Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
Танковые войска вермахта. Объект восхищения и преклонения наших нынешних военных историков. Ай, какая там была организация! Какая продуманная структура! Какое умное командование! Нашим военным лохам пришлось учиться, перенимать и внедрять… Это насколько нужно любить баварское пиво, чтобы заразить свои мозги подобным низкопоклонством?! Ведь явно все несколько, мягко говоря, было иначе.
Да, как орудие блицкрига, танковые войска вермахта были идеальны. Только нужно понимать, как планировался блицкриг: массой танков на узком участке фронта, там, где сами выбрали место прорыва, обладая стратегической инициативой, и — вперед, марширен-марширен по бескрайним русским полям в глубокий тыл, не встречая организованной и оборудованной обороны, смыкая клещи окружения. Всё должно идти по плану. Орднунг! А если противник с этим планом не согласен? Тогда появляются, так сказать, некоторые трудности.
Начнем с тактической подготовки немецких танкистов. Я не А. Исаев, у меня она восхищения не вызывает. Уверен, что она не вызывала восхищения и у старшего лейтенанта Зиновия Григорьевича Колобанова. который со своим танком, прикрывая направление на Красногвардейск (Гатчину) из засады уконтрапупил 22 немецких танка из 8-ой танковой дивизии вермахта. Бой достаточно известный.
Старший лейтенант Колобанов поставил свой КВ в засаду у дороги, по обеим сторонам которой находились заболоченные луга. Пропустил немецкую мотоциклетную разведку, дождался подхода колонны танков и расстрелял ее, предварительно подбив несколько машин в голове и в хвосте колонны, закупорив ее. Да, танк у Колобанова был хорошим — КВ-1. У немцев почему-то такого танка не оказалось — но об этом дальше. Но дело не в танке КВ-1. Дело в том, что почему-то исследователи этого боя стараются не замечать — в потрясающей тактической неграмотности тех немецких танкистов, которые попали под Колобанова.
Мотоциклетная разведка проехала по дороге. Что она разведывала? Что на дороге ям нет? Место идеальное для засады — болота по сторонам дороги. Разведка не догадалась прикинуть сектора обстрела этого участка и не осмотреть на предмет нахождения огневых средств противника окружающую местность, откуда мог вестись огонь. Просто проехали по дороге. Колобанов, кажется, знал что-то об уровне тактической грамотности немцев.
Но даже если разведка не обнаружила огневых средств противника, то участок — засадо-опасный. Преодолевается рассредоточено. Отделениями. Взводом — максимум. Здесь даже устав зубрить не нужно, обычная осторожность в боевой обстановке. Немцы шли плотной колонной — 22 танка. Наверно, командир этого подразделения 8-ой танковой дивизии вермахта начал службу рядовым, три года в частях тренировался командовать отделением, демонстрируя свои командирские качества, потом, когда их продемонстрировал, отучился на офицера в военной школе. Т. е., получил ту подготовку, которой так восхищаются Веремеев и Мухин. И угробил за час свою танковую роту. Всю, до единой машины. Не причинив противнику совершенно никакого урона, за исключением вмятин от снарядов на броне КВ-1…
* * *
…Но Колобанов был не просто командиром танка. Он был командиром роты танков КВ, в роте было всего 5 машин, по 2 в каждом из двух взводов и машина командира. В тот же день рота Колобанова уничтожила 43 немецких танка, не потеряв ни одной своей машина. Какие-то чудеса тактического мастерства советских танкистов, правда? Только в природе, в жизни, и даже на войне чудес не бывает. Если вы выставите против танка, которым командует лейтенант, прошедший подготовку в военном училище, танк с командиром сержантом после сержантской школы, почти чудом будет победа второго экипажа. Нельзя сравнивать тактическую подготовку офицера и унтер-офицера, сержанта. Это разные уровни. Да, есть хреновые офицеры, как есть и умные, сообразительные сержанты. Два полюса. Но между ними — средний, массовый результат.
Смотрите сами. У немцев не было тяжелых танков в начале войны. Их взвод средних танков — 4 машины. Командирской машиной командовал лейтенант, остальными — фельдфебели. У нас всеми средними и тяжелыми танками командовали только офицеры.
Т. е., средний результат встречи на поле боя 4-х немецких и 4-х наших танков будет каким? Да, у немцев должность командира танка была отдельной, у нас командир совмещал в начале войны и обязанности наводчика. Командиру нашего танкового взвода было сложнее на поле боя управлять взводом, но у него и все командиры машин были офицерами, самостоятельно тактически мыслящими единицами. А если немцы в бою теряли командира взвода, если в его танк прилетал снаряд и «Гитлер капут»? Всё, приехали. Теперь взводом продолжал командовать фельдфебель. У нас в такой обстановке — офицер, лейтенант или младший лейтенант. Средний унтер-офицер и средний лейтенант — результат для немцев плачевный, в среднем.
И это хорошо, если весь немецкий танковый взвод сгорит синим пламенем на поле боя — у командира танковой роты меньше проблем будет насчет того, кто дальше этим взводом станет рулить. Потому что негде взять замену, кроме как ждать из резерва. И если погибнет командир роты, его должность замещает командир 1-го взвода. А кто будет 1-м взводом командовать? Снова фельдфебель?
Т. е., в случае напряженных боев, когда подразделения несут потери, в том числе и в командном составе, немецкие танковые войска будут всё больше и больше чувствовать некомплектность командного состава, что, закономерно, будет приводить к снижению управляемости подразделениями и к заметному снижению их боевых возможностей.
После первого же боестолкновения одинаковых по числу танков немецких и наших подразделений, при одинаковых потерях в танках и командном составе, у подразделения РККА не возникает никаких особых проблем с командирами, а у вермахта — офицерские должности начинает замещать унтер-офицерский состав. И к следующему бою подразделения, понесшие одинаковые потери, выходят уже не на равных. Немцы только за счет того, что у них должности офицеров
