Москва и Восточная Европа. Югославская модель социализма и страны советского блока. 1950-е — 1960-е годы - Анатолий Семенович Аникеев

Основным объектом реформирования стала область управления производством, к чему компартия приступила, решив обратиться к марксистской теории, наследию французских социалистов-утопистов и опыту Парижской коммуны. Центром самоуправленческого пропагандистского нарратива стал лозунг «фабрики рабочим». В основе этого выбора было желание и намерение противопоставить сталинской социально-экономической практике «истинный марксизм» в собственной трактовке. Югославские теоретики полагали, что советская модель государственного капитализма, отторгавшая рабочий класс от возможности и права владеть и управлять производственным объектом, являлась грубым искажением учения Маркса и Энгельса. Введение рабочего самоуправления объявлялось возвращением к истокам этого учения. Компартия, приступая к этим реформам в условиях формировавшейся национальной социо-экономической модели, преследовала также и некоторые другие цели. Одна из них заключалась в необходимости консолидации общества в условиях напряженных отношений с СССР и странами советского блока. В Белграде были уверены в том, что эти страны в начале 1950-х годов создавали угрозу независимости страны. С другой стороны, реформы призваны были показать США, Европе и западной социал-демократии, поддержка которых была важна для Белграда, готовность югославского руководства к изменению политики. Важно было продемонстрировать отказ от одиозных сталинских форм общественно-политической практики правления, которые на Западе рассматривались исключительно как тоталитарные. Это происходило в условиях активной нормализации отношений с Западом, широкой программы финансовой, экономической и военной помощи Белграду. При этом Тито и его соратники не отказывались от партийного контроля за проводимыми реформами, пресекая любые попытки выйти за рамки существующей идеологии, в частности, жестко выступив против создания легального оппозиционного движения, многопартийности. Примером тому стало возникшее в 1954 г. «дело» Джиласа, положившее конец поиску альтернативы внутри коммунистического режима.

Ориентация на рабочее самоуправление, которое было объявлено краеугольным камнем югославской модели социализма, многолетние попытки его оптимизации дали свои положительные результаты в контексте продолжающегося поиска приемлемой для существующей идеологии формулы рыночной экономики. Вовлеченность трудящихся в процесс принятия производственных решений усиливала их мотивацию, способствовала повышению производительности труда и его эффективности, при прочих равных условиях влияла на конкуренцию между отдельными коллективами и предприятиями соответствующих производственных отраслей.

Активная политическая, дипломатическая, финансово-экономическая и военная поддержка со стороны США и их союзников позволила Югославии, не изменяя своим коммунистическим идеалам, сохранить независимость, и, что существенно, повлиять на темпы и характер реформ. США, преследуя в условиях холодной войны цель дезинтеграции советского блока, стали рассматривать ФНРЮ в качестве приемлемого партнера. Успехи страны Запад представлял участникам советского блока как пример возможной трансформации их режимов в либеральном направлении, открывающем перспективу успешного сотрудничества с демократическими режимами в мире. Югославское руководство, со своей стороны, понимая план американцев, но, очевидно, без прямых с ними консультаций, приступило к реализации программы популяризации своего пути к социализму, получившего название «югославская модель социализма». Значительная американская помощь и положительные результаты экономических реформ позволили Югославии уже во второй половине 1950-х годов продемонстрировать социалистическим странам определенные преимущества своей модели.

Несомненно, что очевидные успехи ее функционирования вызывали интерес и положительные оценки в странах советского блока, и при определенных условиях и обстоятельствах отдельные элементы модели руководство этих стран готово было заимствовать, но в тот период возможное движение в данном направлении жестко пресекалось Кремлем.

Отношение руководства стран «социалистического лагеря» к югославскому опыту фактически определялось в Москве. Местные партийные элиты в странах советского блока оказались в сложных условиях: исходя из собственных представлений о югославской социо-экономической модели, они были вынуждены «нащупывать» оптимальную дистанцию с Советским Союзом, точно определяя допустимые пределы самостоятельных действий и, следуя кремлевским рекомендациям, занимать, как правило, осторожную позицию по отношению к югославскому примеру.

В восточном блоке молниеносно реагировали на изменения внешнеполитической стратегии СССР по отношению к Югославии, начиная с осени 1953 г. Основные вехи здесь: признание Москвой неудачи «лобового удара» по Югославии, обоснование отношения к стране как к «буржуазному государству», и, наконец, признание, что балканская страна «развивается по пути социализма». При очевидном отсутствии у руководства этих стран собственной концепции «десталинизации» многократно возрастала и становилась определяющей роль внешнего лимитирующего и направляющего фактора в лице Советского Союза.

При написании монографии авторы исходили из понимания, что опыт «третьих путей» к социализму, становления и функционирования национальных моделей социализма сохраняет и в наши дни значительную актуальность. Они надеются, что изучение особенностей поиска оптимальных вариантов модернизации социалистических режимов Восточной Европы в контексте восприятия югославской модели и в условиях постоянного контроля со стороны Москвы позволит углубить представления о процессе дистанцирования от советской «эталонной» модели, о замыслах формирования условно «облегченной» версии социализма с умеренной демократизацией, экономической модернизацией и политической либерализацией при учете национальных традиций и особенностей развития каждой из стран. Соответствовавший таким подходам курс прорисовывал возможную перспективу появления модели, получившей позднее в Чехословакии наименование «социализма с человеческим лицом».

Предприняв попытку выявить особенности и динамику восприятия югославского опыта в странах советского блока, авторы основывали свои исследования на широком круге имеющихся в их распоряжении источников и отдавали при этом приоритет выявленным в отечественных и национальных архивах документам.

Авторский коллектив: А.С. Аникеев (предисловие, заключение, гл. 1), Т.В. Волокитина (гл. 2), В.В. Волобуев (гл. 3), Т.А. Джалилов (гл. 4), М. Стамова (гл. 5), А.С. Стыкалин, К. Кимура (гл. 6), А.С. Стыкалин, Б.С. Новосельцев (гл. 7), А. Животич (гл. 8), К.В. Никифоров (гл. 9).

Глава I

ЮГОСЛАВСКАЯ МОДЕЛЬ СОЦИАЛИЗМА

РАБОЧЕЕ САМОУПРАВЛЕНИЕ НА НАЧАЛЬНОМ ЭТАПЕ. 1950-е – 1960-е годы

Советско-югославский конфликт 1948 г. и начало поиска собственной концепции строительства социализма

Советско-югославский конфликт стал для Белграда отправной точкой в процессе поиска своего варианта построения социализма. Это был во многом вынужденный поиск: югославское руководство не хотело разрыва отношений, надеясь на проведение некоторых реформ в составе советского блока и на спокойное их восприятие в Кремле. Однако обстоятельства сложились иначе, и югославы начали строительство «своего» социализма. В нем сочетались элементы советской модели, которая воспроизводилась в Югославии до момента ее изгнания-ухода из лагеря «народных демократий» в конце 1940-х гг., и некоторые теоретические и практические новации, появившиеся после разрыва с Москвой в 1948 г. и основанные, как было объявлено югославскими идеологами, на возвращении к истокам марксизма-ленинизма, деформированного в Советском Союзе в годы правления Сталина. Югославское руководство, отвечая на выдвинутые против него Москвой обвинения в ревизионизме, попыталось критически переосмыслить советскую теорию и практику и сформулировать собственную концепцию «истинного» социализма. Утверждалось, что в СССР подлинное марксистское учение подверглось искажению, приведшему к возникновению государственно-бюрократического капитализма, прикрывающегося социалистическими лозунгами. Предпринятые вскоре попытки теоретического обоснования этого тезиса становятся исходным моментом в разработке собственных подходов к построению социалистического общества при отказе от дальнейшего следования советской модели. Решительность, с которой Тито и его окружение