Надеюсь и люблю - Светлана Талан

об одеяле. На свадьбе будут очень представительные и, можно сказать, нужные мне люди. Все мы повязаны одной ниточкой, и я не могу и не хочу ударить в грязь лицом. На этой свадьбе будет замечено все. Потом ее еще долго будут обсуждать. Поверь, эти затраты для меня — мелочь. Ясно?

— Ясно, — вздохнула я.

— Я хотел спросить: что тебе вручить в качестве свадебного подарка?

— Я хочу черный «Хаммер»! — выпалила я. не задумавшись ни на секунду.

— Зачем тебе внедорожник? — удивился Володя.

— Ты спросил — я ответила.

— Хорошо. Можешь идти, — поступила очередная команда. Теперь мне надо было подумать о том, что я подарю Володе. Пересчитав свои сбережения, оставшиеся еще от Степана Гавриловича, я попросила Палыча отвезти меня в город.

* * *

На набережной в небольшом скверике выстроились в ряд местные художники со своими шедеврами. Здесь можно было найти все: пейзажи, карандашные зарисовки, картины абстракционистов и копии полотен известных художников. Но меня интересовали портреты. Безразлично скользнув взглядом по выстроившимся в ряд пейзажистам, я остановилась у одной картины. На ней была изображена кающаяся Магдалина. Меня поразили ее глаза. Полные отчаяния за совершенный грех, они были наполнены слезами и с надеждой смотрели вверх, обращаясь с мольбой о прощении к Всевышнему.

— Сколько? — спросила я у художника, худощавого высокого мужчины с сигарой во рту.

Он назвал мне приличную сумму, но меня в этот момент ничто не могло остановить. Я хотела приобрести эту картину, во что бы то ни стало. И попросила ее упаковать.

— Гм… Простите, мадам, — услышала я голос Палыча.

А Владимир Олегович не против этой покупки?

— Палыч, дорогой мой Палыч, — наблюдая за тем, как художник упаковывает картину, сказала я. — Это мой ему подарок на свадьбу, и, естественно, я покупаю эту картину на свои сбережения.

— Как скажете, — ответил управляющий.

Кому я покупала картину — себе или Володе? Вопрос оставался открытым. И тут мне в голову пришла идея подарить будущему мужу свой портрет.

— Вы смогли бы написать мой портрет такого же размера, как эта картина? — обратилась я к художнику.

Тот, упаковав полотно, тщательно пересчитывал деньги.

— Конечно! — ответил художник обрадованно. — Но вам придется мне позировать.

— Не проблема. Сколько это будет стоить?

Художник, понимая, что пошла масть, назвал приличную сумму. Прикинув в уме, что на это уйдут почти все мои денежные запасы, я оговорила, чтобы в стоимость работы вошла золотистая рамка.

— Но мне надо срочно, — добавила я.

— Насколько срочно?

— За неделю.

Художник замялся, а затем пробормотал, что это же искусство и для этого надо время…

— Так вы возьметесь за работу или мне поискать кого-нибудь другого? — спросила я, заметив, что другие портретисты с любопытством вытягивают шеи в нашу сторону и прислушиваются к разговору, готовые отхватить лакомый кусочек.

— Конечно, конечно, но…

— Триста долларов за срочность. Идет?

— Идет! — Художник чуть не подпрыгнул от радости. — Когда приступаем?

— Завтра утром.

Мы договорились о встрече в его мастерской, и Палыч бережно понес картину к машине.

— Палыч, я хочу заехать к себе на квартиру, посмотреть, как там и что. А вы часа три можете быть свободны, — обратилась я к своему молчаливому спутнику и назвала адрес.

Но меня интересовала не квартира. Мне почему-то ужасно захотелось увидеть Алену, узнать, как у нее дела, и рассказать о себе. Едва войдя в комнату, я позвонила подруге и попросила ее зайти на часок.

— Бегу! — ответила она обрадованно.

— Захвати кофе, — попросила я ее. — А то у меня здесь мышь в холодильнике повесилась.

Алена была такой же и в то же время другой. Длинноногая, худенькая, но лицо стало какое-то усталое, и на вид ей можно было дать уже не семнадцать, а двадцать-двадцать пять лет.

— Я так рада тебя видеть! — говорила она, ставя чайник на плиту. — Я все время тебя вспоминала. Была и вдруг исчезла. Куда? Я рассказала о тебе своим братьям и сестре. Ты знаешь, им ведь нечасто дарили подарки и поздравляли с праздниками. Вернее, им никто никогда не дарил подарков. А тут ты — совсем чужой человек… Спасибо тебе!

— Ты хочешь узнать, куда я исчезла?

— Спрашиваешь?!

— Скоро я выхожу замуж за богатого человека! — похвасталась я.

— Да ты что?! — всплеснула руками Алена. — Поздравляю! Повезло же тебе! А впрочем, чему удивляться? Ты красивая, добрая, честная, не то, что я. И кто же он?

— Он? Колобок с большим животом, бритой наголо головой, без плеч и с выпученными бесцветными, как у рыбы, зенками.

— Шутишь?! — Алена удивленно посмотрела на меня своими большими глазами.

— Да, и еще ему сорок пять лет, — добавила я грустно.

Повисла пауза. Наверное, Алена думала о том же, что и я: мы с ней похожи — обе продаем свою молодость, только каждая своим способом.

— Не пожалеешь? — задала она мне вопрос, который не вал мне покоя последнее время.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Поживем — увидим,

— У тебя, наверное, будет обалденное платье? — предположила моя подруга, прикуривая сигарету.

— От кутюр. А хочешь меня в нем увидеть? Приходи к месту регистрации, — сообразила я.

— Приду! — обрадовалась Алена. — Только скажи, когда и куда.

Я назвала ей дату и место регистрации.

— А мне, наверное, не суждено надеть свадебный наряд, — опять загрустила моя подруга.

— Не говори так! — запротестовала я. — Когда-нибудь и ты встретишь свое счастье, наденешь роскошное платье и сядешь в белый лимузин, украшенный свадебными лентами, цветами и шарами.

— Твои бы слова да Богу в уши, — улыбнулась печально Алена.

— Расскажи, как твои родные.

— Что рассказывать? Получили весточку, что отец умер на зоне. Братья учатся и подрабатывают по выходным грузчиками на рынке. Сестричка ходит в школу, уже засматривается на женихов. Хочется ее приодеть хоть немного… Ты знаешь, я сделаю все, чтобы она не стояла, как я, у дороги.

Мы пили кофе и молчали, погрузившись в грустные мысли.

— Ты хоть любишь его? — решилась наконец спросить Алена.

— А ты бы полюбила такого? — отшутилась я, и мы долго смеялись.

— Толстого? — сквозь смех спрашивала Алена.

— Вот с таким животом, — показывала я, и мы снова заливались хохотом.

— А он хоть видит, что находится у него внизу живота?

— Ты что?! Как же ему увидеть? Он уже забыл, как эта штука выглядит! — смеялась я до слез.

Нахохотавшись от души, Алена достала тоненькую сигаретку и опять закурила.

— А ты знаешь, Катя, он все равно меня убьет, — глухо сказала моя подруга.

— Кто? — не сразу поняла я.

— Тот маньяк, что меня избил. Помнишь, ты спасла меня от него?

— С чего ты взяла,