Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
5 июня 1941 года доложена телеграмма главной румынской полиции от 31 мая 1941 года, адресованная всем инспекторам румынской полиции, в которой говорилось: „Согласно распоряжению генерала Иона Антонеску — главы правительства — примите меры к тому, чтобы все жители провинциальных городов с немецким населением в своих дворах вырыли специальные канавы, служащие местом самозащиты на случай воздушной бомбардировки, во время которой оставаться в помещении очень опасно… Работа по рытью канав должна быть закончена до 15 июня 1941 года.“
6 июня 1941 года докладывалось сообщение, полученное из Софии, о том, что „из Болгарии и Греции продолжается отвод немецких войск в Румынию к советской границе. За последние дни через Пловдив прошли три дивизии: 16-я моторизованная, 24-я с тяжелой артиллерией, номер одной дивизии не установлен. Главный штаб немецкого командования на Балканах переносится из Салоник в Софию, туда же приезжает маршал Лист“.
В этот же день И. В. Сталину были доложены разведывательные данные о том, что на советско-германской границе сосредоточено около 4 млн. немецких и румынских солдат. 9 июня 1941 года Сталину доложены агентурные материалы, в которых говорилось: — „В последние дни в Берлине распространяются слухи о том, что отношения между Германией и Советским Союзом урегулированы. Советский Союз сдаст Украину в аренду Германии. Сталин прибудет в Берлин на встречу с Гитлером…“
„Эти слухи, — отмечал наш источник, работавший в штабе Геринга, — распространяемые германским министерством пропаганды и верховным командованием германской армии, преследуют цель: замаскировать подготовку нападения и максимально обеспечить неожиданность этого нападения. В штабе авиации издан приказ о необходимости усиления строжайшей конспирации в связи с тем, что сведения о германских планах в отношении Советского Союза проникли вовне…
По сведениям, имеющимся в германском штабе авиации, все подготовительные военные мероприятия, в том числе составление карт расположения советских аэродромов, сосредоточение немецкой авиации на аэродромах вблизи границы, должны быть закончены к середине июня 1941 года… По словам майора авиации Герца, все начальники аэродромов в генерал-губернаторстве (в Польше.-Д. Б.) и в Восточной Пруссии получили задание подготовиться к принятию самолетов, Спешно оборудуется большой аэродром в Истенбурге…
Сформировано будущее административное управление оккупационных (так в тексте сообщения, -А. Б.) территорий СССР во главе с Розенбергом… Для хозяйственного руководства оккупационными территориями Советского Союза создается особый орган под названием „Хозяйственная организация особого назначения“, составленная примерно из 2.000 немецких руководящих хозяйственных и промышленных деятелей и специалистов в различных областях промышленности. Все они с 5 июня 1941 года зачислены на военную службу и получили звания военно-хозяйственных советников, равные званию армейского майора.“
…9, 11, 13 июня в адрес И. В. Сталина и В. М. Молотова было направлено три информации, в которых подробно, почти стенографически, сообщалось о заседании финского правительства, на котором обсуждался вопрос о вступлении в войну против СССР на стороне Германии, излагались различные точки зрения членов правительства и командования финской армии по поводу принятия этого чрезвычайного решения.
Сообщалось также, что из Норвегии в Финляндию прибыла одна немецкая дивизия, а в Або 9 июня прибыл немецкий транспорт, который доставил примерно 1.500 солдат и 40–50 автомашин для мотопехоты. Все это направлено в сторону Таммерфорса. Всего в Финляндию прибыли три немецкие дивизии, а около двух немецких дивизий ожидают погрузки в Штеттине. По требованию немцев началась частичная мобилизация в Финляндии, все мобилизованные отправляются на восточную границу.
12 июня 1941 года доложены агентурные сообщения из Берлина, в которых говорилось: „В руководящих кругах германского министерства авиации и в штабе авиации утверждают, что вопрос о нападении Германии на Советский Союз окончательно решен. Будут ли предъявлены Советскому Союзу какие-либо требования, неизвестно, и поэтому следует считаться с возможностью неожиданного удара. Главная штаб-квартира Геринга переносится из Берлина, предположительно, в Румынию, Туда 18 июня должен прибыть Геринг“.
Далее сообщалось, что по документам, проходящим через руки источника, видно, что объектами главного удара немецкой авиации первоначально должны быть Мурманск, Мурманская железная дорога, Вильно, Белосток, Кишинев, потом авиазаводы в Москве, порты на Балтийском море и другие города.
В этот же день руководство госбезопасности СССР доложило И. В. Сталину о постоянных нарушениях фашистами советской границы. С октября 1940 года по 10 июня 1941 года со стороны Германии было совершено нарушений границы самолетами — 185 раз, в том числе только за май и десять дней июня — 91 раз. Причем в ряде случаев самолеты пролетали над нашей территорией до 100 и более километров. С1 января по 10 июня 1941 года на границе с Германией было задержано 2.080 нарушителей, из них было разоблачено 183 германских агента, заброшенных на нашу территорию с целью разведки.»
Вау! Огромнейший поток разведывательной информации, направляемой Сталину о подготовке Германии к войне. Тут уж только дурак не мог понять, что готовится нападение на СССР. Причем, этот дурак должен еще и верить Гитлеру, как католик Папе Римскому, уверяющему, что все войска рейха не против СССР собираются на границе, а против Англии. Однако:
«Следует прямо сказать, что руководство наркоматов госбезопасности и обороны СССР не сделало, на мой взгляд, полностью все для того, чтобы убедить Сталина и других руководителей страны в неизбежности близкого столкновения с немцами. Но главная вина в просчете с определением времени начала войны в том, что страна своевременно не была превращена в боевой лагерь, не была приведена в состояние полной боевой готовности, лежит на политическом руководстве СССР того периода.»
Т. е., автор прямым текстом пишет, что всю героическую работу наших доблестных разведчиков руководство наркоматов госбезопасности и обороны слило в унитаз. А главная вина лежит на политическом руководстве, которое своевременно не превратило страну в боевой лагерь. То, что такое превращение неизбежно дало бы повод Гитлеру обвинить СССР в подготовке агрессии, мы пока опустим. Мы чуть позже покажем, где автор этой статьи откопал свои «гениальные» мысли. Пока нас интересуют Меркулов и Фитин. Так что же, по мнению автора этой статьи, должно было сделать руководство НКГБ, чтобы убедить Сталина? Автор считает, что
«…когда назревают критические ситуации, как это было с подготовкой гитлеровской агрессии против СССР, нельзя было, видимо, ограничиваться сообщениями в инстанции определенных сведений, поступающих по этому вопросу от
