Вкус Парижа - Виктория Браунли

мама, бросив на пол свой багаж, заключила меня в крепкие объятья. Но когда она нас познакомила, он сказал: «Иди сюда, милая» – и сгреб меня в охапку. Его густой австралийский акцент звучал в моих ушах, когда я вывернулась из его рук и потащила их на стоянку такси возле аэропорта.

Рэй таскался с нами по Парижу, как ребенок, удивлялся всему, что видел. Он восхищался четкой сетью метро, чуть ли не каждый час останавливался у ларьков, торговавших блинчиками с «Нутеллой», заставлял нас с мамой позировать перед каждым монументом и фоткал древней одноразовой камерой. «Этого человека как-то слишком много», – подумала я, удивляясь, откуда он взял такую реликвию.

– Как дела? Кажется, вы оба счастливы, – спросила я у мамы чуть позже, когда Рэй галантно отвалил, чтобы заказать для нас новую порцию глинтвейна – напитка, который он обнаружил среди дня и теперь называл «чертовски гениальным».

– Он чудесный, правда? – расцвела она.

– Не знаю, я пока не поняла, – уклончиво ответила я.

– Но ты еще увидишь. Он такой добрый и великодушный. Я рада, что ты теперь узнаешь его лучше.

– Я тоже, – вяло отозвалась я, хотя мне больше всего хотелось, чтобы в это Рождество мама принадлежала мне одной.

* * *

К вечеру, после осмотра парижских достопримечательностей, маму и Рэя накрыла волна джетлага из-за смены часовых поясов. Я вырулила с ними к дому, спланировав наш путь так, чтобы он шел мимо лавки Сержа. Возле нее я предложила купить на ужин сыра.

– Классная идея, – объявил Рэй, словно мы были первыми туристами, догадавшимися это сделать.

– Это моя местная сырная лавка, – сказала я, пожалуй, с бо́льшим восторгом, чем при показе Лувра.

Забавно было смотреть, как мама и Рэй стояли перед витриной лавки, разглядывая выставленные сыры. Совсем как я несколько месяцев назад. Я втолкнула их в дверь, уводя с холода.

– Мама, Рэй, это Серж. Владелец моей любимой fromagerie в Париже.

– Enchanté! – обрадовался Серж, пожав им руки через прилавок.

Я показала маме то, что планировала купить для нашего рождественского ужина. Мы собирались праздновать Рождество двадцать четвертого числа, как многие французские семьи. Я уже заказала на десерт традиционное рождественское полено и, скрепя сердце, заплатила за порцию фуагра. Еще я планировала поджарить индейку, но на всякий случай набила морозильную камеру блюдами от «Пикара».

Мужчины прошли в переднюю часть лавки, и Серж показывал Рэю разные сыры с трюфелем, которые он заказал к праздникам. Я была в ужасе, услышав, как Рэй спрашивал, безопасно ли есть сыр с плесенью, но Серж, привыкший к иностранцам, стал подробно объяснять тонкости французского fromage. Удивительное дело, но они сразу поладили, словно старые знакомые, словно хлеб и сыр.

Кажется, мама тоже была очарована лавкой Сержа и все время что-то добавляла к нашему и без того большому заказу.

– Ма, по-моему, этого хватит на пару дней. Не забывай, нас только трое.

– Доченька, мы приехали в Париж на Рождество. Почему не побаловать себя? – заметила она, что было совсем не в ее привычках. Ее охватил восторг от покупки сыра, и я невольно усмехнулась и обняла ее за плечи.

Но тут Рэй открыл рот, и внезапно все переменилось и замерло.

– Серж, дружище, почему бы тебе не заглянуть на наш рождественский ужин? – предложил он с надеждой. – Ты поучишь нас, как разобраться со всеми этими сырами.

Я застыла.

– Ой, что за чудесная идея, – вклинилась мама.

– Я уверена, что у Сержа уже есть другие планы, – торопливо сказала я.

– Вообще-то я поеду к моим друзьям на Луару только рождественским утром, а в канун Рождества буду работать до позднего вечера, – сообщил он и загадочно поглядел на меня, словно пытался узнать мою реакцию на это приглашение. Я ответила ему сдержанной улыбкой. – Мне было бы интересно взглянуть на рождественский ужин в австралийском стиле, – добавил он, – если вы не против, Элла.

Его слова повисли на несколько секунд в воздухе, но потом я была вынуждена сказать, что он будет более чем желанным гостем в нашей компании.

– Parfait! – произнес он с улыбкой.

– Чертовски парфе, – поддержал его Рэй, и мужчины весело пожали друг другу руки.

Я не была уверена, что мне будет комфортно, если Серж присоединится к нашему семейному празднику, но старалась плыть по течению. Я дала ему мой адрес и убедила не приносить больше сыра.

– Как ты познакомилась с Сержем? – спросила мама, когда мы вышли на улицу.

– Здесь, в сырной лавке.

– И ты не знала его прежде? За пределами лавки?

– Нет конечно. Я никого не знала в Париже, когда прилетела сюда.

– Сколько сыра ты тут ешь, Элла? – озабоченно поинтересовалась она, но я не хотела говорить сейчас об этом.

– Вообще-то, это забавная история, – рассмеялась я. – Я расскажу ее тебе завтра, когда мы хорошенько выспимся.

Как это было и с Билли, я не спешила рассказывать маме о нашем сырном пари, опасаясь, что она сочтет это ерундой или что я трачу во Франции время на обжорство. Возможно, после ужина с Сержем мне будет легче все объяснить. Мама и Рэй разговаривали с ним так, словно его лавка – лучшее, что они видели в Париже за весь день. Слава богу, усталость взяла верх, и они, быстро перекусив, рано легли спать, предоставив мне и дальше планировать рождественский обед. Теперь, раз придет Серж, я чувствовала еще большую необходимость приготовить замечательный стол. Индейка должна стать триумфом!

* * *

Весь канун Рождества я носилась между супермаркетом и квартирой, готовила блюда и лихорадочно обращалась к рецептам в Интернете. Мама постоянно предлагала свою помощь, но каждый раз, когда она приходила на кухню, за ней тащился Рэй, и я выгоняла их обоих. Чтобы сосредоточиться в тишине, я отправила их на прогулку к реке.

Серж явился точно в условленное время.

Без своего рабочего фартука он выглядел элегантнее, в прекрасно выглаженной белой рубашке и милом, мягком, зелено-красном галстуке-бабочке. А я видела у него такую стрижку? Он принес букет рождественских лилий, две бутылки шампанского и – как я и предполагала – большой круг сыра.

– Серж! – воскликнула я, когда он вручил все это мне. – Вы должны помочь нам есть купленный сыр, а не приносить новый! – Я впустила его в квартиру и принялась ставить цветы в вазу, слегка смущаясь от его подарков. К счастью, мама разрядила обстановку и откупорила шампанское. Рэй присоединился к нам, сделал маленький глоточек из бокала и тут же с треском открыл банку пива.

Я тоже сделала несколько быстрых глотков, чтобы справиться с неловкостью, которая могла возникнуть, когда за рождественским столом соберутся мама, мой будущий отчим и мой торговец сыром, и пошла проверять