубакин ничего не пишет о том, каким был путь его группы на Родину. Не пишет он и о том, как встретил своих сыновей после долгой разлуки Советский Союз. Впрочем, напомню: книга вышла в 1947 году, и публикацию рассказа автора об этих эпизодах его жизни могли счесть нежелательной.

Мне не удалось найти дат жизни Александра Николаевича Рубакина. Знаю только, что по возвращении на родину он углубился в медицину, стал профессором, написал несколько книг, в том числе и о своем знаменитом отце (она вышла в 1967 году в серии «Жизнь замечательных людей»). Как врач Рубакин занимался геронтологией. Вероятно, именно благодаря глубоким познаниям в этой области, он, несмотря на лишения сибирской ссылки и сахарского концлагеря, дожил до своего 90-летия…

Глава седьмая

«Русские рабы» Роммеля

Выражение «русские рабы» Роммеля впервые употребил мой старший товарищ и коллега-арабист профессор Анатолий Захарович Егорин. Так называется один из разделов его книги «История Ливии. XX век», изданной в Москве в 1999 году. Егорин пишет, что Роммель «попросил Ставку отобрать и направить в его распоряжение более-менее здоровых советских граждан или военнопленных, находившихся в концлагерях или угнанных в Германию, с целью использования их на тыловых работах. Просьбу Э. Роммеля удовлетворили. На север Африки в короткие сроки были переброшены более 20 тысяч наших пленных соотечественников», причем «каждый третий и нашел там свою могилу». Приводя эти цифры, автор ссылается на беседу с кинодокументалистом Н.А. Соболевой, которая брала интервью у некоторых бывших «африканцев».

Нина Александровна – человек, хорошо известный в среде кинодокументалистов, и разыскать ее не составило большого труда. В начале 1990-х годов она действительно брала интервью у нескольких бывших «африканцев», но во время очередной реформы в Останкино пленки пропали, а расшифровок не делали. Так что ситуация не прояснилась.

Их были тысячи?

О том, что в обозе Роммеля были советские военнопленные, освобожденные потом союзниками, я знал еще до выхода книги Егорина – и из свидетельства Джо Суини, и из литературы. Знакомясь с книгой Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», я встретил в ней такой пассаж: «…еще в 1943 были какие-то отбившиеся, ни на кого не похожие потоки вроде “африканцев”, долго так и называвшиеся в воркутинских строевках. Это были русские военнопленные, взятые американцами из армии Роммеля в Африке (“hiwi”) и в 1943 отправленные на “студебеккерах” через Египет – Ирак – Иран на родину… И эти “африканцы” жили на Воркуте в межеумочных условиях: их не охраняли, но без пропусков они не могли сделать по Воркуте ни шагу, а пропусков у них не было; им платили зарплату вольнонаемных, но распоряжались ими как заключенными».

Упоминали о бывших советских военнопленных в Северной Африке и исследователи. Потомок русских эмигрантов Н.Д. Толстой, чья книга «Жертвы Ялты» была издана в переводе с английского языка в Москве в 1996 году, просто отметил, что англичане захватили в 1942–1943 годах в Северной Африке «немалое число» русских. Чуть более подробно написал об этом российский автор П. Полян.